— Получил сводку на Койотмена.

— Без этого никак?

Хит не любила давать потерпевшим клички. Она понимала, что это экономит время и упрощает взаимопонимание между загруженными работой полицейскими: все равно что присвоить имя электронному документу. Но доля черного юмора в этих кличках ее раздражала. Хит осознавала, что шутки помогают отвлекаться от мрачной работы, но ей все равно было трудно смириться. Никки вспоминала свою убитую мать и с ужасом думала о том, что кто-то в отделе убийств говорил о ней на подобном жаргоне… Единственное, что она могла сделать, — не поступать так же с другими. И не поощрять коллег, что удавалось с переменным успехом.

— Извини, извини, — пробормотал Таррелл. — Перезагрузка. Я получил сведения о латиноамериканце, обнаруженном сегодня утром. Ты предположила, что этот джентльмен пострадал от нападения койота.

— Так уже лучше.

— Благодарю. Транспортники нашли неправильно припаркованный грузовичок в квартале от тела. Зарегистрирован на… — Таррелл сверился с записями, — на Эстебана Падилью, угол Сотой Восточной и Пятнадцатой.

— Испанский Гарлем. Это точно его грузовик?

Таррелл кивнул.

— На приборной панели семейное фото. Сходство с жертвой налицо. — У Ники подобные детали неизменно вызывали тошноту. — Я прослежу эту ниточку.

— Отлично. Держи меня в курсе. — Хит кивнула и направилась к своему столу.

— Ты правда думаешь, что это был койот?

— Мне так показалось, — отозвалась Никки. — Они иногда заходят в город. Но в данном случае я согласна с экспертами: если это и был койот, то добрался он уже до трупа. Не верится мне, чтобы койот украл у человека бумажник.

— Вайл И. Койот[16] смог бы, — сострил Рук, устроившийся на своем прежнем месте. — Конечно, он сперва снес бы ему динамитом полголовы и стоял бы над убитым, хлопая глазами. — Рук изобразил, как. — В детстве я пересмотрел мультиков. Издержки небрежного воспитания.

Таррелл вернулся к своему столу, а Хит встала над Руком.

— Кажется, ты собирался написать показания и уйти?

— Я написал, — сообщил журналист. — А потом попытался сварить эспрессо на машине, которую подарил отделу, но она не работает.

— Гм, мы тут без тебя не так уж часто варили эспрессо.

— Оно и заметно. — Рук встал и подтянул к себе кофеварку. — Господи, эти штуковины всегда тяжелее, чем кажутся. Видела? В розетку не включена, воды нет. Давай, я ее заряжу.

— Не нужно.

— Ну, как угодно, только если все же захочешь ее использовать, не заливай воду просто так. Это насос, Никки. Его, как всякий насос, надо сперва прокачать.

— Хорошо.

— Может, тебе все-таки помочь? Есть два способа: правильный и неправильный.

— Я умею… — Никки решила закрыть эту тему. — Послушай, давай забудем о…

— Горячих удовольствиях?

— О кофе, и посмотрим твои показания, договорились?

— Согласен. — Рук подал ей единственный листок бумаги и присел на край стола.

Ники взглянула на написанное:

— И это все?

— Я старался быть кратким.

— Здесь всего один абзац.

— Вы очень занятая женщина, Никки Хит.

— Ладно, послушай, — собравшись с мыслями, продолжила Ники, — у меня сложилось отчетливое впечатление, что ты, проведя несколько недель — недель! — с нашей убитой колумнисткой, должен знать о ней гораздо больше. — Никки брезгливо, двумя пальцами за уголок, подняла бумагу, и она качнулась на легком ветерке от кондиционера.

— Действительно, я знаю больше.

— Но?..

— Журналистская этика не позволяет компрометировать источники.

— Рук, твой источник мертв.

— И это развязало бы мне руки…

— Так выкладывай!

— Если бы у меня не было других источников, которые не желают быть скомпрометированными. Кроме того, имея доступ к конфиденциальной информации, я видел и слышал вещи, которые не хотел бы излагать в письменном виде, чтобы их не рассматривали вне контекста.

— Возможно, тебе нужно время на размышление?

