— Он чувствует человеческие эмоции. — Ответила я, машинально, поглаживая рукой сумку.

— Правильно деточка. — Удивленно кивнула Аглавира. — Кто ж тебе об этом рассказал?

Я с деланным безразличием пожала плечами и как бы нехотя, ответила:

— Прочла где-то.

Бабушка-целительница скептически хмыкнула, но продолжать допрос не стала. Вместо этого, она одарила учеников слегка щербатой улыбкой и произнесла:

- К следующему занятию, выпишите десять основных свойств пестроцвета и пятнадцать снадобий, которые можно приготовить на его основе.

Вернувшись в комнату, я первым делом, не обращая внимание на удивленный взгляд Сун Вэй, вытряхнула из цветочного горшка давно завядший и облезлый папоротник, и разрыхлив пальцами землю, аккуратно посадила в него, изъятый из сумки пестроцвет. Сбегав в уборную, я набрала пригоршню чистой, холодной воды и щедро полила цветок. Пестроцвет, тут же поднял пушистую красную шапочку, и благодарно потянулся к моей испачканной землей руке. Я легонько, одним пальчиком, провела по его полупрозрачным лепесткам.

— Ух ты! — восхищенно выдохнула Сун Вэй, подаваясь вперед, чтобы лучше рассмотреть цветок. Пестроцвет испуганно вздрогнул и тут же скрылся в земле. — Ну, ничего себе! Он словно живой!

— Мне кажется, что он и есть живой. — Тихо сказала я, наблюдая как медленно, опасливо, показывается из-под земли красная шляпка.

Повозившись еще немного с Пестриком (как мы ласково окрестили цветок), я ополоснулась в душе и уселась за домашнюю работу. Боль в ноге постепенно утихла. Повторив те же процедуры, ко мне присоединилась Сун Вэй.

Бриан оказался прав. Буквально через пару дней после нашего разговора, ученикам сообщили о предстоящей экскурсии в королевский дворец, которая была запланирована на конец недели. Я в отличие от Сун Вэй, не так уж и рвалась любоваться красотами королевской обители. С гораздо большим удовольствием, я потратила бы свой выходной, забежав на постоялый двор «У Кано» и поболтав с Исой, но мнения учеников, относительно предстоящей экскурсии, мало волновали дирекцию школы — мол это часть образовательного процесса.

И вот, в назначенный день, наш класс построили парами, и подвели к магической заслонке, возле которой, стоял крытый экипаж, запряженный двумя рыжими лошадками. Я скептически оглядела небольшой корпус экипажа, затем мысленно пересчитала количество учеников и сопровождающих нас учителей и пришла к выводу, что большей половине собравшихся, придется топать до Альмэна пешком. Видимо, подобная мысль посетила и остальных ребят. Они застыли в напряженных позах, будто готовые в любой момент сорваться на бег, чтобы успеть занять место в экипаже. В качестве сопровождающих, с нами поехали, мастер Тэйра и мастер Дэйн. Они первыми залезли внутрь, и уже оттуда, преподавательница по бытовой магии, крикнула:

- Долго вас ждать? Забирайтесь по одному! Не бойтесь, места хватит всем!

Я живенько представила себе соленые огурцы, плотно уложенные в бочку, и вздрогнула. Но, как оказалось, волноваться было не о чем — экипаж, видимо расширенный заклинанием, легко уместил в своем чреве всех без исключения, мало того, мы смогли разместиться в нем, с максимальным комфортом.

Лошади тронулись с места, и я поняла, что относительно комфорта, явно погорячилась. Потирая ушибленный затылок, я угрюмо предвкушала поездку, по колдобистой, размытой дороге до Алмэна. Экипаж нещадно раскачивался из стороны в сторону, и к тому времени, как мы доехали до города, половина класса, да и мастер Тэйра, приобрели нежно-салатовый оттенок. Я более стойко перенесла поездку и могла пожаловаться разве что на пару шишек и ушибов, приобретенных мною, когда экипаж подпрыгивал на очередной кочке.

