Павел рассмеялся:

— Когда мужчина женится на женщине, он предлагает ей руку, то есть свою верность и поддержку. Когда женщина выходит замуж, она отдает мужчине сердце. Поэтому обручальное кольцо женщины должны носить не на правой, а на левой руке, а вот мужчины — на правой.

— Однако, — сказала Ася, — я тебе кольцо ни на правую, ни на левую руку не надевала...

— Еще успеешь, — успокоил жену Павел. — Будем считать сегодняшнюю регистрацию в ЗАГСе чем-то вроде помолвки. А на помолвку невесты женихам кольца не дарят.

— Как это — помолвка? — обиделась Ася. — А я думала, мы поженились по-настоящему...

— Конечно, по-настоящему. Официально ты моя законная жена со всеми вытекающими последствиями. Но ведь... — Павел чуть помедлил, — браки совершаются на небесах, разве нет?

Ася поняла, что он хотел сказать:

— Мы обвенчаемся?

— Конечно.

— А когда?

Павлик нежно погладил ее руку:

— Скоро, котенок, скоро. Вот тогда ты и наденешь мне свое кольцо. А пока...

Он поднес Асину руку к губам и поцеловал теплую ладошку.

Вспомнив этот разговор сейчас, Ася немного успокоилась. Конечно, Павлик — это самое лучшее, что с ней случилось в жизни, и он не может вот просто так взять и исчезнуть. Хотя... Если учесть обстоятельства их знакомства, от него можно было ждать чего угодно.

Павла в Асину жизнь принес ураган. Тот самый знаменитый московский ураган, который повредил кремлевские стены и поссорил Лужкова с Гидрометцентром.

Утро не предвещало никаких катаклизмов — нормальное субботнее утро. Нинка с компанией собиралась отбыть на Николину Гору развлекаться. Она носилась по всей квартире, запихивая в большую спортивную сумку всякие нужные вещи: косметику, купальник, полотенца, термос, бутерброды.

Ася лежала на диване и безразлично смотрела в потолок.

— Может, все-таки поедешь с нами? — спросила Нинка, на секунду прекратив запихивать вещи. — Ребята про тебя все время спрашивают.

— Передавай им привет, — безучастно отозвалась Ася.

Что она, совсем ненормальная — ехать с ними? Чтобы ее все там жалели?

— Ась... — Нинка выпрямилась и сделала робкий шажок по направлению к Асиному дивану, — а ты на меня не обижаешься за то, что я тебя бросаю?

— Конечно, нет! — Ася села и посмотрела на Нинку. — Глупости какие!

— Понимаешь, там ведь почти наверняка Ромка будет... — Нинка замялась. — А вдруг...

Роман Саранцев учился на курс старше, и Нинка вздыхала по нему весь год.

— Конечно, а вдруг, — согласилась Ася. — Чего не бывает!

Когда Нинка ушла, она повернулась лицом к стене и заплакала.

Провалявшись весь день, к вечеру Ася решила выйти прогуляться. Жара стояла страшная, градусов тридцать в тени, а то и больше. На небе ни облачка, и ни намека на ветерок. Нинка жила на Черняховского, рядом с метро «Аэропорт». Ася прошла по Ленинградке до «Сокола», потом свернула в парк.

Она даже не поняла, когда началась гроза. Все случилось неожиданно: затянуло небо, налетел жуткий ветер, тучи вдруг прорезали невероятно яркие синие молнии и стеной хлынул дождь. Ася прижалась к стеклу автобусной остановки — ей стало так страшно, что она чуть не закричала.

Ветер становился сильнее, деревья под его напором угрожающе трещали. Неожиданно перед Асей остановилась непонятно откуда взявшаяся машина. Распахнулась дверца:

— Садитесь, скорее!

Ошалев от ужаса, она даже не поняла, что ей говорят.

— Быстрее, девушка, быстрее!

Наконец сообразив, что от нее требуется, Ася живо нырнула на переднее сиденье. Машина рванула с места и через минуту въехала в глубокую арку, ведущую во двор сталинского дома.

— Ну вот, — сказал незнакомец. — Здесь мы, кажется, в относительной безопасности. Теперь говорите, что вы делали в такое время на остановке?

— Гуляла, — пролепетала Ася, — а что?

— Хорошенькое же вы нашли время для прогулок!

В темноте Ася не могла хорошенько разглядеть лица своего спасителя, но его голос ей очень понравился, глубокий и какой-то очень мужской.

— Я нне... нне з-знала... — У Аси зуб на зуб не попадал.

— Послушайте, да вы замерзли и вот-вот простудитесь! — встревожился парень. — Вы же вся мокрая. Вот, держите!

Он перегнулся через сиденье и достал откуда-то сзади длинный мягкий свитер.

— Снимайте свою кофточку и надевайте это. Не бойтесь, я отвернусь. И юбку снимайте, свитер длинный, вам ниже колен будет.

Ася почему-то сразу и безоговорочно подчинилась. Было в этом незнакомом парне что-то такое, что заставляло ее делать то, что он говорил. И с тех пор вот уже три месяца она только так и поступала, причем с большим удовольствием...

Погрузившись в воспоминания, Ася, полураздетая, сидела на краю постели.

С места ее сорвал телефонный звонок. Схватив трубку так же поспешно, как утопающие хватают спасательный круг, Ася радостно выдохнула:

— Павлик!

Трубка молчала.

— Павлик, милый, это ты? — В голосе Аси зазвенели слезы.

— Простите, пожалуйста, — незнакомым женским голосом отозвалась трубка, — я говорю с Анастасией Крыловой?

— Нет, — растерянно сказала Ася, — то есть да, да!

Она уже забыла, что со вчерашнего дня стала Крыловой, а о существовании Анастасии Вержбицкой теперь придется забыть.

— Меня зовут Елена Павловна, — представилась женщина. — Когда мне удобнее прийти?

— Куда... прийти? — опешила Ася.

— К вам, разумеется, — невозмутимо сказала Елена Павловна.

— А... зачем?

— Чтобы помочь вам по хозяйству. Я ваша новая домоправительница.

— Кто?

— Англичане и американцы называют это «хаус-кипер».

— А...

— Мне была дана инструкция: позвонить ровно в девять, ни раньше ни позже. Павел Георгиевич предупредил, что хочет сделать вам сюрприз.

— Какой сюрприз? — не поняла Ася.

— Как какой? Вы же ему говорили, что вам будет тяжело вести большой дом. Вот он и пригласил меня, чтобы освободить вас от домашних хлопот.