— Она совершенно несносна. Мне даже не верится, что это принцесса. Она ведет себя как простая служанка. Нет, принимая во внимание темперамент Шарлотты — который, боюсь, она унаследовала от матери, — позволить им видеться было бы крайне опрометчиво.

— И тем не менее нам придется вскоре что-то предпринять. У Каролины есть друзья в Парламенте. Во-первых, Каннинг... во-вторых, Персиваль. Они поднимут этот вопрос. И как нам тогда быть? А? Что?

— Наш долг ограждать ребенка, пока это возможно. Девочке пойдет на пользу морской воздух. По-моему, Богнор — прекрасное место. Нам следует навести справки.

— Вреда, пожалуй, не будет. А? Что? — откликнулся король и вспомнил, что принцесса Уэльская смеется по любому поводу, носит слишком открытые платья и позволяет мужчинам, приходящим в Монтэгю-хаус, всякие вольности.

«Ох уж эти современные молодые люди! — вздохнул король. — Они не думают о своем долге. Им нужны лишь удовольствия».

Потом он вспомнил Сару Леннокс, которая ворошила сено в саду Холланд-хауса... он проезжал мимо, а она была такой хорошенькой, что вытеснила из его головы все остальные мысли... он только о Саре Леннокс и думал, пока не женился на непривлекательной немецкой принцессе и не бросил Сару, поскольку того требовал долг.

«Мы были другими, — сказал себе король. — Не такими, как современные молодые люди. Взять, к примеру, моих сыновей...»

Хотя лучше о них не думать. А то он опять начнет слышать голоса, и ему покажется, будто он сходит с ума.

Пусть королева возьмет на себя заботы о Шарлотте. А он позаботится о том, чтобы жена и Георг не очень третировали бедную Каролину. Она ведь милая... по-своему. И если б ее привезли в Англию в качестве его невесты...

Король взглянул на некрасивое лицо королевы Шарлотты... какие холодные глаза... какой уродливый рот... Он никогда не любил ее, но они оба исполняли свой долг.

Почему люди не могут быть такими же, как были встарь?

Было решено, что пока будут идти приготовления к отъезду на море, Шарлотта поживет у герцога и герцогини Йоркских в Отлендсе.

Шарлотта, в общем-то, была довольна. Она обожала дядю Фреда, а его жена, особа весьма эксцентричная, всегда ее интересовала.

Жизнь в Отлендсе была, конечно, очень странной, и скучать Шарлотте не приходилось; до определенной степени она разделяла любовь герцогини к животным, но лишь до определенной степени, ибо герцогиня относилась к ним просто фанатично. И все же немного побыть в Отлендсе — это удовольствие, решила девочка.

Весельчак дядя Фред привез Шарлотту к себе и оставил с женой, а сам отправился к своей новой любовнице. Впрочем, тетю Фредерику это нисколько не расстраивало.

— Каждый из нас живет своей жизнью, — сказала она Шарлотте, обращаясь с ней как со взрослой, чем привела принцессу в восторг. — Мудрые люди со временем обычно приходят к такому решению.

Герцогиня оказалась хорошей не только на словах, но и на Деле, поскольку она и Шарлотте разрешила делать все, что ей вздумается. Отлендс больше напоминал зоопарк, а не королевский дворец, и Фредерику волновало только одно — чтобы животные были довольны. Проснувшись утром, Шарлотта не раз обнаруживала, что на пологе ее кровати раскачивается обезьянка. Собак была просто тьма, ибо Шарлотта собирала бродячих псов со всей округи. Еще здесь обитали кролики, зайцы и птички; увидев, что какое-нибудь животное не в состоянии само о себе позаботиться, Фредерика непременно привозила его в Отлендс, выхаживала и либо выпускала на волю, либо оставляла у себя. Она никого не прогоняла: кошки, собаки, обезьянки, кролики и белки жили кто в парке, а кто во дворце — кому где больше нравилось.

А поскольку животные полюбили Шарлотту, а она — их, Фредерика была от принцессы в восторге.