Когда экипаж наконец, замер, мы со вздохом облегчения, буквально вывалились на дворцовую площадь, под удивленные взгляды горожан. Мастер Дэйн, отправился договариваться с дворцовой стражей о пропусках, а остальные, пытались отдышаться и удержать свои завтраки внутри желудка.

- А ведь еще обратно ехать. — Прошептала Сун Вэй, которая выглядела бледнее чем обычно. Судя по несчастному виду, ребята думали о той же самой перспективе, с ненавистью поглядывая на экипаж.

Наконец, мастер Дэйн, договорившись со стражем, бодрой походкой подошел к нам:

— Строимся парами. Во дворце ведем себя тихо, не разбредаемся, руками ничего не трогаем. Все уяснили?

— Да мастер Дэйн. — Нестройным многоголосьем ответили мы и зашагали вслед за учителем.

Сун Вэй оказалась права — королевский дворец, действительно сверкал изнутри золотой отделкой. От такого количества драгметалла, мерцающего в солнечных лучах, у меня тут же разболелись глаза, и я решительно не понимала, щенячьего восторга моих одноклассников, которые с благоговейными ахами и вздохами, крутили головами пытаясь получше рассмотреть вычурное убранство дворца.

— Это золотой зал. — Мастер Дэйн обвел рукой помещение. — Именно это место, отводится для экскурсий. В зале мы с вами увидим родовые гербы, портреты и вензеля королевской семьи. Прошу следовать за мной.

Класс послушно потопал за учителем, время от времени, оскальзываясь на натертом до блеска полу. Нас подвели к висящим на стене портретам, тоже разумеется, вставленных в витиевато-резные, золотые рамы.

Мастер Дэйн, указал на портрет полного мужчины, с жиденькой бородкой клинышком и по-бульдожьи обвисшими щеками. Голову толстяка, помимо белых буклей парика, украшала, усыпанная драгоценными камнями, корона.

— Как вы видите, это изображение, всеми нами любимого, короля Эльгара четвертого, а рядом, висит портрет его дражайшей супруги, королевы Белатрины.

Мы перевели взгляд, на запечатленную на холсте женщину. Она была весьма привлекательна: вьющиеся, медового цвета волосы, спокойные, синие глаза, прямой, тонкий нос с трепетными ноздрями и изогнутые в легкой полуулыбке, губы.

— На следующем портрете, мы с вами можем увидеть старшую дочь супружеской четы, принцессу Ингрит.

Принцесса Ингрит, явно пошла в отца, молочным поросенком, взирая на нас с картины. Пышнотелая, белокожая, с жиденькими светлыми волосами, непостижимым образом, уложенными в замысловатую прическу. Облаченная в пышное платье, украшенное всевозможными бантиками и рюшечками, она больше всего походила на торт, вышедший из-под руки какого-нибудь безумного кондитера. Рядом со старшей королевской дочкой, располагался портрет средней.

— Принцесса Филис, между прочим, в этом году поступила в академию межрасовой политики и дипломатии. — Мастер Дэйн, поднял вверх указательный палец, словно призывая нас всех восхититься образованностью принцессы. Средней дочке короля, повезло больше — она была похожа на свою мать: такие же янтарно — медовые локоны и васильково-синие глаза, в обрамлении густых черных ресниц.

С портрета третьей дочки короля, на нас взирала маленькая, белокурая девочка лет двух — трех. Она была как раз в том возрасте, когда еще трудно определить, на кого же из родителей она похожа больше. Сейчас пухленькая, как и все дети, она могла вытянуться к пяти — шести годам, а белокурые волосы, со временем могли чуть потемнеть, приобретая медовый оттенок. Но если малышка пошла в своего отца, то со временем, из пухленького карапуза, она может вырасти в пышнотелую, румяную деваху, как и ее старшая сестра.