Люси подошла к Кэтрин, помахивая пачкой счетов.

— Вашу подпись, пожалуйста, Кэтрин. Я проверила все подробно — полный порядок.

Кэтрин перелистала три листа счетов:

— Я столько купила? Я уверена, что мне не нужно так много!

Люси пожала плечами:

— Леон приказал купить все, что надо. Уверяю вас, он не будет возражать ни против одной вещи. Вот здесь подпишитесь. Спасибо. Сейчас я отдам это Раулю, и мы поедем.

Кэтрин бездумно смотрела, как она плывет через холл к маленькому живому человечку, который так бескорыстно восхищался своими собственными творениями. Их головы сблизились, как у заговорщиков; Кэтрин все глядела, скучая, пока не заметила, что какая-то бумажка быстро перешла из рук в руки — совсем небольшая… Чек?

— Ну, все кончено. — Люси повернулась, громко говоря через весь зал. — Кэтрин, поедем! Я уверена, что вы так же устали, как и я.

Они вышли на пышущую жаром послеполуденную улицу, увидели, что шофер Рауля уже привел желтую машину с места стоянки, и они с облегчением сели на мягкие сиденья. Кэтрин поехала к Английскому бульвару. Когда показался ее отель, Люси предложила:

— Вы зайдете ко мне что-нибудь выпить?

— Нет, благодарю вас. Мне хочется поскорее попасть домой и принять ванну.

Люси пристально смотрела на нее:

— Вы продолжаете чуждаться меня, но я не отступлю. Я очень надеюсь, что вы забыли о моих опрометчивых словах, которые я сказала тогда, поздно вечером у вас. Обстановка на вилле Шосси улучшилась, и мне хочется принести вам извинения за то, что я тогда сказала. Я даже не могу точно припомнить своих слов, но поймите: я говорила их в раздражении.

— Это не важно.

— Но мне хочется, чтобы все прояснилось. Разумеется, я была расстроена, когда вы появились в нашей с Леоном жизни почти год назад, и мне потребовалась величайшая самодисциплина, чтобы принять вас. В последние два или три года я живу за счет своих драгоценностей. Теперь от них почти ничего не осталось, поэтому у меня появился страх и опасения. Я вас просила только об одном — чтобы вы не мешали планам Леона относительно ребенка. Вчера я была очень довольна, услышав, что вы все вместе, втроем, поехали на яхту. Я вам очень благодарна, Кэтрин.

Они уже подъехали к отелю, и Кэтрин затормозила. Эта женщина думает, что обладает очень сильным влиянием; впрочем, какой смысл отрицать это.

— Я очень рада, что смогла обрадовать вас, — ответила она прохладным тоном.

— Думаю, что вы многое поняли, — великодушно признала Люси. — Но я открою вам один секрет. Как вы можете догадаться, у меня есть знакомые буквально в каждом магазине в Ницце, поэтому редко какие новости проходят мимо меня. Так вот, я слышала, что Леон заказал для меня очень красивое бриллиантовое колье. — Ее длинные пальцы с розовыми ногтями постукивали по рулевому колесу, в голосе звучали торжественные ноты. — Так что я прощаю вас за то, что вы поглотили все его внимание… пока. Колье может значить только одно: вероятно, во время круиза мы объявим дату нашей свадьбы!

В каком-то отношении услышать это было облегчением. Не надо будет беспокоиться, опасаться, ломать себе голову, какую именно месть придумает Люси.

— Поздравляю! — сказала Кэтрин. — Вы сделаете Леона очень счастливым.

Может быть, Люси и заметила бы скрытую иронию, но ее непомерный эгоизм исключал подобную тонкость. Она собрала перчатки, сумочку, сказала «до свидания» и вышла из машины.

Приехав домой, она узнала от Антуана, что Тимоти в саду с Майклом Дином. Поколебавшись секунду, она пошла к коттеджу, где увидела Майкла в шезлонге, с закрытыми глазами и Тимоти, изо всех сил, но без видимого вреда дереву, рубящего массивный дуб неподалеку. Она поцеловала светловолосую макушку сына. Майкл приоткрыл сонный карий глаз и сел в кресле.

— Привет, — сказал он. — Пришли забрать отпрыска? Знаете, никогда не думал, что опущусь до работы почасовой нянькой. Меня это просто деморализует.

