Ближе к чаю брат появился снова, выложив передо мной несколько небольших черных камней. Это - окаменевшее дерево, куски ковчега - глумливо улыбаясь, объяснил Гуссейн - еще немного и он принесет его сюда целиком, можно будет никуда и не ходить. Но видя, что этот последний решающий аргумент тоже не подействовал, брат, наконец, свернул свою предпринимательскую активность и присел за наш столик. Он оказался замечательным рассказчиком и до глубокого вечера развлекал нас всякими смешными историями о своих походах на Арарат.

Следующим утром (безбожно рано, на мой взгляд) мы выехали в сторону озера Ван. Вокруг лежало Армянское нагорье, вдалеке на северо-востоке угадывался Арарат.

На трассе полно иранских грузовиков. Останавливаемся на заправку в Тутаке и получаем в качестве бонуса чай. На выезде из городка пересекаем какую-то маленькую речку. Гуссейн просит Энвера остановиться.

- Ну вот, говорит он, обращаясь ко мне.

- Что вот?!

- Твои истоки!

Первая мысль - «издевается». Потом начинает доходить. - Это что, Евфрат?!

- Практически. Это Мурат, одна из двух рек, которые сливаясь под Газиантепом образуют Евфрат. То есть, если ты ищешь истоки, то они здесь.

«…..И проникли они через теснины у истоков реки Ефрат».

Теснины у моста, честно говоря, не впечатляли. Но пропетляв около часа по окрестностям, мы нашли виды вполне достойные библейских сказаний.

В любом случае, мы уже на землях Урарту. Где-то в этих местах в провинции Уазаун отсиживался царь Урарту Руса I после своего бесславного похода на киммерийцев.

В 722 году до новой эры, в год когда после трехлетней осады пала Самария, столица Северного царства Израиля, и последние из северных колен были угнаны в ассирийский плен, на северных границах Урарту появились доселе неведомые кочевые племена.

Войско Урарту выступило в поход и потерпело сокрушительное поражение. Погибли несколько военоначальников царя, а сам он еле спасся. В стране вспыхнул мятеж. Расправившись с мятежниками Руса I вернулся в столицу. Начинался манейский конфликт с Ассирией, за который он заплатит своей жизнью.

Следуя за урартским царем, из Тутака через Пантос и Эркис часа за три мы добрались до Вана. Современная трасса и городская застройка безусловно смазывали картинку, но даже мы (в первую очередь, конечно, я, Гуссейн с Энвером видели это не один раз) были впечатлены мощью древней цитадели. И можно представить какое впечатление она производила на неизбалованную публику в начале 8-го века до новой эры.

Одним из обязательных пунктов моего маршрута, кроме самой крепости, был еще и Ванский музей. Гуссейн и Энвер это мероприятие саботировали.

-Он не очень большой, напутствовал меня Гуссейн, думаю полутора часов тебе должно хватить, помни, что сегодня мы еще должны добраться до Битлиса.

Я, конечно, знал, что экспозиция Ванского музея создавалась, так сказать, по остаточному принципу, из того что не заметили или не удосужились прихватить французские, русские и британские археологи. Так что археология Урарту представлена значительно полнее в Лувре, Эрмитаже и Британском музее, чем в ее древней столице.

Но, с другой стороны, я и не собирался совершать каких-то сногсшибательных археологических открытий. По большому счету, конкретную цель этого путешествия четко сформулировать было довольно сложно, что-то типа «посмотреть на месте, может что-то и прояснится…». И теперь здесь, у Ванской скалы, я пытался найти возможную связь Урарту с судьбой пропавших колен Израиля.

Даже при нынешней весьма запущенной ситуации с «учением об исчезновении колен Израилевых» находящийся к югу отсюда район озера Умрия имеет несколько большую плотность вероятности как потенциальное место расселения колен. Есть предположение, что Халах из 4-й книги Царств - это ассирийская провинция Халахху, располагавшаяся на северо-восток от Ниневии по направлению к озеру Умрия.

Недалеко от этого озера и Хархар (который из «городов мидийских»), но главный аргумент - библейская Книга Товита.

