Майкл открыл было рот, чтобы возразить ей, но не сказал ни слова. Минуту спустя он затормозил недалеко от автостоянки.

Мадди перебралась на сиденье водителя, когда Майкл вышел из машины и закрыл дверцу. Опустив стекло, Мадди спросила:

— Мне подождать, чтобы удостовериться, что все нормально?

Майкл взялся обеими руками за край окна и наклонился, чтобы видеть ее лицо.

— Нет, не надо. Спасибо, Мадди. — Он нервно постучал пальцами по металлу.

— Это я должна благодарить вас. Я имею в виду — за помощь с Тимми. За то, что не подумали, будто я… необязательная женщина. Что предоставляете второй шанс…

Он молча смотрел на нее.

— Ну, тогда до встречи завтра вечером.

— До встречи. Желаю вам приятно провести день, Майкл.

Его брови сдвинулись.

— Спасибо. — Он почти уже выпрямился, но затем снова наклонился. — Вам — также. — Он улыбнулся. — Все будет нормально. Вы же освоились с бутылочкой и подгузниками. Да… вы великолепно справитесь.

— Не забудьте прихватить подарки для ваших племянниц и племянников.

Он слегка постучал по дверце машины.

— Хорошо. Не забуду. Эти дети могут наброситься на старого дядю, если он придет с пустыми руками. Да они в любом случае набросятся. Отправить меня в нокдаун — их любимое занятие.

Мадди рассмеялась.

— Весело вам бывает! — Она опустила ручной тормоз. — Ну, мне надо ехать — смотреть за Тимми.

Майкл снова побарабанил пальцами по машине, посмотрел на Мадди долгим взглядом, а затем резко отошел в сторону.

Через час Майкл ехал к своему отелю. Он непрерывно думал о Мадди, теребя ее шарф. Завтра вечером у них ужин. Он понимал: настоящее сумасшествие думать, будто это «завтра» никогда не наступит. Конечно, он мог бы поехать к ней, чтобы отдать шарф. Довольно неубедительный предлог, учитывая, что шарф можно отдать завтра вечером. Майкл как раз сворачивал к ее дому. Да, пусть предлог неубедительный, но лучшего он не придумал.

Мадди заканчивала ответственную процедуру смены малышу подгузника, когда услышала доносившийся с улицы автомобильный гудок. Автомобилист все сигналил, и она выглянула в окно.

Из красной спортивной машины вышел Майкл. Он махал ей рукой, в которой был ее шарф. Она открыла окно.

— Я забыл вам это отдать.

— Вы могли бы подождать до завтра. У меня есть еще один, — крикнула ему Мадди.

Посмеиваясь и скрестив руки на груди, Майкл смотрел на нее мрачным, растерянным взглядом, думая при этом, что он, должно быть, сумасшедший.

— Эй, послушайте, я прожужжал вам все уши о семействе Харрингтонов. Вы не пойдете со мной — познакомиться с ними? — крикнул он ей.

Мадди почувствовала себя как школьница, которую пригласили на бал, когда она уже потеряла всякую надежду попасть туда.

— Вы хотите, чтобы я пошла с вами на ваше семейное торжество?

Он смотрел на раскрасневшуюся, прелестную, взволнованную Мадди.

— Да.

— Ну… хорошо. Чудесно! — Потом она вспомнила. — А как же Тимми? Я не могу снова навязать его миссис Джонстон.

— Так возьмите малыша с собой.

Мадди, размышляя, смотрела на него. Но затем, испугавшись, что он передумает, и не понимая, почему придает такое значение этому приглашению, торопливо крикнула:

— Хорошо, я сейчас спущусь!

В два пятнадцать Майкл подъехал к заново покрашенному серому, обитому досками двухэтажному дому. Вся улица была застроена одинаковыми домами. Только окраска менялась от дома к дому. С правой стороны каждого тянулась довольно длинная подъездная дорожка. У большинства домов стояло по одной-две машины, предусмотрительно убранных в начале бурана с улиц. Но на подъездной дорожке Харрингтонов, впритык друг к другу, располагалось шесть машин. Задняя — большой синий седан — выдавалась на улицу.

