— Я просто прошу вас о содействии, — сказала Никки.

Роксан держала трубку у уха, беспрестанно кивая; при каждом кивке неприятно скрипела искусственная кожа ее наряда. Затем менеджер положила телефон на стол.

— Он говорит, что вы можете засунуть свои просьбы себе в задницу.

Никки Хит только едва заметно улыбнулась.

— Судя по некоторым приспособлениям, которые я здесь заметила, «Опасные связи» — единственное место, где я могла бы этим заняться.

Детектив прекрасно знала, что в итоге получит ордер на обыск. Она сделала звонок, чтобы привести в действие судебную машину, и едва закончила разговор, как телефон в ее руке завибрировал. Это был Таррелл.

— Давай к нам, по-моему, мы кое-что нашли.

Хит поднялась по лестнице и вышла на улицу в надежде увидеть солнце, но было еще темно. Внизу, в подвале, она теряла ощущение времени и пространства; она решила, по-видимому, так и было задумано.

Детективы Таррелл, Каньеро, ван Метер и Феллер, образовав полукруг, стояли под зеленым холщовым тентом бакалейного магазина, расположенного на углу, через дорогу от клуба. Когда Никки переходила 74-ю, чтобы к ним присоединиться, ее чуть не сбил курьер на велосипеде с широкими шинами. Когда он проехал мимо, Никки заметила облачко пара, вырвавшееся у него изо рта; в проволочной корзине тряслась коробка с чьим-то завтраком. Хит подумала, что у нее все-таки не самая тяжелая работа в этом городе.

— Что тут у вас? — спросила она, подойдя к детективам.

— Да вот нашли кое-какую одежду и ботинок; их запихнули в щель между двумя зданиями, вот здесь, — объяснил Каньеро, направив луч фонарика в зазор, разделявший стены бакалейной лавки и находившегося рядом маникюрного салона.

Таррелл продемонстрировал Хит черные брюки и черный лофер,[11] затем сунул их в коричневый бумажный пакет для улик.

— Это классический тайник, — продолжил Каньеро. — Я усвоил это работая в отделе по борьбе с наркотиками.

— Посвети-ка мне еще, Пес Макграфф,[12] кажется, здесь есть кое-что. — Таррелл забрал у напарника фонарик и присел на корточки у щели. Через несколько секунд он извлек вторую туфлю и торжественно произнес: — Знаете, что я вижу?

— Хватит издеваться, скажи, что там? — воскликнул Каньеро.

— Погоди, не спеши. Если бы ты ел чуть меньше, мог бы и сам туда забраться. — Таррелл протиснул плечо в узкий зазор между стенами. — Вот. Еще один ошейник.

Никки ожидала увидеть нечто вроде кожаного ошейника «раба»: с острыми шипами и кольцами в виде буквы D. Когда же Таррелл наконец выпрямился и высоко поднял находку, оказалось, что он имел в виду совсем другое: это был воротничок священника.

В 2005 году Нью-Йорк истратил одиннадцать миллионов долларов на модернизацию компьютерной сети Департамента полиции. В результате была создана Центральная база данных — компьютерный узел, который, среди прочего, со сверхъестественной быстротой предоставлял сводки о совершенных преступлениях и другие необходимые сведения. Вот почему детективу Хит, работавшей в мегаполисе с населением в восемь с половиной миллионов человек, потребовалось меньше трех минут на то, чтобы идентифицировать убитого из камеры пыток. Компьютер перебрал несметное количество файлов и отыскал заявление об исчезновении человека, поданное вчера вечером экономкой из дома приходского священника: пропал некий отец Джеральд Фрэнсис Граф.

Никки велела Тараканам продолжать осмотр окрестностей, а сама поехала на север, чтобы побеседовать с женщиной. Хотя смена детективов Феллера и ван Метера уже закончилась, Голландец предложил свою помощь: вместе с Тараканами обойти соседние дома. У окна машины Никки возник Феллер. Он сказал, что с радостью съездит с Хит, если, конечно, она не возражает против его компании. Никки засомневалась, решив, что Феллер ищет возможность пригласить ее выпить или пообедать. Но когда бывалый детектив предлагает ей помощь в собственное свободное время, отказаться невозможно. Если он попытается навязать ей свидание, она как-нибудь разберется с этим.

Церковь Невинно Убиенных Младенцев находилась на северной границе участка, на 85-й, посередине квартала между Вест-Энд-авеню и Риверсайд-драйв. Было еще очень рано, далеко до часа пик, и путь туда должен был занять не более пяти минут. Но как только Хит выехала на Бродвей, они встали на светофоре напротив театра «Бикон».