— Ну да, ты можешь засунуть меня в «обезьянник», — хмыкнул Рук. — Какой волнующий момент в моем журналистском расследовании — увидеть, как ты расколешь преступника, применив на допросе пустую угрозу. Как прекрасно! И как эффективно!

Хит смерила его взглядом.

— Ты прав, я очень занята. — Не успела она сделать и шагу, как Рук преградил ей дорогу.

— Послушай, я могу решить нашу маленькую проблему. — Он дал Никки время демонстративно посмотреть на часы. — Что ты скажешь, если я предложу поработать над этими делом вместе?

— То, что я скажу, тебе не понравится, Рук.

— А ты дослушай! Я хочу проследить за столь резким поворотом в карьере моей героини. А если бы мы работали в одной команде, я мог бы делиться с тобой своими сведениями и догадками относительно жертвы. Мне нужен допуск, тебе — источник: оба в выигрыше. Даже лучше, чем в выигрыше. Мы вместе. Как раньше.

Сама того не желая, Никки ощутила толчок на уровне, неподвластном контролю рассудка. И тут же подумала: «Даже если я не владею своими чувствами, собой я владею».

— Знаешь, тебя видно насквозь. Все твои источники и догадки — просто предлог опять проводить со мной время. Попытка засчитана. — Никки двинулась к своему столу.

Рук потащился за ней.

— Я надеялся, что мысль тебе понравится, по двум причинам. Во-первых, да, разумеется, наслаждение твоим обществом, но, кроме того, это даст нам возможность разобраться в наших отношениях.

— Одна причина. Какая вторая?

— Капитан Монтроз уже дал согласие.

— Нет…

— Он отличный парень. Ну и пара билетов на баскетбол помогла делу. — Рук протянул ей руку. — Похоже, мы с тобой напарники.

Никки устремила многозначительный взгляд на протянутую руку, и в это время зазвонил телефон. Она отвернулась и сняла трубку.

— Привет, Каньеро.

Краска сошла с лица детектива Хит, а на ее громкое: «Что?» обернулись все работавшие в боксе.

— Вы целы? — Выслушав ответ, Никки кивнула. — Хорошо. Как только с тебя снимут показания, возвращайся в участок.

К тому времени как она повесила трубку, все собрались вокруг ее стола.

— Это Каньеро. Кто-то похитил тело Кэссиди Таун.

Потрясенное молчание прервал Рук:

— Похоже, нам самое время объединиться.

Хит, судя по всему, не разделяла его энтузиазма.

Ошеломить ветеранов нью-йоркского отдела убийств непросто, но в данном случае это удалось. Еще бы: посреди бела дня напали на коронерский фургон и похитили труп прямо из-под носа вооруженного копа. Это больше походило на Могадишо,[17] а не на Манхэттен. Когда все немного пришли в себя и начали переговариваться, Таррелл выдал:

— Не понимаю, кому нужно похищать труп.

— Вот этим вопросом и займемся.

Детектив Хит хотела было собрать свою команду на совещание, но, не считая Каньеро, который, дав показания в Семнадцатом, уже ехал в родной участок, все и так присутствовали.

Детектив Раймер из отдела краж, заглянувший к ним после того, как разнеслась потрясающая новость, спросил:

— Вы думаете, труп похитили те же, кто убил Кэссиди Таун?

— Это, конечно, первое, что приходит в голову, — признала Никки, — но она убита колющим оружием. А у этих была AR-15 и еще что-то огнестрельное. Если убийцы они, не проще ли было застрелить?

— Ага, — вставил Таррелл, — и, даже если они не хотели выстрелами поднимать шум, трое парней могли бы вынести тело еще ночью, сразу как сделали дело.

— Эту компанию шум, кажется, не слишком волновал, — заметила Хит.

Все закивали и принялись молча перебирать возможные мотивы. Детектив Гинсбург, вечно раздражавшая Никки своими привычками, начала грызть яблоко. Несколько голов повернулось на хрумканье, но Гинсбург не замечала укоризненных взглядов.

— Возможно… — она помолчала, двигая челюстями, и, проглотив наконец, закончила: — Возможно, на теле были улики.