— Хорошо.

Я вскочила с дивана и, покачивая бедрами, направилась к двери. Я знала, что мой Кролик будет смотреть. Пока я шла в ванную, я услышала его низкий гортанный рык.

Я быстро вымылась. В душевой поддон стекала кровь, смешиваясь с косметикой, которая пережила убийство и единение с Кроликом. Выйдя из душа, я завернулась в полотенце и расчесала свои длинные светлые волосы. Моя кожа стала свежей и чистой. Я накинула на себя ночную рубашку и вышла из ванной. Кролик сидел на кровати, одетый в пижамные штаны. Он держал в руке нож… и вся его грудь была в порезах, из которых текла кровь, снова пачкая его чистую кожу.

— Кролик.

Я дернулась вперед. Он поднял голову. Его рот был закрыт, губы плотно сжаты. Пристально глядя на меня, он продолжал резать себе грудь.

— Кролик… Что ты делаешь? — спросила я, когда его кровь пролилась на белое постельное белье.

Кролик ничего не ответил. Вместо этого он взял с прикроватного столика ручку. Он щелкнул ею, и когда из нее полились чернила, распределил их по порезам, втирая чернила в раны. Я бросилась к нему и запрыгнула на кровать.

— Кролик! Что ты делаешь?

Мое сердце бешено колотилось от волнения.

Когда чернила впитались, Кролик зашипел. Взяв полотенце, которое раньше было у него на бедрах, он вытер кровь и чернила со своей татуированной груди. Когда он отдёрнул полотенце, я открыла рот и задохнулась от изумления.

— Кролик…, — прошептала я. — «Больные ублюдки».

Я протянула руку, и моя ладонь зависла над вырезанными у него на груди словами, над словами, которые на этот раз, я очень быстро прочитала. Из букв просочились капли крови. Недолго думая, я провела пальцами по теплой жидкости.

Когда я это сделала, Кролик перестал дышать. Его зрачки расширились, а глаза следили за кончиками моих пальцев. Его ноздри раздувались, дыхание участилось, и я застыла с замершими в воздухе пальцами. Я взглянула вниз и увидела, как он сделался твердым под пижамными штанами.

Ему понравился вид его крови на моей коже.

Удерживая его внимание, я потерла кровь между кончиками пальцев, чувствуя, как она впитывается в мою кожу. Он застонал. Пока я терла пальцы друг о друга, с них стекло еще немного крови, она сбежала вниз по моей руке прямо к запястью. Я поднесла руку ко рту и слизнула скользящую каплю.

Кролик зашипел. Мои глаза метнулись к его лицу. Шея Кролика напряглась. Руки сжались в кулаки. Затаив дыхание, я подхватила пальцем еще одну каплю и провела им по губам. Его грудь поднималась и опадала. Наклонившись вперед, я остановилась всего в сантиметре от его лица и облизала губы. Я закрыла глаза. Теперь у меня во рту находилась частичка Кролика. Я вобрала в свою душу его кровь, его жизненную силу.

Я почувствовала, как по моему лицу пробежало что-то острое, а шею обхватила рука. Улыбнувшись, я открыла глаза. Кролик стоял передо мной, его твердая грудь была измазана кровью и чернилами. Наклонив голову, он не отрывал немигающих глаз от моей шеи… от моего колотящегося пульса.

— Маленькая Куколка, — произнес он таким низким голосом, что я почувствовала, как он проникает прямо мне в кости.

Кончик его наперстка пробежал по моей вене и проследовал по передней части горла. Когда холодный металл коснулся моей кожи, у меня мучительно заныла грудь.

— Так легко вскрыть, — прошептал он и провёл языком по моей ушной раковине.

— Я вижу твои вены, Куколка. Я вижу, какие они голубые на фоне твоей бледной кожи. Я вижу, как бьется и подрагивает на твоей шее пульс, — он вдохнул аромат моей свежевымытой кожи. — Он зовет меня.

Кролик улыбнулся у моей шеи.

— Он велит мне попробовать тебя на вкус, как ты попробовала меня.

— Да, — прошептала я и выгнулась ему навстречу.

Когда мы с ним соприкоснулись, я почувствовала исходящее от его кожи тепло. Его наперсток уперся мне в шею. Прищурившись, он внимательно рассматривал мою кожу.

— Ты искушаешь меня, милая, — произнёс он, растягивая слова и плавно скользя носом вслед за наперстком.

Его язык жадно ласкал мою кожу. Я застонала от того, что он так близко… и хочет моей крови. Крови, которую он жаждет попробовать.

