– Мой лорд Себастьян…

Она произнесла его имя тем нежным тоном, который никогда не оставлял его равнодушным.

– Я тебя слушаю.

Он спокойно ждал, зная, что она не осмелится противиться ему.

– Мне неважно, сколько вы иметь жен, – сказала Хуанита мягким, чарующим голосом, – лишь бы вы, как раньше, считать меня привлекательной!

Лорд Меридан протянул руки, и она бросилась в его объятия.

Сэр Эдвард пребывал в отличном расположении духа. Он вошел в комнату и, потирая руки, воскликнул:

– Ну, все в порядке. Поверенный его светлости только что уехал в Лондон.

Леди Белвиль взглянула на него.

– Надо полагать, условия брачного контракта превзошли все ожидания? – спросила она, хотя все было ясно уже по выражению его лица.

– Не то слово! Тебе крупно повезло, Люсинда. Надеюсь, ты не забудешь выразить свою благодарность его светлости?

Люсинда сидела у туалетного столика, и камеристка примеряла на нее кружевную фату.

– Дает ли он мне что-нибудь на мои личные расходы, папа? – обернувшись, спросила Люсинда.

Сэр Эдвард слегка нахмурился, сочтя ее вопрос несколько неуместным.

– Я думаю, Люсинда, – произнес он напыщенно, – что твой муж сам объяснит тебе все эти финансовые тонкости.

Люсинда встала из-за столика и подошла к отцу.

– Мне нужно знать сейчас, папа, – ответила она. – Я хочу точно знать, какой именно суммой я могу располагать по своему усмотрению.

Увидев, что ее настойчивость произвела неприятное впечатление, Люсинда добавила:

– Ну, во-первых, я хотела бы купить подарки тебе, маме и Эстер…

Леди Белвиль также встала, отложив в сторону стопки ночных сорочек, которые они с Эстер упаковывали в большой кожаный чемодан, стоявший посреди комнаты.

– Я думаю, Эдвард, – спокойно и неторопливо произнесла она, – что Люсинде было бы полезно знать, какой в точности суммой она располагает. Не умея обращаться с деньгами, она может начать тратить их налево и направо, что может привести к катастрофическим последствиям.

– Люсинде будет очень трудно промотать всю сумму, которую лорд Меридан перевел на ее имя, – ответил сэр Эдвард, – если, конечно, она не увлечется азартными играми.

– Как вы могли даже подумать, что моя дочь опустится до подобных вещей! – воскликнула леди Белвиль, а затем добавила: – Хотя у нее был достойный пример перед глазами.

Сэр Эдвард покраснел. Он не ожидал, что разговор примет такой неприятный оборот, и поспешил переменить тему.

– Не хотите ли взглянуть на копию брачного контракта?

– Папа, расскажи нам вкратце своими словами, – поспешно сказала Люсинда. – Ты же знаешь, как трудно разобраться в этих юридических документах.

– Короче говоря, твой муж перевел на твое имя сумму в пятьдесят тысяч фунтов, проценты с которой ты можешь тратить по своему усмотрению, – ответил сэр Эдвард.

– Пятьдесят тысяч фунтов! – с трудом выдохнула леди Белвиль.

Люсинда ничего не сказала, только широко раскрыла глаза. Эстер от изумления села прямо на пол рядом с открытым чемоданом.

– О, Люсинда, как я за тебя рада! Подумай, как будет здорово, что ты сможешь тратить столько денег, сколько захочешь!

Леди Белвиль взглянула на старшую дочь, и лицо ее помрачнело.

– Это очень большие деньги, – сказала она, – еще неизвестно, что будет, когда лорд Меридан узнает…

Она остановилась и посмотрела на Эстер, которая даже с раскрасневшимися щеками и растрепанными волосами выглядела невероятно хорошенькой.

– Эстер, – неожиданно заговорила она, – послушай меня внимательно, еще не поздно изменить свое решение. Лорд Меридан еще не видел Люсинду, он считает тебя своей будущей женой. Почему бы тебе не поступить разумно и не выйти за него замуж? У тебя будут деньги, ты будешь жить в Лондоне, все будут восхищаться тобой. Твое положение в обществе будет недосягаемым. Одумайся, Эстер! Люсинда тебя поймет.

В комнате наступила тишина, и все, включая камеристку, выжидающе уставились на Эстер. Она обвела присутствующих взглядом и улыбнулась.

– Но я помолвлена с Колином.

– Послушай, Эстер, – настаивала леди Белвиль. – Конечно, Колин очень приятный молодой человек и все мы замечательно к нему относимся, но у него нет денег. Ты можешь прожить всю жизнь в бедности.

– Мы будем жить в этом маленьком домике у реки, – мечтательно проговорила Эстер. – Мы будем очень счастливы, и нам не нужно будет много денег.

– Но ты только подумай, как ты могла бы жить в Лондоне! – умоляла ее мать. – У тебя будет собственная ложа в опере, ты будешь иметь лучшие экипажи для прогулок. Все будут стремиться попасть к тебе на приемы. Ты будешь допущена в окружение самой королевы! А как ты будешь неотразима в знаменитых бриллиантах Мериданов!

Люсинда молча смотрела на свою сестру. Она еще не надела свое подвенечное платье, но шелковое нижнее белье и модный жесткий корсет неприятно сдавливали ее тело. Сверху был наброшен кружевной шелковый пеньюар, белизна и свежесть которого лишь подчеркивали нездоровый цвет ее кожи. Она напряженно прислушивалась к разговору, от которого зависело ее будущее, и лицо ее застыло от волнения.

– Эстер, ну пожалуйста, подумай, от чего ты отказываешься, – умоляла леди Белвиль.

– Мама, ты никак не хочешь меня понять, – отвечала Эстер. – Я люблю Колина и не пойду замуж ни за кого другого. Как я смогу стать женой человека, которого ни разу не видела! Подумай, какое мужество проявляет Люсинда! У меня никогда не было такой силы духа.

Она встряхнула головкой, и золотые локоны рассыпались по ее плечам.

– Господи Боже мой, сейчас уже поздно что-либо менять! – вмешался сэр Эдвард. – Вы сами отлично понимаете, что говорите глупости, Маргарет. Брачный контракт составлен и окончательно подписан.

Леди Белвиль бессильно вздохнула и отошла в угол комнаты.

Люсинда знала, что ее мать просто хочет скрыть выражение разочарования и недовольства. Разочарования, что не ее любимица будет блистать в высшем свете, и недовольства, что именно ее младшей дочери, к которой она никогда не испытывала особо нежных чувств, уготовано такое блестящее будущее.