Я киваю, глотая свои слезы.

– Мне надо распаковаться.

Он смотрит вниз на мою крошечную сумку.

– Тебе что-нибудь нужно?

Я качаю головой. – Мне нужно с этим покончить.

– Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой, когда ты... встретишься с ним?

Я снова качаю головой.

– Нет, спасибо тебе. Я просто хочу сама с этим покончить. Ты останешься с Кэнди, присмотреть за Пенни.

Он кивает. – Мы будем самыми лучшими няньками за все время.

Я мягко смеюсь.

Я надеюсь, потому что только Богу известно.

Я не стану лучше, после этого.

– Ты уверена? – Кэнди спрашивает, беря меня за руки.

– Мне просто нужно сделать это.

– Позвони, если понадоблюсь, в любое время.

– Просто позаботься о Пенни. Я написала все, что может ей понадобиться, и...

Кэнди сжимает мои плечи. – Все будет хорошо. Мы позаботимся о ней, правда, Форд?

Мы обе поворачиваемся к Форду, который сидит на диване и смотрит бейсбольный матч. Он хмыкнул, не глядя на нас. Я ближе наклоняюсь к Кэнди. – Ты уверена, что у тебя все будет хорошо здесь?

Она отмахивается.

– Он меня не пугает. Кроме того, мы с Пенни наденем и нацепим все девчачье на него.

Еще одно ворчание от Форда.

Я улыбаюсь и обнимаю ее.

– Я люблю тебя, Кэндис.

– Да, да, – она хрипит. – Я тебя тоже.

Я отодвигаюсь и смотрю вниз на Пенни, которая ползет в сторону Форда. Когда она доползает до него, она подтягивается и ставит свою куклу на его колени. Он уставился на нее, затем смотрит на меня взглядом "ты заплатишь за это". Хотя есть что-то мягкое в его глазах. Я думаю, что он любит ее. Она его племянница, в конце концов.

– Будь милой со своим дядей Фордом, – я воркую с Пенни. Она сверкает мне убийственной улыбкой. Форд бросает на меня еще один взгляд, слегка смущенный. Он думал, что я не отмечу, что он ее дядя?

– Мне надо идти.

Я наклоняюсь и целую Пенни. Затем я поворачиваюсь и снова обнимаю Кэнди. Я стараюсь не обращать внимания на болезненное ощущение, бурлящее в моем животе. Я не хочу думать о том, чтобы снова увидеть Маркуса. Я, безусловно, не хочу видеть, как изменилась его жизнь.

Я даже не знаю, где его искать, но я знаю с чего начать.

– Удачи, – Кэнди улыбается, когда я поднимаю ее ключи от машины.

– Спасибо за машину, – говорю я, мой голос дрожит.

Она посылает мне сочувственную улыбку, и я поворачиваюсь, выходя из дверей.

Здесь начинается худший момент в моей жизни, которого я боялась так долго.

– Прошло пять ебаных месяцев, – я воплю, запуская свой стакан в стену. Он сильно врезается и вдребезги разбивается.

– Чувак, остынь нахрен, – бормочет Мак, расхаживая по комнате, скрестив руки.

– Успокоиться? Я испортил ей жизнь, она ушла, закрыла все свои счета, все изменив. У нее нет денег. У них нет денег. Она где-то борется, а я не могу, блять, помочь.

Мак смотрит на меня.

– Послушай, приятель, я понимаю чувство вины, которое ты испытываешь, но твой бизнес ускользает все дальше и дальше в грязь, с каждой секундой, которую ты тратишь. Она ушла. Ты облажался. Сейчас ты должен исправить это до того, как ты потеряешь все.

Я уставился в пол. – Это нихуя не стоит без нее, Мак.

– Возможно, нет, но это все, что ты получишь прямо сейчас. Уолтер задвигался, ты получил адвоката на свою задницу. Ты должен покончить с этим.

Я поднимаю голову. – Покончить с ним?

Глаза Мака сверкнули. – Если он стоит на пути, который ты хочешь?

Я машу головой, кивая.

– Тогда да, мы, блять, покончим с ним.

– Этот ублюдок является причиной, почему Катя узнала об этом, таким образом, меньшее, что ты можешь сделать для нее, заставить его заплатить за это.

