— Где они? — снова спросил Кли.

— Сегодня ночью не видеть. Вы будете вода? Содовый?

— Нет, спасибо, — ответил Кли.

Ники покачала головой.

Молодой китаец задумался, затем произнес:

— Движение падай духом, как объявляй военный положение. Студенты очень подавлен. Да, надо уйти. Плохой, плохой будет конец.

— Пошли с нами, — настойчиво произнесла Ники. — Пошли с нами к Памятнику погибшим. Возьми один из тех мегафонов, которые вы использовали раньше, и выступи с обращением к студентам. Тебя они послушают, ты один из их вождей. Проси их уйти, умоляй, если необходимо. И ты сам должен уйти вместе с ними. Если вы покинете площадь, пока еще есть время, вы спасете свои жизни. Пожалуйста, Йойо, сделай это. Ты поступишь мужественно, если уведешь студентов с площади. Это будет доброе дело.

Она порывисто схватила его за руку.

— Пожалуйста, не оставайтесь здесь. Вас могут убить.

Ее слова, казалось, убедили Йойо.

— Я ходить к памятник. Скоро. Только взять Май, моя подруга. Идите, Ники. Я скоро приходить. Я обещай.

— Только скорей, Йойо, мы будем ждать тебя. Времени совсем мало.

Когда Ники и Кли вернулись к Памятнику погибшим, их там уже поджидал Люк. Ники пересказала ему разговор с Йойо, повторив его слова об ожидаемом ночью или ранним утром наступлений войск.

— Бог мой! — воскликнул Люк. — Да если это случится, у ребят нет никаких шансов.

— Тем более что они абсолютно беззащитны, — добавила Ники. — Они занимают относительно большой участок площади, которая сейчас на три четверти пуста. Если солдаты появятся с противоположной стороны, то смогут пересечь ее совершенно беспрепятственно.

— Вот именно, — проворчал Люк.

— Будем надеяться, Йойо удастся уговорить студентов и они покинут площадь до того, как это случится, — сказал Кли.

Ники озабоченно молчала. Вдруг ее лицо прояснилось.

— Слава богу, вот он. Может, он все-таки поднимется на памятник с мегафоном. Чтобы по крайней мере предостеречь ребят.

Держась за руки, к ним подошли Йойо и Май. Йойо сказал:

— Это есть моя подруга, Май. Ее английский не очень хорош!

— Не надо извиняться, — мягко возразила Ники. Взглянув на Май, она поразилась — раньше она не обратила внимания, насколько очаровательна была девушка. На ее красивом, юном лице, обрамленном длинными черными волосами, сверкали черные глаза-миндалины. Она была невысока ростом, стройна. Все в ней было изящным. Ники подумалось, что она похожа на прелестную маленькую куколку.

— Рада познакомиться с тобой, Май, — широко улыбнувшись, сказала Ники и пожала девушке руку.

Та ответила застенчивой белозубой улыбкой и смущенно проговорила:

— Привет.

Ники подивилась силе ее рукопожатия.

Май поздоровалась с Люком и Кли, для которых красота девушки также не осталась незамеченной.

— Ты нашел мегафон? — обратилась Ники к Йойо.

— Не надо. Я не говорить. Говорить Цай Лин. Позже.

— Ты ее видел? — неожиданно спросила Ники.

— Да, у богини. Цай Лин брать мегафон, сказать студентам идти домой. Она обещать.

— Будем надеяться, она сдержит обещание, — пробормотал Кли. — Что ж, а пока давайте присядем.

И они впятером расположились на ступенях, окружавших основание памятника. Они ожидали Арча и Джимми. И еще, как они надеялись, Цай Лин — аспирантку факультета психологии Пекинского университета, признанного лидера студенческого движения, которая руководила демонстрациями на площади.

Арч и Джимми появились около часа ночи 3 июня. Они сломя голову бежали через площадь, и когда приблизились к толпе у памятника, Ники заметила тревогу на их лицах.

— Что? — крикнула она, переводя взгляд с одного на другого, ее брови при этом взметнулись дугой.

— Солдаты! — выпалил Арч, переводя дыхание. — Они идут по проспекту Чанань. Мы их только что видели, когда шли на площадь, и...

— Люди их не пускают, — перебил Джимми.