Шарлотта отдыхала здесь душой — вдали от вечно раздраженной бабушки, которая все время делала ей замечания, вдали от людей, разрушивших ее дружбу с миссис Фитцгерберт. Шарлотта понимала, что и отец не будет наведываться в Отлендс: он недолюбливал невестку, а запах животных оскорблял его утонченный нюх. Так что опасаться каких-то неожиданностей было нечего. В Отлендсе можно было вести спокойную жизнь: немного позаниматься с кротким доктором Ноттом, а потом гулять с собаками, кататься верхом на лошадях и беседовать с герцогиней.

Выяснилось, что беседы с герцогиней нравятся Шарлотте не меньше, чем игра с животными. Девочке хотелось найти какую-то замену миссис Фитцгерберт, и хотя тетя Фредерика была довольно странной личностью и о том, чтобы она вступилась за Шарлотту перед принцем Уэльским, не могло быть и речи, тетя все же относилась к девочке с сочувствием и, похоже, понимала, что ей хочется немного пожить спокойной, простой жизнью.

Отлендс сам по себе был весьма интересным местом. Дворец находился на берегу Темзы; Генрих VIII построил его для всяких увеселений. Потом там жила королева Елизавета. Шарлотту это приводило в восторг... правда, к сожалению, подлинное жилище королевы Елизаветы не сохранилось: то здание сгорело больше десяти лет назад. Герцогиня рассказала девочке про пожар.

— Герцог, твой дядя, сражался тогда во Фландрии. Меня разбудили слуги. Я почувствовала запах дыма... а потом услышала, как потрескивает огонь. Удивительно, как мы все не сгорели заживо во сне!

Шарлотта слушала ее и представляла себе пылающую сторожку у ворот и объятые огнем башни замка. Она видела изображения Отлендса эпохи королевы Елизаветы. Там было два квадратных двора, по углам большого находились башенки с бойницами; еще там были великолепные эркеры... королева Елизавета устроила специальную площадку, где стреляла из арбалета. Как жаль, что все это спалил пожар и дяде Фреду пришлось построить на месте старого замка новый дворец!

— Увы, — вздохнула Шарлотта, — он уже не тот, что прежде.

— Большую часть зверюшек мне удалось спасти, — сказала герцогиня. — Как они перепугались, милые!

Шарлотта улыбнулась и подумала о том, что в ту ужасную ночь герцогиня прежде всего волновалась не за свои драгоценности и даже не за слуг, а за собачек, кошечек и обезьянок.

Герцогиню окружали очень приятные люди, и Шарлотта быстро с ними подружилась. Тетя Фредерика вела однообразную жизнь, и это было очень даже удобно, поскольку Шарлотта всегда знала, где можно застать тетю в тот или иной час. Большую часть дня герцогиня проводила со своими зверюшками, однако она также любила шить, поэтому в хорошую погоду садилась с шитьем во дворе и, не отрываясь от работы, отдавала приказания слугам. Герцогиня принимала живейшее участие в судьбе местных бедняков; заботы о них, шитье и уход за животными — вот что служило наполнением ее жизни.

Герцогиня сказала Шарлотте, что одна из главных обязанностей человека — это заботиться о бедных. Конечно, и молиться о них тоже важно и надо это делать, однако подчас гораздо больше проку бывает от какой-то практической помощи, поэтому Шарлотте следует раздавать часть своих денег беднякам и стараться всегда облегчать участь страждущих.

По приказу герцогини в окрестностях дворца были построены домики, где она поселила людей, которые заботились о рождавшихся щенятах — а им не было числа.

Шарлотта любила сидеть с ней рядом и расспрашивать тетю Фредерику о ее жизни: девочка обожала слушать рассказы о судьбах принцесс. По ее убеждению, на свете не было ничего ужасней их участи, ведь тебя не только заставляют покинуть родной дом и выйти замуж за незнакомца, но и отсылают в чужую, неведомую страну!

— Мне повезло, — заметила однажды Шарлотта. — Я всегда буду жить в Англии, потому что мне суждено стать королевой. А раз мне суждено стать королевой, то я смогу сама выбрать себе мужа.

— Да, это действительно счастье, — согласилась Фредерика. Она говорила с немецким акцентом, и Шарлотте было бы трудно ее понимать, если бы она с раннего детства не привыкла к произношению своей матери. Да и бабушка говорила с небольшим немецким акцентом.