- Знакомься, Учитель! - нарком в хорошем расположении духа, что редкость, указал на тщедушную фигурку за столом.

  - Здравствуйте, гражданин начальник, - пролепетал перепуганный еврей. - Меня зовут Вольф Гершикович Мессинг, к вашим услугам.

  - Ещё одно бэлорусское чудо.

  - Извините, гражданин нарком! Я из Польши, в Белоруссию от немцев сбежал. Они евреев убивают!

  - Видишь, Учитель, задэржанный на наших союзников клевещет! Будущее предсказывает. Разберис, да?

  - Слушаюсь, товарищ нарком!

  В подвале, где до конца не выветрились ароматы прежних доверительных бесед, Карманов велел удалиться конвоиру и спросил Мессинга:

  - Что у вас за предсказания?

  Еврей страдальчески сморщился, округлил глаза и прошептал:

  - Война будет страшная. С Германией.

  - Ясно. После войны что?

  - Ви мне таки верите? После войны сложно будет. Люди в космос полетят.

  - Не тяните резину. Что с Варшавским договором?

  - Откуда ви знаете? Сильный союз, против НАТО, обеспечит мир...

  - Так. Значит, вы попали сюда из будущего, не позднее 1991 года.

  - Что же было в 1991 году?

  - Договор изменился. Не перебивайте. Так из какого вы года?

  Мессинг сжался.

  - Будем говорить или офицера позвать?

  - Ой вей! Не надо! Из 1974-го!

  - Там кем были?

  - Артистом эстрады... Райкину ассистировал.

  - А здесь врёте органам госбезопасности, что провидец будущего.

  - Жить как-то надо, гражданин начальник.

  - Советской власти врать нехорошо! - веско сказал Шура. За полгода он настолько свыкся с фразеологией и образом мыслей людей предвоенного СССР, что ощутил себя советским человеком. Остаётся в ВКП(б) вступить. А что? Рекомендации Сталин и Берия дадут, ни один партком не откажет. С этими мыслями агент Учитель поднялся на доклад.

  - Товарищ нарком! Гражданин Мессинг - не пророк, такой же попаданец как я, только из 1974 года. Головы людям морочит.

  Берия подошёл к любимому окну и задумчиво посмотрел на Лубянскую площадь. Карманов решил ловить момент.

  - Лаврентий Павлович! Два случая, это только известные нам. Ну, госбезопасности, - поправился студент. - Значит, мой провал в прошлое не уникален. Могут быть иные. Каждый инцидент несёт потенциальную угрозу, что носитель ценных знаний о технологиях будущего попадёт к империалистам. Нужно работать в этом направлении.

  - Что предлагаэшь?

  - Создать группу. Анализировать случаи внезапного проявления прогнозов, истинность которых могу только я оценить. Взрывное развитие техники, опережающее время. Физиков-теоретиков привлечь. Может, получится инструментами засечь перенос и захватить человека из будущего раньше врагов.

  - Сам руководить группой хочешь?

  - Нет, товарищ нарком. Только консультантом. Я другое хотел сказать. Мои знания односторонне использованы. Я ведь ещё про экономику много знаю. Про диспропорции накануне войны.

  - Хочешь капитализм посовэтовать?

  - Что вы! Я стал советским человеком и борцом за коммунизм.

  Берия ухмыльнулся. Все до единого, отправившиеся из этого кабинета в ад, убеждали его, какие они хорошие коммунисты.

  - Есть общие принципы экономики. Например, принято решение о строительстве новых авиазаводов, но не наращивается выпуск алюминия. Моторы изготавливаются из расчёта по штуке на каждый новый самолёт или по два на двухмоторный. Ресурс у них - часов сто. Куда потом безмоторные машины деть? Не хватает высокооктанового бензина, на автомобильном разве что ТБ-3 взлетит, азота, электролита в аккумуляторы, шин, антиобморозительной жидкости, радиостанций... Это только авиация, Лаврентий Павлович.

  Судя по реакции всесильного наркома, угроза расстрела немного отодвинулась.

  - Я подумаю. Что с Мессингом дэлать?

  - То же, что и со мной. Долго расспрашивать. Я не всё помню, и книг с собой не захватил. Может, он что-то мне неизвестное знает. Только... не советский он человек, товарищ Берия. В буржуазной Польше жил, к нам сбежал со страха перед немцами, а не по убеждениям. Сторожить надо и глаз не спускать.

