Агата спустилась со второго этажа. Она куталась в шаль - в доме было холодно, но, рассмотрев сестру, такую маленькую, грустную и бледную, обняла её и набросила тёплую шаль ей на плечи.

   - Ты опять выходила без пальто, - пожурила она. - Тебе нельзя простужаться, помнишь? Ты всегда плохо переносила жар.

   - О чём ты хотела меня попросить? - торопливо прервала её Мира.

   - Будь добра, поднимись наверх, расскажи племяннику сказку. Винсент не желает засыпать, пока не услышит от тебя новую историю.

   - Да, дети меня любят, - иронически заметила Мира.

   "Интересно, что ты придумаешь, когда наступит лето, и ты по двадцать часов в сутки будешь просиживать в своей душной келье с закрытыми ставнями? Или попросишь заказать тебе новый гроб?"

   Мальчик не спал, ждал её. Сидя в кровати, сам пытался читать какую-то книжку, хмурил брови, водил пальцем по строчкам, тихонько шептал слова.

   - Добрый вечер, солнышко, - поздоровалась Мира. - Давай сюда книжку, в ней шрифт мелкий...

   - Я уже хорошо читаю? - спросил мальчик, и, как обычно, Мира опустила глаза, едва встретившись с ним взглядом.

   - Да, хвастунишка! - она отобрала у него книгу, перелистав её, нахмурилась. - Но где ты стащил эту? Внизу, в библиотеке? Тебе мало твоих книжек?

   - Они неинтересные, - пожаловался Винсент и обезоруживающе улыбнулся. В который раз Мира поймала себя на мысли: "Они с Агатой слишком балуют ребёнка", в который раз пообещала себе быть с мальчиком построже, в который раз тут же забыла это обещание.

   - Мама мне сказала, ты не хочешь ложиться спать. В чём дело? - строгий голос ей не удавался. Может быть, потому, что Мира знала причину ежевечернего непослушания: её племянник очень боялся вампиров - чудовищ из древних сказок. С тех пор, как нянька напугала его рассказом о том, что всех, кто не засыпает до полуночи, съедают злобные чудовища-вампиры, мальчик боялся засыпать один и тем больше нервничал, чем больше стрелки часов стремились наверх. Засыпало балованное дитя, только слушая очередную сказку. Когда у Агаты, по её собственному признанию, запас сказок закончился, настал черёд Миры.

   И ей не было в тягость это занятие. Она быстро подружилась с Винсентом. Очаровательный малыш! Они играли в прятки в огромном старом доме с множеством пустующих комнат, днём, если только ночь не выдавалась особенно утомительной и вампирша была сыта, она учила его читать, и её сказки нравились Винсенту больше, чем мамины...

   - Рассказать тебе сказку? - улыбнулась Мира, глядя в ночь за окном: грядущая охота, поиски Дара были где-то в неизмеримой дали.

   - Сегодня я не хочу сказку, - заявил племянник, не глядя на неё, зарывшись головой в подушку - он стеснялся недостойного единственного мужчины в семье страха. - Все сказки - неправда.

   Выдержав театральную паузу, вампирша заявила:

   - Хорошо. Есть одна история... Некоторые верят, что это - самая правдивая правда и никакая не сказка. Но ты должен закрыть глаза. Я прослежу, чтобы никто чужой сюда не пришёл.

   И она начала, тихонько посмеиваясь про себя, когда вспоминала серьёзного Владыку:

   - Эта история из тех историй без начала и конца, что начинаются давным-давно, так давно, что и начала их не вспомнить и тянутся, тянутся... так долго, что и конца их не разглядеть. А, поскольку рассказывают её уже очень-очень давно и всякий раз по-разному, правду, пожалуй, никто и не знает. Кроме Луны и Солнца. Они видели, как всё было, они рассказали эту историю мне, я расскажу сейчас тебе, ты потом ещё кому-то, а те другим... И, может быть, когда весь мир наконец-то узнает правду, эта история завершится, и тогда люди станут рассказывать её от самого настоящего начала до самого правдивого конца.

   Длинное вступление Винсента не смутило. Закрывать глаза и засыпать он и не подумал. Мальчик внимательно слушал, уже околдованный сказкой, уже живущий ею, в ней.