— Больше не буду. Как вы тут ладили?

— Ничего, кое-как ухитрились. Ну а как вы?

Она подняла брови:

— Весь день среди модисток плюс Люси. Ваша догадка оказалась верной.

— Звучит жутко. Люси, значит, сорвалась с цепи?

— Да. Она знает об ожерелье.

— Да уж, наша Люси всегда все знает. Ювелир звонил насчет этого только сегодня утром — хотел узнать, хочет ли наш старик, чтобы они выгравировали ее инициалы на нижней стороне платинового замочка. Иногда они это делают для опознания, на случай кражи. Я еще должен спросить Леона об этом. Как вы думаете, неужели у него не хватит ума не жениться на этой гарпии?

— Я не знаю. В Ницце очень много женщин в возрасте Люси, но нет ни одной столь красивой и изящной, как она. Люди на нее везде оглядываются.

— Вы же были с ней. Откуда вы знаете, может, оглядываются как раз на вас? — Он подцепил ногой спинку шезлонга и насадил его на крюк в стене под навесом крыши. Тимоти сидел, оттачивая свой топорик о камень. — Полагаю, она думает, что старик сделает ей предложение во время круиза?

Кэтрин кивнула:

— Наверное, он знает, что она выходит за него замуж из-за денег. И я думаю, что на самом деле он не возражает. Она будет его партнером, а также и манекенщицей для всех его драгоценностей и мехов, и очень вероятно, что ему это и надо. Я бы только хотела, чтобы она была честной, вот и все.

— Слишком многого вам хочется. Люси родилась хищницей и лгуньей. Но надо отдать ей должное — от Леона она никогда не брала ничего, кроме самых невинных подарков.

Кэтрин поджала губы:

— Это ее внешняя политика, но кто знает, что она делает потихоньку? Знаете, я вполне уверена, что сегодня она получила от салона свою долю прибыли. Когда я там была, я даже не решилась спросить цену всех этих вещей — только заплатила за все.

— Интересно! — перебил ее Майкл. — Ваши счета проходят всегда через мои руки, и я заметил, что некоторые магазины не дают чеков на каждый отдельный договор, а только присылают сумму. Я как-то сказал об этом Леону, но он ответил, что я не должен проверять, что и сколько вы купили, а просто заплатить за все и баста.

Кэтрин во все глаза смотрела на Майкла:

— Вы думаете, что она?..

— Дам голову на отсечение! Скорее всего, она сегодня выжала из вас себе новое вечернее платье, костюм для круиза и увесистый чек вдобавок. И что теперь скажете? Она уже обдирает старика, еще не подцепив его!

— Забудьте это, ради Бога! Мне совсем не по себе стало. — Она натянуто улыбнулась. — Спасибо, что присмотрели за Тимоти. Пойдем домой, милый. Бедный Майкл устал.

— Пока, дружище, — сказал Майкл.

— Пока, дружище, — хладнокровно ответил Тимоти. — Увидимся завтра.

Задуманный летний круиз, очевидно, преследовал три цели. Леон проведет самые жаркие недели сезона в морской прохладе, примет своих друзей в наиболее приятной ему обстановке, и весь штат прислуги на вилле получит свой ежегодный отпуск в одно время. Майклу Дину будет оплачен авиабилет в Англию, а французский персонал получит наградные с лучшими пожеланиями Леона.

Странно было другое: вместо того чтобы пребывать в безмятежном ожидании отплытия, Леон, казалось, начинал сожалеть том, что затеял весь этот круиз. Два вечера у него не было никаких гостей, и он уходил спать в дикое для него время — в десять пятнадцать. На следующий день к ленчу приехал Филипп с Марсель Латур.

Кэтрин наткнулась на них на террасе, где они сидели с Леоном за напитками. Она поздоровалась с ними и села рядом с Леоном за низкий стол напротив Филиппа. Марсель в модном черном платье с резным ожерельем из слоновой кости выглядела как лоснящийся котенок.

— Надеюсь, что вы вполне здоровы, мадам? — спросила она, мягко подчеркивая последнее слово. — А ваш маленький сын?

— Он в полном порядке, спасибо. — Она вежливо обратилась к Филиппу: — Как, Иветта не очень скучает без своих бывших компаньонов?

— Она это переживет, — ответил он, бросив на Кэтрин хладнокровный взгляд. — Вам налить вина?