— Фу, — сказала Алиса и сморщилась. — Предпочитаю грецкие или волоцкие.

— Тогда с вами все в ажуре, — успокоился боцман мэтр, — вы-таки из наших моряков. И в Гонконге бывали?

— Приходилось.

— В Обезьяньем ресторане сиживали?

— Это заведение мне не по карману.

— Мне тоже, — вздохнул пират. — Так я распоряжусь вам по супчику из «чернил»?

— Распорядитесь, — согласился Владимир, отпуская мэтра. Пора было идти к Никите Авдеевичу.

— И ты будешь есть эту гадость? — спросила Алиса.

— Вместе с тобой, лисонька, — ласково ответил Ткаченко. — Но я тебя покину, ладно? Ты уж поскучай немного, у меня есть серьезный разговор кое с кем.

Майор Ткаченко неторопливо поднялся, ласково пожал Алисино запястье, и пошел на ют, где в глубине кормовых помещений находился кабинет, или каюта, капитана-директора шхуны «Ассоль».

Хортен-старший, он же полковник Адамс, по селекторному аппарату пригласил заместителя в кабинет.

— Добрые новости, мой мальчик, — улыбаясь сказал он майору Бойду. — Только что расшифровали радиограмму Биг Джона. Вот она, читайте и радуйтесь.

— Что вы на это скажете, Джек? — спросил полковник Адамс.

— Только одно, сэр. Операция «Голубой десант» развивается успешно. Что же касается «Лося»… Весьма сожалею, но, как видно, формула «тридцать пять и шестьдесят пять» приказала долго жить.

— Нет, не скажите, майор… Вы забыли, что досье на Ольшанского в наших руках. Видимо, он покончил самоубийством, испугавшись разоблачения, хотя ясно, что мы ни в коем случае не передали бы компрометирующих его документов русским контрразведчикам. Зачем нам делать за них то, что они должны были сделать давным-давно… А теперь начнем игру с другого конца — сами выйдем на Александра Горовца и расскажем этому талантливому, осыпанному почестями, обласканному советскими властями инженеру, кем был его добропорядочный папаша, заслуженный пенсионер и образцовый семьянин. Козыри в нашей части колоды, Джек. Главное в том, чтобы правильно зайти ими. И я думаю, что когда сейф с досье Ольшанского и других агентов, конечно, будет стоять на моем письменном столе, мы сделаем новый ход. Может быть, вам придется поехать в Россию, майор…

Джек Бойд подскочил от неожиданности в кресле.

— Мне? — спросил он. — Простите, сэр, но…

— Ай-яй-яй, Малютка Джек, — укоризненно покачал головой Хортен-старший. — Вы же разведчик, майор, профессионал, офицер разведки. А нервы у вас… Засиделись в тихой гавани, обросли жирком. Пора глотнуть соленого воздуха, Джек! Свистать всех наверх! Поднять паруса! Ну, а если серьезно… Русские созывают совещание шипчандлерских контор у себя. Кажется, в Одессе. Мы тоже получили приглашение и должны послать туда своего представителя. Оттуда недалеко Дижур, где обитает наш будущий источник. Вернее, ваш источник, поскольку именно вы, Бойд, завербуете Александра Горовца, который пока и не подозревает, что носит вымышленную фамилию. Передаю вам этого человека в вашу собственность, майор.

— Благодарю вас, сэр, — уже спокойным тоном сказал Бойд. — Но если программа совещания не позволит мне выехать в Дцжур? Или чересчур жестокой будет опека хозяев?

— Нет ничего проще… С междугородней телефонной станции позвоните в Дижур и скажете Горовцу, что располагаете информацией по поводу причин самоубийства его отца. И тогда инженер Горовец сам примчится в Одессу.

Бойд хмыкнул.

— Вы чертовски правы, сэр, — сказал он. — Конечно, я поеду в Россию в качестве коммерсанта, связанного с ними договорными обязательствами, хотя уже сам выход мой на Горовца может быть расценен чекистами, как разведывательная работа.