— Рад наконец-то хоть ненадолго остаться с тобой наедине, — произнес Феллер.

— Отлично, — пробормотала Никки и поспешила сменить тему. — Большое тебе спасибо за помощь, Рэнди. Лишняя пара глаз и ушей всегда кстати.

— Теперь у меня появился шанс спросить тебя кое о чем так, чтобы об этом не узнали все на свете.

Она подняла взгляд на светофор и решила, что пора с этим покончить.

— Ну, давай.

— Ты не знаешь случайно своих результатов экзамена на звание лейтенанта? — спросил он.

Никки, ожидавшая совсем не этого, резко обернулась к Феллеру.

— Зеленый, — произнес он, и она тронулась вперед.

— Понятия не имею, но, по-моему, я сдала неплохо. Трудно сказать наверняка, — ответила она. — Я все еще жду звонка из центра.

Недавно в Департаменте полиции было объявлено об экзамене на повышение в звании, и Хит решила сдать его. Она делала это не столько из-за сильного желания получить шеврон, сколько из-за того, что следующий шанс мог представиться ей очень нескоро. Экономический кризис ударил по Нью-Йорку не меньше, чем по другим городам, бюджет был значительно урезан; год назад в целях экономии были отложены очередные экзамены и тем самым приостановлены повышения в звании.

Детектив Феллер откашлялся.

— А что, если я скажу: я слышал, у тебя блестящие результаты?

Хит покосилась на него, затем сосредоточилась на хлебном фургоне, без предупреждения остановившемся прямо перед ней, чтобы перестроиться во второй ряд. Она притормозила и стала ждать, пока не очистится полоса, а Феллер продолжил:

— Так оно и есть, я точно знаю.

— Откуда?

— Из одного надежного источника. — Он потянулся к приборной доске. — Не возражаешь, если я немного уменьшу температуру? Скоро мы здесь совсем задохнемся.

— Пожалуйста.

— Я стараюсь заводить побольше полезных знакомств. — Он щелкнул ручкой, подумал и снизил температуру еще немного, затем снова откинулся на спинку кресла. — Не собираюсь вечно мотаться по городу в этом такси, понимаешь?

— Разумеется. — Никки наконец обогнула хлебный фургон. — Я, э… большое спасибо за информацию.

— Значит, когда сдашь устный экзамен и прочее, что они там заставляют делать, — не окажешь мне любезность? Не забудешь о своих друзьях по пути наверх?

«Ух ты, так вот оно что», — подумала Никки. Она ощутила некоторое смущение. Все это время она думала, что Феллер хочет назначить ей свидание, а он, оказывается, стремился завести полезное знакомство. Она снова вспомнила его выходку с нагрудником из бумажного полотенца и подумала: интересно, он развлекается от души, или же это просто ловкая тактика, игра в рубаху-парня. Чем больше он говорил, тем сильнее она склонялась ко второму предположению.

— Скоро ты получишь свой шеврон, и наконец-то в вашем участке произойдет сдвиг в лучшую сторону. Ты понимаешь, о чем я.

— Не уверена, — возразила.

На 79-й они снова остановились перед светофором, и, к несчастью, красный свет горел очень долго.

— «Не уверена». Не смеши меня, — фыркнул он. — Я о капитане Монтрозе.

Никки прекрасно понимала, что он имеет в виду. Ее босс и наставник, капитан Монтроз, находился под постоянным давлением со стороны Полис-плаза;[13] штаб-квартира то и дело придиралась к Двадцатому участку. По неизвестным причинам — возможно, виной тому был экономический кризис, рост безработицы или возврат к темным временам разгула преступности, конец которым некогда положил Джулиани,[14] — но во всех пяти районах города число преступлений стремительно росло. Более того, оно зашкаливало во время избирательной кампании. Необходимо было найти козлов отпущения, и, естественно, все претензии были обращены к начальникам полицейских участков. Но Хит видела, что ее капитану приходится особенно тяжко. Монтроза как будто выделяли среди остальных, его вызывали на дополнительные совещания, беседы с начальством, и в штаб-квартире он проводил не меньше времени, чем у себя в офисе. Этот прессинг оказывал на него свое воздействие: Монтроз мрачнел, держался отстраненно и словно что-то скрывал. Никки начинала думать, что здесь замешано что-то еще, помимо показателей раскрываемости их участка. И сейчас Хит расстроило то, что рабочие неприятности ее босса стали предметом сплетен за пределами Двадцатого. Если об этом известно Феллеру, то другим, разумеется, тоже. Чувство долга заставило ее броситься на помощь Монтрозу.