— Я всегда хотел ощутить во рту твою кровь, чтобы она стекала по моему горлу.

В нежном поцелуе он прижался губами к моему пульсу. Я задрожала.

— Ты заворожила меня с первого же момента, как я тебя увидел. Не своей улыбкой, не глазами, а шеей и венами. Трепещущим пульсом и бледностью твоей кожи. Моя маленькая Куколка. Моя ожившая Алиса из Страны Чудес.

— Кролик, — хрипло произнесла я и выгнула спину, почувствовав, как он обхватил рукой мое горло и начал сжимать.

— Когда я слегка надавливаю, как сейчас, твои вены вздуваются. Они умоляют, чтобы их вскрыли, — он усилил хватку. — Твоя кровь взывает ко мне. Умоляет меня вкусить тебя так, как я хочу. Как всегда хотел.

— Сделай это, — попросила я, запрокинув голову и подставив ему свою шею.

— Ммм, — пробормотал Кролик.

Он убрал руку от моей шеи и расстегнул пуговицы у меня на ночной рубашке. Кожи коснулся витающий в комнате влажный воздух. Когда мое тело обнажилось, я поджала губы. Ткань раскрылась, он повел меня к кровати. Он склонился надо мной, оседлав мои бёдра. Его руки упирались в матрас с обеих сторон от моей головы. Пока серебряные глаза Кролика блуждали по моему телу, я увидела, как из вырезанной у него на груди буквы «И» просочилась случайная капелька крови. Она скатилась вперед к основанию его шеи. Я приподнялась и поймала каплю ртом. Нависающий надо мной Кролик застонал и, положив руку мне на горло, резко прижал меня к матрасу. Я поймала его взгляд и порывисто выдохнула, увидев, что его глаза превратились из голодных в совершенно безумные.

— Попробуй меня на вкус.

Я толкнулась в него своей грудью и потерлась ею о его грудную клетку.

— Вкуси меня... Сделай меня своей целиком и полностью. Овладей мной, — я посмотрела ему прямо в глаза. — Твоя Куколка. Завладей своей Куколкой.

Я улыбнулась.

— Кролик и Куколка… навсегда.

Кролик зарычал. Он осторожно провёл кончиком наперстка по вене у меня на горле. Я еле сдержала крик, когда холодный металл нежно надрезал мою плоть. По моей шее заструилась теплая кровь. Я взглянула на Кролика. Он смотрел на мою кровь, как на самое вкусное угощение, какое он только видел.

— Куколка, — прохрипел он и осторожно провел рукой по моим волосам.

Он заглянул мне в глаза. Его рука опустилась мне на щеку, и я затаила дыхание.

Мне хотелось отдать ему свою кровь.

Жизненный сок Куколки.

Глубочайшая потребность Кролика.

Взгляд Кролика стал тяжелым. Затем, когда я почувствовала, как капля скатилась мне на плечо, Кролик наклонился вперед и провел кончиком своего языка по соскользнувшим каплям. Я застонала от ощущения его горячего языка, который пробежал по моему плечу, затем по основанию шеи и, в конце концов, навис над крошечным разрезом, проделанным Кроликом.

Его язык порхал по моей вене вперёд-назад. Обхватив рукой мою шею, он прижал меня к матрасу, мои ноги беспокойно задвигались на кровати. Я открыла глаза и тут же столкнулась с пронзительным взглядом Кролика, который наблюдал за мной, упиваясь моей кровью. Наблюдал, как я выгибалась к нему всем телом, чтобы коснуться его грудью и поймать кровь, сочившуюся из его недавно вырезанной татуировки.

Я застонала от того, как он посасывал мою кожу, и вскрикнула от пронзившей меня боли. Я погрузилась руками ему в волосы. Кролик шумно выдохнул. Затем он отпрянул, перестав терзать мою кожу. Я устремила свой взгляд на его губы. Они были ярко-красными, измазанными в крови. И он улыбался. Я провела пальцем по его губам, и на нем осталась моя кровь. Пристально глядя Кролику в глаза, я поднесла палец к своему рту.

Я почувствовала, как у меня на шее напряглась его рука. Я высунула язык и слизала кровь с пальца. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы Кролик обрушился на мои губы и с жадностью стал меня целовать. Его язык ворвался мне в рот, и я вскрикнула от потрясения. Кролик меня целовал. Он отвечал на мои поцелуи. На самом деле. Сквозь наши сомкнутые губы я ощутила его потребность во мне.