– Давила, а почему тебя так зовут? - как-то спросила Ивонна, после того как он восстановил дыхание, которое сбил, занимаясь фехтованием с Пьером.

– Сударыня, я не могу скрывать от вас своё прошлое. Уж очень я виноват перед вами. А кличку эту я получил потому, что предпочитал убивать, придушивая тонким шнурком. Давил, значит. Вот так и стал я Давилой.

– И тебе не страшно было убивать? Ведь это смертный грех!

– Страшно, конечно, было, но только вначале. Потом привык, но всегда ходил в храм исповедоваться. Покупал индульгенции, ставил свечки.

– Всё равно это ужасно, Давила. Ты бы прекратил это, а?

– Да я бы с радостью, да где денег на жизнь достать?

– Так ведь ты здоровяк и силён, как буйвол. Тебе на любой работе раздобыть на жизнь можно.

– Да ведь не привык я работать, сударыня. Научиться бы чему стоящему, а так…

– Всё же я не понимаю тебя, Давила. Кончишь ты жизнь на виселице.

– Всё в руках Господа нашего! От судьбы не уйдёшь, сударыня. Однако на моей душе не так уж и много смертей. Всего троих я придушил насмерть, да и то вначале, когда малоопытным был. Теперь-то я без смертей обхожусь, научился рассчитывать свои силы.

– Фу, как противно тебя слушать, Давила! Прекрати свои рассказы. А то меня тошнить начинает от них.

– Слушаю, сударыня. Больше не буду.

Его большие руки неторопливо убирали шпаги, палаши. Мощная фигура с широкими плечами и толстой шеей вызывала страх, но в глазах светилась врождённая доброта, которую не каждый мог заметить.

– Вот бы было здорово, если бы такие люди были рядом со мной, - сказала Ивонна, тут же покраснела и добавила: - Под охраной таких больших и сильных мужчин можно спокойно спать в любом месте.

– Сударыня, я хоть сейчас готов стать на вашу защиту и охранять вас, только скажите!

– Я шучу, Давила. Да и Фома тебя, наверное, не отпустит.

– Отпустит! Ещё как отпустит, - ответил Давила, и Ивонна с тревогой заметила какой-то тревожный блеск в его глазах. Она пристально вгляделась в них, но больше ничего не увидела и сказала:

– Хорошо, я поговорю с Фомой. Может, и вправду отпустит.

– Рад буду служить вашей милости, сударыня, - с радостью заявил Давила.