Ребята, настоявшись на линейке, теперь выбивали пыль из курточек друг от друга — хлопки по плечу, шутливые тычки, удары ладони об ладонь или сдержанные мужские рукопожатия. Все соскучились друг по другу.

В девчоночьем же кругу было более прохладно. Если посмотреть со стороны, казалось наоборот. Девчата хватали друг друга за руки, взвизгивали или обнимались. Однако, обсуждались новые наряды, прически, пляжи Египтов и Турций, где кое-кто из девчат успел отдохнуть.

— А пирамиды видели? — с любопытством вытянула шею Зулька.

— Конечно, — снисходительно ответила местная «звезда», дочка богатых родителей, Инна.

Зульку от такого ответа аж перекосило. Совсем уже зазвездилась! На других, как на грязь смотрит! Тьфу!

И девчонка, решив не вступать в словесные баталии, просто замолчала и чуть отодвинулась назад.

— А вот мы с Зу и Леркой в «выживалке» участвовали! — вдруг громко и гордо заявила Маха, видно обидевшись за подругу.

Все взгляды сразу же обратились к ней, забыв про фараонов и необычные египетские украшение Инны. Та надула губы от возмущения, попыталась вновь привлечь к себе внимание очередным рассказам и побрякушкой, но девчонки уже прилипли к Махе.

— Врешь!

— Нисколько! Вон, можешь у Багиры спросить! — хитро улыбаясь, отозвалась Маша. — Она тоже участвовала, только, правда в другой команде!

— Очуметь просто! И как оно? Расскажи! — требовали любопытные девчонки.

И Маша рассказала. Наплела в кучу страшные подробностей, о том, как они еле смогли сбежать от страшного волосатого тролля, от которого их спас прекрасный эльф-принц, вдруг страстно влюбившийся в нее, Марию Прекрасную, и хотел было увезти ее в свой волшебный лес на свадьбу, как вдруг….

Лерка и Зулька, слушая этот бред, рассказываемый с самый серьезным выражением лица, мысленно умирали от хохота. Надо будет потом Ваське пересказать вот он-то точно оценит! И эльфов, и троллей. Особенно ему понравиться волшебный лес, полный магических грибов и ягод.

Невероятные приключения их компании закончились возвращением того самого тролля, который, зайдя в волшебный лес, внезапно превратился в вегетарианца, особенно уважающего грибы. Волшебные. Эльфийские.

К концу этого эпического повествования сбивалась даже Маха, «кашляя» на самых занимательных моментах.

Пожалуй, от такой «выживаловки» не отказался бы никто!

Эта же тема обсуждалась и среди мальчишек. Васька выступал в роли внимательного слушателя, а Тяпа «излагал»:

— Тут из камыша вылезает жаба размером с дога и языком своим хвать Пня за щиколотку. Костян ей по роже бэмц, а она глазищами луп-луп, ну тут я подбегаю и впрыгиваю ей спину. Лапы у тварюги разъезжаются и тогда Костян ей: Къя!!! пяткой по мурлу. А Пень за язык руками схватился, и каааак дерганёт!

Васька скосил глаз на Ирку Багерову, слушающую Махины живописания, и заметил, что она одновременно пытается прислушаться и к товарищам по команде. Даже отступила немного от тесного кружка одноклассниц и поморщилась, когда Пень «отрывал голову» здоровенной змее. Заметив неподалеку от себя Ваську, пытающегося, как и она, одновременно уследить за двумя повествованиями, подошла, скривив губы в язвительной насмешке:

— Интересно, а ты чем задницу подтирал, после сырых моллюсков? — прошипела она вполголоса почти прямо ему на ухо.

— Э-э… — опешил Чернокнижник от неожиданности. Но взял себя в руки и ответил испуганным шёпотом: — Так лягушками, их там — только руку протяни.

— Где ты о таком способе вычитал? — девочка не на шутку удивлена.

— В путевых заметках Самуэля Клеменса, — ляпнул он первое всплывшее из памяти имя, а потом внутренне похолодел: кто же не знает, как на самом деле звали Марк Твена?

К счастью, Ирка не знала. И отреагировала она неожиданно — глаза её сузились от ярости и обратились в сторону товарищей по команде: Костяна, Ляпы и Пня, вместе с которыми участвовала в выживалке.

— А под сенью векового бора серебрится нежный, как шёлк мох, — доносится Леркин щебет со стороны девчачьей стайки.

