Annotation

Марина знает, каково это — притворяться сильной. Трудится на износ, живет над кафе, где подрабатывает официанткой, обожает брата. Не ждет от судьбы ни подарков, ни ударов в спину.

Глеб знает, каково это — остаться одному с детьми на руках. Строит бизнес с нуля, привыкает к чужому городу и не стремится заводить романы. Он и не знает, что скоро в его привычный мир солнечным вихрем ворвется хорошенькая няня. Изменит его жизнь — и изменит к лучшему.

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7 (Марина)

Глава 7 (Глеб)

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Эпилог

Глава 1

Марина

Рабочий день закончился далеко за полночь. Мне, как новичку в фирме, не позволялось уходить домой раньше, чем начнет греметь ключами ночной сторож. Младший сотрудник секретариата, то бишь я, выполнял самые нудные и долгоиграющие поручения.

— Доброй ночи, Мариночка! — пожелал пожилой охранник, приподняв форменную кепку.

— И вам доброй, Родион Петрович, — вяло отозвалась я и попробовала улыбнуться.

Покачиваясь от усталости и переизбытка кофеина в крови, прошла к лифту. Привалилась к стене и нажала кнопку вызова.

Воспользовалась передышкой, скинула туфли на каблуках. С удовольствием размяла затекшие ноги. Дресс-код, так его растак! Неважно, какой стиль ты предпочитаешь в одежде и умеешь ли передвигаться на шпильках, назвался секретарем — одевайся соответственно.

— О, какая приятная неожиданность!

Дверки лифта распахнулись, явив полнощекую физиономию коммерческого директора. Холеный, крупный, упакованный в дорогой костюм, вооруженный непробиваемым самомнением Герман Кашин, или попросту Геркулес, сделал театральный жест руками, приглашая войти в лифт.

Я тут же пожалела, что не пошла по лестнице. Лучше десять пролетов пробежаться на каблуках, чем такая «приятная» компания.

Поспешно обулась, но не спешила приближаться к неприятному мне человеку.

— Что же ты застыла, входи, — притворно-ласково пропел Геркулес. И не преминул напомнить: — Руководству не возражают.

Ничего не оставалось, как войти в кабинку. Прикинуться любезной, а мысленно считать секунды до того, как окажусь на первом этаже. Подальше от Геркулеса. Пусть его считали весьма привлекательным мужчиной, у меня его самодовольный вид не вызывал ничего, кроме раздражения. Вроде бы и симпатичный, и высокий, никогда не орет, в отличие от других начальников, и все же есть в нем какая-то червоточинка. Точно яркий жук — хорош на вид, но на поверку ядовит.

— Какие изящные щиколотки, — Геркулес отвесил комплимент. — Надо же, а я прежде и не замечал, какая ты хорошенькая.

Еще бы, я постаралась на славу. Очки с толстыми стеклами, строгий пучок, не слишком облегающий и откровенный наряд. Макияж, позволявший выглядеть чуть старше своих двадцати. Вот только волосы — ярко-рыжие от природы — сложно спрятать, а красить жалко. Да вот, оказывается, щиколотки…

Жаль, раздевалка на первом этаже, в сапогах и длинном плаще мои ноги не смогли бы рассмотреть так пристально.

— Мариночка, очнитесь! — Геркулес щелкнул пальцами перед моим носом. — Так готовились к предстоящей проверке, что совсем выбились из сил? Ай-яй-яй, как нехорошо… Такая молодая девушка не должна так изматываться.

— Иначе не получится, ― вздохнула я и отвернулась. — Всех, у кого найдут недочеты, обещали уволить. Вы же знаете, какая Стефания Карповна строгая.

Геркулес хихикнул — неподобающе громко для солидного мужчины. Положил руку мне на плечо и сочувствующе проговорил:

— Не волнуйтесь Мариночка, нам хорошие сотрудницы нужны. Уволишься из секретариата, приходи ко мне. Полный соцпакет, хорошая зарплата, возможность карьерного роста, гибкий график.