После попытки-другой Майклу удалось втиснуться на дорожку рядом с седаном. Мадди взглянула на него, когда он выключил зажигание. Над бровями у Майкла висели капельки пота. Ясно, что не от усилий при парковке мощного «ламборджини», подумала она…

Мадди почти не дышала — наблюдала, как Майкл, оставаясь за рулем, нервно возился с ключами.

Тимми эта забава пришлась по вкусу — в его ясных голубых глазках, смотревших на позвякивающие ключи, отражался восторг. Мадди овладела собой.

— Послушайте, Майкл, если вы передумали… — Она замолчала, надеясь, что ей сразу же возразят, но этого не произошло. — Я прикрою Тимми пальто и проберусь по сугробам до бульвара, а там попробую поймать такси.

Он медленно повернул голову и пристально посмотрел на нее. Его губы тронула улыбка, которую Мадди не смогла истолковать.

— Просто… наверное… поднимется переполох. — Он заставил себя широко улыбнуться.

— Переполох? Из-за чего?

Он лишь вздохнул.

— Они у меня такие… Обычно я… не приводил с собой женщин на семейные торжества. Мои родные могут… придать этому слишком большое значение.

— Ну, возможно, когда вы объясните им разницу, я имею в виду… я же… деловой партнер. Возможно, они и не будут так бурно реагировать.

Майкл посмотрел на Тимми.

— Возможно, не будут.

Мадди опустила голову.

— Вы думаете, они будут возражать против ребенка?

Глаза Майкла остановились на ее лице.

— Возражать? Насколько я помню, у меня пять племянников и племянниц, и список не закрыт. Тимми сразу вольется в детскую компанию. — Он немного расслабился. Конечно, это смешно — так нервничать из-за того, что он привез Мадди. Она права. Что там они могут подумать — ну, пригласил делового партнера… Кроме того, он знал, что после обеда с шумным, сердечным кланом Харрингтонов Мадди ждет большой удар. Завтра он сообщит ей, что заключил контракт с компанией «Лямур». И он надеялся, что Мадди вряд ли подумает, будто было что-то личное в его решении. Он улыбнулся ей.

— Все в порядке?

Она нервно рассмеялась.

— Вы уверены… они поймут… что я не вторгаюсь в вашу семью? — Она уставилась на свои коричневые шерстяные слаксы. — Может быть, мне следовало переодеться? Надеть юбку?..

Он наклонился к ней, мягко коснулся ее щеки, а потом на миг крепко сжал в руках пухлый сверток — Тимми, одетого в зимний комбинезон и плотно завернутого в одеяло.

— Вы оба просто великолепны, Мадди. Вот увидите, все будет прекрасно.

Мадди нервно сглотнула, выдавив улыбку.

Майкл вышел из машины. Скользя по мокрому снегу, он обошел ее, открыл дверцу, вытащил Тимми, а затем помог выйти из машины и Мадди.

Когда он поднимался вслед за ней, с Тимми на руках, по ступенькам, ведущим к парадной двери, его взгляд был прикован к стройным ногам Мадди в элегантных слаксах. У нее прекрасные ноги, и ей идут слаксы, думал он. Но прошлым вечером, когда Мадди была в платье, эти ноги ему нравились больше. Великолепные ноги. И почему он, поддавшись соблазну, не остался у нее дома? Он бы с упоением гладил эти роскошные ноги… сверху донизу…

Мадди остановилась на предпоследней ступеньке, и Майкл, погруженный в недозволенные мысли, чуть не налетел на нее.

— Что такое?

Его голос дрожал, и Мадди теперь уже не сомневалась, что он сильно нервничает.

— Пакеты. Вы забыли их в чемодане.

Она смотрела, как на морозе маленькие белые облачка вырываются из их ртов.

— Верно. — Он повернул назад.

— Подождите, дайте мне Тимми.

Майкл, рассеянно кивнув, передал ей ребенка. Он все еще пытался усмирить эти непрошеные видения, возникавшие у него в самые неожиданные моменты.

Он поспешил к машине, а Мадди ждала на ступеньках. Она наблюдала за тем, как Майкл извлекал пакеты. Потом она взглянула на входную дверь дома миссис Харрингтон и почувствовала слабость в ногах. Она пристально всматривалась в лицо Тимми, который, казалось, радовался свежему холодному воздуху. А она помрачнела.

Майкл снова поднялся по ступенькам.

— В чем дело?

— Я не взяла подгузники для Тимми. Совсем забыла.