— То есть как это? — удивленно воскликнула Ники.

— Жители Пекина создали заслон — из своих тел. Живую баррикаду. Чтобы не допустить армию на площадь, к студентам. Они сдерживают армию! — объяснил Джимми.

— Черт побери... — пробормотал Люк.

Кли и Ники больше не слушали. Одновременно сбежав по ступеням, они бросились к воротам Тяньаньмэнь, которые вели на проспект Чанань. За ними поспешал Йойо, держа за руку Май, а позади них — Люк, сорвавшийся с места с такой прытью, что вскоре догнал Кли и Ники. Арч и Джимми слегка отдышались и тоже побежали к проспекту.

Ники и Кли первыми добрались до толпы, заполнившей Чанань, и тотчас водоворот тел разъединил их.

Ники никогда прежде не видела ничего подобного. Джимми сказал сущую правду — жители преграждали путь армии, не давая солдатам продвигаться вперед, сдерживая их своими телами. Это был поистине живой щит. И вдруг этот щит начал теснить солдат. Да и что это были за солдаты! „Мальчишки", — подумала она изумленно. Именно мальчишки — они казались даже моложе студентов.

Не думая об опасности, Ники подошла ближе — ей надо было быть в самом центре событий. В то же мгновение она оказалась со всех сторон окруженной людьми, и толпа понесла ее вперед. Толчея была такая, что Ники едва держалась на ногах. Был момент, когда после сильного тычка в спину девушка в отчаянии вцепилась в руку шедшего впереди мужчины. Тот зло обернулся, но затем помог ей удержать равновесие. Когда толпа снова ринулась навстречу солдатам, ее ухватила за куртку какая-то женщина, и Ники снова чуть не упала, только чудом ей удалось устоять, а потом они уже вдвоем помогали друг другу. Масса людей неслась все дальше и дальше, и Ники подумала, что в конце концов ее собьют и растопчут.

В тот самый момент, когда она ощутила первые признаки паники и решила, что вот-вот будет раздавлена насмерть, чья-то рука грубо схватила ее за локоть. Она обернулась через плечо и прямо позади себя увидела Арча.

— Спасибо, — с облегчением выдохнула Ники. И затем перекрывая шум, крикнула: — Солдаты как будто не вооружены.

— Да к тому же, кажется, перепуганы до смерти.

Резкие толчки и сердитые крики со всех сторон усилились. Толпа снова устремилась вперед, словно гигантский, чудовищной силы прилив, увлекая за собой Ники и Арча.

Прямо перед ними были молодые солдатики, не старше восемнадцати. Люди с руганью теснили их, и у многих уже были царапины, ссадины и синяки. Ники начала понимать, что возмущенные жители столицы обращаются с ними, как с собственными детьми. Большинство солдат в полном смятении беспорядочно отбивались, многие не выдерживали и даже плакали.

— Эти ребята не представляли, что за ад царит здесь! — прокричала она, крепко держась за Арча.

— Наверняка, — ответил тот и обхватил Ники за талию, стараясь уберечь ее в этой сумятице.

И тут они увидели Джимми, который пробивался к ним.

Ники не могла понять, как ему удалось найти их в этой неразберихе. Он возник внезапно, словно из-под земли, и, сжав ее руку, проговорил:

— Пошли! Пора выбираться из этой свалки!

Джимми и Арч решительно и безжалостно пробились через бурлящее море человеческих тел и вытащили за собой Ники. Пошатываясь от усталости, они остановились возле деревьев, растущих по краям бульвара, чтобы привести в порядок одежду и отдышаться. Арч сказал:

— По глазам этих мальчишек было видно, что стрелять в нас они едва ли смогут. Но вот затоптать насмерть — запросто.

— Лучше постоим здесь, понаблюдаем со стороны, — предложила Ники.

— Это что-то новенькое, Ник. Когда это ты стояла в стороне? — поразился Джимми и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Хотя, конечно, ты права, здесь безопаснее. Находиться в гуще толпы, все равно что плавать в бушующем море. Но армия-то, вы только взгляните! В полевом снаряжении: фляги, ранцы, вещмешки, и совершенно без оружия. — Он удивленно покачал головой.

— Я говорила, Арч, что солдаты не вооружены, — сказала Ники.