— Разумеется, вы рискуете, — сказал полковник Адамс. — Но в этом и заключен смысл нашей с вами работы: воевать в мирное время. А ля гер ком а ля гер — на войне как на войне, — говорят французы. Помните, как два года назад я внезапно уехал в Штаты хоронить своего дядюшку?

— Конечно помню, сэр, — ответил майор Бойд. — Я ведь и вручил вам официальную радиограмму. Вы отсутствовали полтора месяца, оформляя наследственные дела.

— Так вот, Джек, сегодня я могу сказать вам, что никто у меня не умирал и никого я не хоронил… Меня отправили в специальную командировку.

— На Гавайские острова, сэр? — улыбнулся Малютка Джек.

— Если бы, — проворчал Хортен-старший. — А в Москву вы не хотели? Так-то вот, Малютка Джек… Понадобился им специалист по некоторым психологическим проблемам — вот и выдернули меня отсюда. Хотя вся операция носила скорее технический характер, точнее, радиоэлектронный. Да это программа «Кобра», которую наша фирма осуществляла совместно с Агентством национальной безопасности.

— Про «Кобру» я знаю, — сказал Джек и уважительно посмотрел на шефа. — Только не подозревал, что и вы были зафункционированы в ней…

— Представьте себе, был… Программа осуществлялась с размахом. Для начала ввезли в дипломатическом багаже массу всевозможных электронных штучек новейших модификаций и оборудовали ими здания нашего консульства в Ленинграде и посольства в Москве. С помощью этой аппаратуры необходимо было перехватывать всю информацию, которую русские отправляли за рубеж… Предстояло тотально следить за международным радиообменом, взяв под контроль интернациональные системы связи. Кроме того, мы намеревались ежедневно получать сведения о состоянии противоракетной обороны вокруг Москвы, всех ее средств и радиоэлектронного оборудования. Надо было научиться создавать помехи навигационным системам и системам связи в зоне Московской области, перехватывать переговоры по радиорелейным линиям правительственной связи, создавать в случае возникновения чрезвычайных обстоятельств целенаправленные помехи.

— Я услышал также о «Дабл-ю-джи-1240», — осторожно заметил майор Бойд.

— О, Джек, это замечательная система радиотехнической разведки! — воскликнул полковник Адамс. — Она управляется мощным компьютером, который обладает огромной электронной «памятью». С помощью «Дабл-ю-джи» мы могли подслушивать даже радиотелефоны правительственных машин…

— Это же великолепно, полковник!

— Только не в России, — помрачнел Хортен-старший. — В этой чертовой стране не проходят никакие технические новинки. Стоит нам что-нибудь изобрести — русские противопоставляют нечто свое, зачастую еще более совершенное. И контрразведка у них… Не приведи господи попасть к ней под зонтик. Еще до моего приезда туда чекисты поймали в Ровно с поличным нашего военного атташе, полковника Спенсера, и его заместителя, майора Джеймса Холброка, военного советника вице-президента. Оба попали в разряд персон нон грата. А когда я вовремя уехал, попались Гарри Уайтхерби и Ричард Корбин…

— С одним из них я учился вместе, — вставил реплику Малютка Джек. — Это они погорели с пластмассовым «сосновым пнем»?

— Они самые… Идиоты! Вывезли этот «сосновый» контейнер со сверхэффективной системой электронной разведки, которая стоила полмиллиона долларов, в осиновый лес! Надо было знать, что сосна, любящая сухие места, не может расти среди осин, обитательниц низких и сырых мест… Кретины!

— К сожалению, сэр, в наших разведшколах не учат ботанике, — попытался тонко сыронизировать майор Бойд, но шеф не принял иронии.

— В ваших школах не учат и здравому смыслу, — сказал он. — Я нигде не учился нашему делу, сама жизнь преподавала мне жестокие уроки, и считаю, что разведчиком надо родиться, этому не научишься. Мой первый босс — Уильям Донован, начальник Управления стратегических служб, был обыкновенным бизнесменом, звание генерала он получил, так сказать, гонорис кауза, за совокупность военных заслуг, но это был разведчик божьей милостью, Джек.