  - Молодец, парень. Учишься революционной бдитэльности. И про экономику хорошо говоришь.

  Из кабинета Берии Шура выкатился взмокшим, но живым и с некоторой гарантией, что будет востребован, а значит пока не расстрелян. Хуже всего, что дальше придётся общаться с недоброжелателем - руководителем промышленности и заместителем председателя Совнаркома Лазарем Кагановичем.

  Как переналадить выпуск военной продукции попаданец хорошо знал из книг о таких же путешественниках во времени. Развитие народного хозяйства известно по играм, но... Из многочисленных разновидностей стратегий Карманов меньше всего любил экономические. Именно такой ему пришлось заниматься целый год, используя в качестве игрового компьютера народное хозяйство Советского Союза, превратив его в подобие "Порт Роял 3". Устройством для ввода команд в бестолковую советскую ЭВМ вместо мыши и клавиатуры послужил вредный, упрямый и амбициозный Каганович. Невозможно нормально играть, когда каждый второй клик игнорируется, а каждый третий срабатывает с точностью до наоборот. Вместо монитора - лживые сводки Госкомстата, интерфейс свёл бы с ума Билла Гейтса. "Цивилизейшн" Сида Мейера отдыхает.

  Попытку вмешательства в глобальную политику студент предпринял лишь одну - подбить к нападению на Германию летом 1940 года, когда вермахт добросовестно лупил превосходящие британские и французские армии на западе Европы, а англичане истерично просили вмешаться. Но Сталин, Жуков, Ворошилов и Тимошенко в один голос заявили о необходимости закончить перевооружение, и попаданец сдулся. Ни одна армия мира не заканчивает перевооружения. Нигде и никогда. Военные ненасытны, взамен хорошего оружия требуют отличное, а после него ещё лучшее.

  Дела шли своим чередом. Советский Союз в добровольно-принудительном порядке заграбастал Прибалтику. В 1940 году под угрозой войны оторвал у Румынии не только Бессарабию, но и Северную Буковину, никогда ранее не принадлежавшую ни СССР, ни царской России. Что уж мелочиться. К облегчению Шуры, иной исход финской войны существенно не повлиял на последовательность основных событий, и его прогнозы до сих пор сохранили смысл. Их совпадение с показаниями второго пришельца из будущего плюс подтверждение подвига Меркадера и смерть Троцкого приподняли статус Учителя. Мессинг, наоборот, бесследно сгинул в недрах НКВД.

  Пользуясь некоторым доверием вождей и отдавая отчёт в его непостоянстве, Карманов осмелился предложить Берии и Судоплатову несколько спецопераций. Зная своё косноязычие, он долго готовился к презентации и волновался. Цена ошибки хорошо понятна на примере Мессинга.

  - Товарищи! Я проанализировал несколько основных научных и технических направлений, в которых империалисты пока опережают СССР. Предлагаю вам похищение наиболее способных немецких и американских учёных, чтобы заставить их работать на Советский Союз.

  - Или ликвидировать. Канэчно, товарищ Учитель, - Берия моментально просчитал, что грохнуть на месте проще. - А советские учёные - самые гениальные в мире, потому что вооружены единственно правильной марксистско-ленинской теорией. Рано или поздно сами нужное изобретут, лишь бы наймиты капитала случайно не опередили. Давайтэ список.

  Шура обомлел. Получается, он только что подписал смертный приговор самым выдающимся умам эпохи. Сунуть бумаги в рот и сигануть из окна? Но Судоплатов уже листал наброски, черкая карандашом.

  - Скажите, агент Учитель, откуда у вас информация об изобретениях, ожидаемых через три, пять и даже десять лет?

  - Павел Анатольевич, не могу сказать. Это не точные сведения, а очень вероятные предположения. Научный прогноз. Товарищ нарком может подтвердить.

  - Мы проверили. Данным Учителя можно довэрять. Ограниченно.

  - Товарищ народный комиссар! О вероятности захвата или ликвидации объектов доложу через три дня. Предварительно заявляю следующее. Курт Танк и Вилли Мессершмитт - это весьма охраняемые фигуры. Выкрасть их не представляется возможным. Ликвидация - может быть, но повлечёт осложнение отношений с Германией. Вернера фон Брауна я не знаю, но по описанию его задач он также охраняется и засекречен.