Как водится, она дошла до нас в нескольких вариантах, и какой из них ближе к оригиналу не очень ясно, кроме того, в ней находят некоторые хронологические и событийные несоответствия, но, в целом, все соглашаются, что ее автор, похоже, из потомков ассирийских изгнанников Салмансара и Саргона.

Причем, текст книги, повествующий что племянник ее автора ведал « всею счетною частью царства царя ассирийского Сахердана и всем его домоправлением» удивительно согласуется со сведениями из ассирийских глиняных табличек того периода. Упоминающиеся на них характерные еврейские фамилии на -яху и -яу (Ахияху, Недавьяху и пр.) свидетельствуют, что часть изгнанников, осевшая в метрополии, была принята в ассирийскую армию, а некоторые дослужились до достаточно высоких постов царского колесничего, царского телохранителя и даже главного ревизора царских счетов. Это, без сомнения, придает Книге Товита соответствующую достоверность.

Так вот, упоминаемые в этой книге израильтяне обитали в окрестностях и по обеим берегам озера Умрия от ассирийской Ниневии до персидского Раги, а именно эти места были главным направлением экспансии Урарту в начале 8-го века до новой эры, особенно в царствие Салмансара.

Похоже, Салмансар V вообще не отличался особым полководческим гением. Его активность была сосредоточена в основном на западе империи, где он без особых успехов вел затяжную позиционную войну с Тиром. А в это время на востоке, в районе озера Умрия, все больше местных царей переходят под патронаж давнего врага Ассирии - Урарту. Тут еще, понадеявшись на союз с Египтом, вышло из повиновения и Северное Израильское царство.

В общем, империя в опасности, а Салмансар три года топчется под стенами Самарии, где, в конце концов, и был придушен от досады своим родным братцем, ставшим таким образом новым царем Ассирии, Саргоном II.

Очень быстро разобравшись с Израилем, Саргон кинулся наводить порядок на востоке империи. Мы знаем всю эту историю исключительно из ассирийских анналов Саргона II, поэтому тут не исключена некоторая предвзятость.

В изложении Саргона это выглядит, примерно, следующим образом. Мелкие, но вероломные манейские княжества льстиво и лживо изъявляли восторг и обожание ассирийскому владыке, правившем ими мудро и кротко. Но стоило ему слегка отвлечься, и они всей гурьбой переметнулись к нечестивому Русе, владыке злобного Урарту, давно сплетавшего паутину своих интриг. И армия Урарту вошла на внезапно обретенные территории.

Но могуч и грозен царь ассирийский. И кара за вероломство не заставила себя ждать. «Как лев из засады бросился я в атаку на эти страны». В общем все захватчики перебиты, местные царьки призваны к порядку ( кого отправили в ссылку, с кого живьем содрали кожу), а нечестивый Руса, последовательно потерявший честь, армию, жену, казну и святилище, собственноручно зарезался.

Теперь поставим себя на место израильских изгнанников, если они там, конечно, были (наиболее вероятные кандидаты - заиорданские колена и колена Ашера и Неффали, уведенные в плен за несколько лет до падения Самарии).

Еще свежи в памяти разрушение родных городов, позорный плен, изматывающий тысячемильный марш под бичами ассирийской стражи в неизвестность. Сколько стариков, женщин, детей осталось лежать на этом безнадежном пути?! Чужая земля, где приказано жить, чужие боги, в которых приказано верить. И вдруг - практически библейское чудо! У Русы не было там более надежных и преданных союзников, чем израильтяне. Но чудо было недолгим. Проклятый враг вновь собрал силы, армия Урарту откатывается на север. Почти наверняка большинство наших изгнанников уходили вместе с отступающим войском сюда к Вану и дальше «за теснины Евфрата». По крайней мере, у этой версии не меньше оснований для существования, чем у любой другой.

Гуссейн с Энвером уже с нетерпением ждали меня у нашего микроавтобуса, день заканчивался, а нам еще нужно было успеть в Битлис, на противоположный берег озера Ван.