– И тебе, и мне уже наплевать на деньги, Джордж.

– Да, ты прав, дело не в деньгах. Что нам нужно – так это власть. Нам необходимо чувствовать, что мы принадлежим к числу тех, кто дергает за ниточки. А сейчас, если не возражаешь, я хотел бы немного подремать.

– Да, чуть не забыл! На следующей неделе я буду в Нью-Йорке.

– Тогда, дружище, мы с тобой обязательно встретимся.

– Может, предложить Энрике тоже приехать в Нью-Йорк?

– Да уж лучше я повидаюсь с ним в Нью-Йорке, чем в Севилье. Мне не хочется ехать в Испанию. У меня какое-то дурное предчувствие.

– Ты всегда был немного параноиком, Джордж.

– Я всегда был благоразумным человеком, и именно поэтому мы дожили до сегодняшнего дня. Позволь тебе напомнить, что многие навсегда вышли из игры именно потому, что совершали ошибки. Мне тоже очень хотелось бы повидаться с Энрике, но если из-за этого мы подвергнем себя опасности, лучше этого не делать.

– Мы уже старые, и никто не знает…

– Хватит ныть! Повторяю: я на старость не жалуюсь. Я тебе позже сообщу, сможем ли мы увидеться в Нью-Йорке.

Положив телефонную трубку, Франк залпом выпил виски из стакана. Джордж, этот осмотрительный и недоверчивый Джордж, всегда оказывался прав.

Франк позвонил в стоявший на столе его кабинета серебряный колокольчик, и через секунду в дверях появился человек в белой униформе.

– Вы меня звали, синьор?

– Жозе, прибыли синьоры, которых я жду?

– Еще нет, синьор. Как только с диспетчерской вышки их заметят, нам сразу же сообщат.

– Хорошо, держи меня в курсе.

– Будет сделано, синьор.

– А как там моя супруга?

– Она отдыхает. У нее болит голова.

– А моя дочь?

– Синьора Алма рано утром уехала вместе со своим муже – Да, в самом деле… Принеси мне еще виски и чего-нибудь поесть.

– Хорошо, синьор.

Слуга молча вышел. Франку нравился Жозе: он был благоразумным, молчаливым и толковым парнем. Жозе заботился о Франке так, как о нем никогда в жизни не заботилась его капризная жена.

Эмма была уж слишком богата. Это являлось ее главным недостатком, хотя для Франка вроде бы должно было казаться достоинством. Кроме того, Эмма отнюдь не отличалась красотой, и это действовало Франку на нервы.

Склонная к полноте, маленького роста, Эмма была смуглой, даже очень смуглой. Ее кожа была почти черного цвета, к тому же она не была ни гладкой, ни нежной. Да что и говорить – Эмма совсем не была похожа на Алисию. Алисия была черной. Абсолютно черной и необычайно красивой. Их связь длилась уже почти пятнадцать лет. Он познакомился с ней в баре какого-то отеля в Рио-де-Жанейро, когда сидел там в ожидании одного из своих компаньонов. Она – тогда еще совсем юная девушка – без всяких околичностей предложила ему свои услуги. Однако их связи суждено было стать долгой. Алисия принадлежала ему, только ему, и у нее хватало ума понимать, что может с ней случиться, если она изменит Франку с каким-нибудь мужчиной.

Он был уже старым, даже очень, а потому платил ей большие деньги. Когда он умрет, Алисия получит в наследство целое состояние – вдобавок к симпатичному особнячку в районе Ипанема и всем тем драгоценностям, которые он ей дарил.

Когда он с ней познакомился, Алисии только-только исполнилось двадцать лет. Она была совсем еще девчонкой с длинными ногами и тонкой шеей. Ему тогда уже перевалило за семьдесят, хотя он и выглядел моложе. Он вполне мог позволить себе подобную девчушку: у него было достаточно денег для того, чтобы женщины определенного поведения всячески показывали, что все еще видят в нем мужчину.

Он позвонит Алисии и скажет, что скоро будет в Рио. Пусть она подготовится к его приезду.