   Мира сделала ещё одну долгую паузу. Правдивая история! Может, рассказав, она сама поверит в эту чушь?

   - Учти, это история про вампиров, - сообщила она мальчику, - если боишься, я не буду рассказывать.

   - Нет, говори, - тихо, но требовательно сказал Винсент, уже не улыбаясь. Он отчаянно боялся.

   - Итак... Давным-давно один смертный человек возмечтал о вечности, и его мечта открыла Тьме дорогу в мир. Чёрный колдун вознамерился помочь ему, но своими чарами лишь призвал в мир великое зло - первого вампира, лишённого смерти. Сердца и души людей стали любимой пищей вампира, он пожирал одно сердце за другим, одну душу за другой - и не насыщался. Чужие жизни дарили ему бессмертие и возможность разговаривать с вечностью. Он убивал без жалости одних и обращал вампирами других, тех, к чьему сердцу чувствовал сродство. Так страшное проклятие расползалось по свету.

   Говорят, что первым вампиром был Макта Вастус, Четвёртый Владыка Карды...

   "Четвёртый Владыка Карды Макта Вастус получил прозвище "Вампир" - вспомнила она первую справку об этом странном господине, которую получила в детстве из "Исторических очерков" Деворо. - Этот мудрый правитель был великим провидцем, и его законотворческая деятельность снискала ему славу, которая не померкнет в веках... Но ужасны иные деяния этого Господина над господами: жестокое подавление малейшего инакомыслия, "Суд по крови", - выдумка исключительно изощрённого в злодействах ума, наконец, необъяснимое с позиции здравого рассудка истребление - иного слова не подобрать - многих знатнейших фамилий древней столицы: многие ветви древа Арденсов пресеклись в правление Макты... - Всё это дало обильную пищу для нелепых, но леденящих кровь сравнений Вастуса с зубастым чудовищем из сказки...".

   Он, Старейший из вампиров, ходил когда-то теми же улицами, где сейчас бегаешь ты, - продолжила Мира, увлечённо. - Улица Прэсто, самая широкая, где театр и бульвар, древняя дорога Виндекса, близ которой стоит наш дом - они берут начало оттуда, из старого города, где три века назад безраздельно властвовал Он... Впрочем, ненасытная Тьма владела тогда не всеми его подданными, и кое-кто из людей нашёл в себе силы встать у неё на пути. Эти отважные герои стали первыми охотниками на вампиров. Они уничтожали вампиров без страха, но чувствовали то же отчаяние, что и все жители Карды: победить проклятие, изгнать всю тьму, накрывшую их край, они не могли. Но ты не бойся: это проклятие не вечно, и количество добра в мире равно количеству зла.

   Она исподтишка глянула на племянника:

   "Нет, не спит. Всматривается в ночь широко открытыми глазами..."

   - В тот час, когда первый человек вкусил крови и стал вампиром, к людям пришёл великий дар. Сей Дар бы дан лишь одному человеку, Избранному. И он один должен был остановить это проклятие, победить это зло и закрыть Тьме дорогу в мир... -

   Эти слова зазвенели, эхом отдаваясь в голове. Память вновь уносила её через короткий тёмный тоннель - в прошлое. И это прошлое казалось ярче, материальнее тусклой, тонкой как паутинка действительности.

   ...Мира затворила дверь, весёлые голоса и смех друзей в гостиной сразу же отдалились. Она сняла шерстяное домашнее платье и, оставшись в одной сорочке, распустила волосы.

   Алан не спал. Он сидел на ковре у камина и неотрывно глядел на пламя. Что ж, и Мира устроилась рядом, склонила голову ему на плечо.

   - Селена Ингенс считает меня сестрой, - поделилась она. - Она только что сказала, что у нас с ней одна бессмертная кровь. Ты обратил её?

   - Не помню, - Алан едва повёл плечами, следя за трепещущими зубцами пламени. - Прошлый Январский бал? Да, наверное... Впрочем, не знаю!

   Вампирша содрогнулась:

   - Мне не нравится эта Ингенс.

   - Мне тоже, - бесстрастно сказал Алан. - Ходит за мной хвостиком, словно рабыня. Но я ей - не хозяин!