– Она никогда не узнает, но разве это важно? – я фыркаю.

Он пожимает плечами и опускает руки. – Нет, но ты все еще собираешься сделать это.

– Если я ее не найду, – говорю я, мой голос низкий и глубокий. – Если я не объясню...

– Маркус, ты должен отпустить это дерьмо.

– Я проебал ее. Я уничтожил ее.

– Да, - он вздыхает. – Ты сделал это. Ты будешь жить с этим. Прямо сейчас, это единственное, что ты можешь сделать.

Засранец прав.

Это все, что у меня осталось.

Поездка в направлении дома, где живет Маркус, была чудовищной. Медленная, болезненная, и я останавливалась четыре раза из-за рвотных позывов, так как была уверена, что меня стошнит. Этого не произошло, но мой желудок сжимался так сильно, что, я думала, что это чувство никогда не исчезнет. Когда я добралась до длинной подъездной дорожки, я старалась перевести дыхание. Я уверена, что он здесь больше не живет, после того как потерял свой бизнес, но я надеюсь, что кто бы здесь не жил, знает, где я смогу найти его.

Я заезжаю и припарковываюсь, затем выхожу из машины. Конец дня и солнце только начинает заходить. Я смотрю на старый дом, и мои колени дрожат. Столько воспоминаний всплыло в моей памяти. Я смотрю на подъездную дорожку и вспоминаю момент, когда я бежала к нему, после того как его не было несколько недель. Я также помню, как он отвернулся от меня. Какой же слепой я была. Слезы покалывают в моих глазах, и злость кружится в моей груди. Все это было большой, жирной, уродливой ложью.

Я перемещаю взгляд к части, где был его бизнес и ахаю. Моргаю и дважды протираю глаза, но слова такие же четкие, как и в тот день, когда я уехала. Тандэм Холдингс большие, жирные и все еще на том же месте, где и были все те годы. Он просто продал бизнес? Уолтер, наверное, купил его и просто не поменял название . Я уверена, это так просто.

Я просто подумала, может Маркус хотел переехать из его дома.

Может быть, это не его дом. Может, это тоже Уолтера.

Я прижимаю сумку и иду к входной двери. Я должна быть сильной, профессиональной и смелой. Никаких эмоций. Никаких чувств. Я толкаю входные двери и вижу, что офис не изменился. Все, как было. Молодая блондинка сидит за стойкой регистрации. Делаю глубокий, дрожащий вздох и направляюсь к ней.

– Привет, чем я могу помочь Вам? – спрашивает она.

– Я была просто... – я сглатываю. – Я просто хотела узнать, Маркус Тандем все еще работает здесь?

Она смотрит на меня. – Конечно. Он владелец.

Мои колени желают уйти из-под меня. Он до сих пор владелец? Я не понимаю. Все, что он сделал, это чтобы сохранить свой бизнес, но потеряв меня, его должны были забрать. Он должен был потерять его. Он должен был заплатить. Как, черт возьми, он все еще владеет этим? Я успокаиваю себя и слабым голосом шепчу: – Он владелец? Вы уверены? Я думала... Уолтер владелец.

– Уолтер исчез, – говорит она.

Этот отвратительный, коварный сукин сын.

Он не остановится ни перед чем, чтобы получить то, что он хочет. Ни перед чем. Даже убийство, потому что это единственный способ того, чтобы Уолтер "исчез". Внезапно мне стало плохо, и я обернула свои руки вокруг живота, пока боль распространялась по моему телу, размещаясь в сердце.

Я влюбилась в бессердечного монстра.

– Вы в порядке, мэм?

Я киваю, со злостью закрыв глаза.

– Могу я предложить Вам воды?

Я поднимаю голову. – Где он? – я хриплю.

– Маркус?

– Да.

– Он на приеме.

– Где? – я требую.

Она прищуривает глаза. – У меня нет права давать вам такую информацию, и...

– Ты знаешь, кто я такая? – я рявкаю, неожиданно наполненная яростью.

Все годы боли и обиды наконец-то объединились вместе, чтобы создать ужасающую ярость, над которой у меня нет контроля. Он забрал мою жизнь. Он разрушил меня. Он ничего не потерял, в то время как я потеряла все. Все это время я страдала, а он жил так, как будто ничего, блять, не произошло в его мире.