— А я его — за хвост, и, хрясь об землю, — контрабасом звучит низкий голос Пня со стороны толпы парней.

— И-и-и, — пищат девчонки, слушая про порхание радужного махаона.

— Не свисти, — басит с другой стороны старшеклассник, — фига ты крокодилу руками пасть порвёшь.

Васька искренне негодовал. Ну как? Как! Объясните, можно в первый же, а потом и во второй и в третий учебный день поставить шесть (!!!) уроков?! Это же уму непостижимо!

А все новый завуч виновата! Васька видел ее мельком — молодая женщина, ничего особенного. Но зверствует — жуть! Раньше им в первые неделю-две ставили по три-четыре урока. Как говорила старый завуч «на раскачку», а вот потом грузили и по пять, и по шесть. Но чтобы так сразу…. Просто жесточайшая несправедливость.

С такими мыслями Васька, вечно ленившийся собирать рюкзак с вечера, доставал с полок учебники. Русский язык, физика, география, алгебра, геометрия, литература…. Жуть! Это же так и надорваться можно! Не рюкзак с учебниками, а чемодан с кирпичами!

Крякнув от напряжения, Васька закинул поклажу на плечи. Кошмар! Конечно, раньше и не такое таскали, но за лето-то отвыкли от подобной муравьиной нагрузки.

Вздохнул. Нет, не хочет он такие тяжести носить. С облегчением скинул рюкзак обратно на стол, вытряхивая из него все «буквари». Оставил только тетради, пенал и дневник, чтоб рюкзак не казался совсем пустым. А увесистые книги засунул обратно на полку.

Опасно-то опасно так открыто порталами пользоваться, мало ли еще в рюкзак кто залезет…. Да вот только Ваське совсем не улыбалось таскать шесть толстенных учебников на себе. Все-таки, как говориться — «кто не рискует, тот не пьет шампанское».

И с этой позитивной мыслью Васька вприпрыжку пошел к двери.

Едва-едва отсидев три первых урока, все из которых были вводными, седьмой «А» класс, возглавляемый Костяном, с гиканьем и улюлюканьем понесся в столовую, едва не сбив с ног нового завуча.

«Жаль!» — мстительно подумал Васька, торопясь занять место за столом рядом со своими девчонками.

— Нет, это фирменное издевательство! — пришла последней где-то задержавшаяся Багира. — У нас завтра опять шесть уроков!

Над столом пронесся полный злости стон. Все даже вилки отложили.

— Зато у параллели — четыре! — продолжала стенать Ирка, двигая к себе свою порцию. — Как же меня эта Марина Леонидовна бесит!

А вот теперь ребята зароптали возмущенно. Понеслись неосуществимые планы мести новому завучу, предложения запереть ее в своем кабинете и не выпускать и прочее, прочее, прочее. Кровожадный Костян обещал даже устроить ей «темную».

Васька только посмеивался, слушая эти разговоры. И ежу понятно, что это просто слова, «выпускание пара» коллективным обсуждением. Мальчик, конечно, тоже был расстроен, как и молчавшие рядом девчонки. У Лерки, правда, мелькнуло на мгновенье что-то такое в мыслях, что заставило Ваську заволноваться: уж не хочет его подруга закинуть эту противную тетку на Канадскую границу? Но Лерка успокоилась, успокоился и Васька. Ну, шесть уроков и шесть. Плохо, но что поделаешь?!

Четвертым уроком в расписании стояла география. Ребята уныло плелись в самый холодный и негостеприимный кабинет в школе: находился он в пристройке, а там все никак не могут выделить деньги на пластиковые окна, а ветер-то гуляет. Вот и кутаются школьники в свитера и куртки, без всякого энтузиазма слушая объяснения учителя и с тоской думая о тех чудесных временах, когда им, наконец, включат отопление.

Невесёлыми ребята были и по другому поводу. Их уже пожилой, но очень любимый географ в этом году ушел на пенсию, а на его место пришла та самая злобная завуч. Все её уже заочно ненавидели.

Кабинет географии был обычным, среднестатистическим кабинетом: новые деревянные столы и стулья разных размеров, учительский стол с компьютером, проектор, две доски, множество расклеенных на стенах карт, портреты всяких Колумбов и Магелланов над книжными шкафами. А еще жуткий холод. Васька поежился: такое ощущение, что на улице теплее, чем в здании!