По правде говоря, он не любил покидать пределы своего огромного поместья, расположенного у границы тропического леса Здесь он чувствовал себя в безопасности, зная, что его люди день и ночь охраняют поместье, патрулируя по всему его многокилометровому периметру. Кроме того, территория была защищена сложной системой датчиков и других устройств, так что незаметно проникнуть в поместье было практически невозможно.

Мысли об Алисии резко повышали жизненный тонус Франка, а в его возрасте такие всплески эмоций воспринимались как бесценный подарок. Ему, так или иначе, нужно будет съездить в Нью-Йорк, а путь туда в любом случае лежит через Рио.

Клара Танненберг и Ахмед Хусейни, изнывая от нетерпения, ждали приезда заказанного ими такси у входа в отель «Эксельсиор». Никто из них не обратил внимания на худощавого молодого человека с каштановыми волосами, который выбрался из подъехавшего такси и почти бегом устремился к входу в отель.

Их такси появилось буквально через минуту, поэтому им уже не довелось увидеть, как этот человек вскоре выбежал из отеля и бросился вслед за увозившим Клару и Ахмеда такси, что-то крича.

Так и не сумев их остановить, молодой человек вернулся в вестибюль отеля и подошел к дежурному администратору.

Они уже уехали. Скажите, пожалуйста, они поехали в аэропорт? Они покидают Рим?

Служащий гостиницы посмотрел на молодого человека с явным недоверием, хотя внешне незнакомец казался самым обычным человеком. Симпатичное лицо, коротко подстриженные волосы, элегантные манеры, одежда спортивного стиля…

– Синьор, я не могу сообщить вам такие подробности.

– Мне нужно с ними поговорить. Это очень важно.

– Послушайте, синьор, мы не знаем, куда направляются наши клиенты, когда они выезжают из отеля.

– Но ведь, заказывая такси, они говорят, куда собираются ехать… Прошу вас, это очень важно!

– Не знаю, что вам и ответить. Позвольте, я посоветуюсь.

– Я всего лишь прошу вас мне сказать, направляются ли они в аэропорт…

В голосе и взгляде молодого человека было что-то такое, из-за чего служащий отеля, много повидавший на своем веку, все же решил нарушить требования профессиональной этики.

– Ну хорошо. Да, они действительно поехали в аэропорт. Сегодня утром они поменяли дату своего вылета в Амман. Их самолет вылетает где-то через час. Они выехали несколько поздновато, синьора замешкалась, и…

Молодой человек снова бросился к выходу и, выскочив на улицу, сел в первое попавшееся такси.

– В аэропорт! Побыстрее!

Таксист – человек уже в годах – спокойно взглянул на пассажира в зеркало заднего вида. Это был, по всей видимости, единственный во всем Риме водитель, который абсолютно хладнокровно реагировал на спешку своих клиентов. Таксист, не торопясь и строго соблюдая правила дорожного движения, довез молодого человека до аэропорта Фьюмичино, явно игнорируя выражение отчаяния, которое не сходило с лица пассажира.

Оказавшись в аэропорту, молодой человек поискал на экране монитора информацию о времени вылета самолета в Амман и затем поспешно направился к месту регистрации пассажиров, отправляющихся в Иорданию.

Но он пришел туда слишком поздно. Все пассажиры уже прошли таможенный и паспортный контроль, а его, конечно же, вслед за ними не пустили.

– Там мои друзья, я не успел с ними проститься, пропустите меня, это займет буквально минуту. Ради бога, пропустите меня туда!

Полицейский был неумолим и потребовал, чтобы молодой человек ушел.

Тогда молодой человек начал метаться по аэропорту, не зная, что делать и к кому обратиться. Он осознавал только одно: ему обязательно нужно поговорить с этой женщиной, куда бы она ни направлялась и чего бы ему это ни стоило. Да, ему обязательно нужно поговорить с ней, даже если для этого ему придется отправиться вслед за ней на край земли.

Выйдя на трап из салона самолета, они почувствовали, как им в лицо дохнуло жарой. А еще – ароматом специй. Наконец-то они вернулись к себе домой, на Восток.

Ахмед спускался по трапу впереди Клары, неся на плече сумку от Вуиттона. А вслед за Кларой шел человек, который старался ни на секунду не выпускать ее из виду, но делал это так, чтобы никто ничего не заметил.