От его прикосновения стало не по себе. Но скинуть горячую потную ладонь я не рискнула. Даже на каблуках мой затылок едва достигал подбородка Геркулеса. Да и неприлично так бурно реагировать на вроде бы мирный жест.

— Только и ты должна быть гибкой и податливой, — поспешно добавил Геркулес, заглядывая мне в декольте.

Пышная грудь, доставшаяся по наследству от прабабки, отчетливо угадывалась даже под плотной, застегнутой наглухо кофточкой. И привлекала внимание больше, чем все мои деловые качества.

— О чем это вы? — я вздрогнула всем телом и отстранилась. Вжалась боком в пластиковое покрытие лифта.

От Геркулеса пахло коньяком и похотью. Взгляд его стал масляным, шарил по мне, выискивая самые лакомые местечки. Одна рука все еще сжимала мое плечо, вторая — потянулась к кнопке остановки лифта.

Слишком поздно я осознала, в какую западню попала. Сейчас этот гороподобный Геркулес сможет сотворить что угодно, и ничего ему за это не будет. Кричи не кричи, обвиняй не обвиняй, дело будет сделано. На крайний случай коммерческий директор объявит, что все произошло по обоюдному согласию, а я просто жалкая шантажистка. И ему непременно поверят.

— Ну же, не ломайся! — приказал Геркулес. — Все вы только с виду недотроги, а на самом деле похотливые сучки. Давай, нам обоим будет приятно, а ты еще и повышение получишь. Герман Кашин слов на ветер не бросает.

— Нет! — взвизгнула я. — Мне не нужно повышение. Оставьте меня в покое!

Ладонь Геркулеса перебралась с моего плеча на грудь. Вторая рука по-свойски полезла под юбочку.

— Не набивай цену, я и без того расщедрился, — сообщили мне.

В фильмах и романах сильные духом героини в этот момент обязательно дают насильнику пощечину. Или кусают — в зависимости от ситуации. И никто никогда не говорит, как сложно решиться на подобный шаг. Никто не рассказывает, что в подобные моменты тело становится ватным, язык прилипает к небу, а мозг отказывается воспринимать происходящее как реальность.

— Нет, — повторила я едва слышно.

Обеими руками сжала ладонь Геркулеса, силясь оторвать ее от своей груди. Такого омерзения не испытывала никогда в жизни. Это же надо, так откровенно приставать к сотрудницам и быть полностью уверенным, что отказать те не посмеют.

— Хочу тебя! — объявил Геркулес.

Резко прижал к себе, положив обе руки мне на ягодицы. Принялся мять их, совершенно не сознавая, как это больно и противно.

— Отпустите! — я вновь обрела голос.

В попытке вырваться из захвата, переступила с ноги на ногу и нечаянно угодила каблуком на ногу Геркулеса. Тот охнул и согнулся в три погибели. Выдохнул проклятие, перемежаемое отборным матом.

Не зря, оказывается, сотрудниц заставляют носить туфли на шпильках. Ох, как не зря! Если бы не эта деталь туалета, лишилась бы я девственности в лифте с похотливым боссом.

— Простите, — впитанная с молоком матери вежливость не позволила мне сбежать без извинений.

Геркулес не ответил, только недобро сверкнул глазами. Я же нащупала нужную кнопку на панели и вылетела из лифта, едва успели открыться двери. Как хорошо, что впереди два выходных, будет время все обдумать и успокоиться.

Глеб

— Ну что ж, выпьем за встречу! — Геркулес отсалютовал стаканом бренди школьному товарищу. — Даже не верится, что мне наконец-то удалось вытащить тебя из дому.

— Сам не верю, — признался Глеб. Задумчиво пригладил густую угольно-черную шевелюру. — Забегался, закружился. Продохнуть некогда, не то что вырваться на встречу. Бизнес много времени отнимает, да и дети…

Геркулес хмыкнул и смерил его недобрым взглядом. Еще в школьные годы он завидовал товарищу — спортивному телосложению, предприимчивости, успеху у девушек. За прошедшие двадцать лет после выпускного мало что изменилось. Глеб все еще пользовался бешеной популярностью у женщин.