Вольфганг Роде, сын директора кенигсбергского музея, в 1955 г. сообщал, что отец говорил ему в конце войны, будто не боится прихода русских, ибо совесть его чиста, и он укажет им, где искать похищенные у них ценности — киевские и минские. Но поскольку отец не упомянул о Янтарной комнате, Вольфганг Роде выдвинул такое предположение: доктор Роде, вероятно, спрятал Янтарную комнату в потайных подвалах Кенигсбергского замка, так как очень не хотел с ней расставаться.

Заведующий гостиничными номерами в замке Альфред Файерабенд уверял, что в марте 1945 г. он был свидетелем того, как Эрих Кох лично установил, что Янтарная комната все еще в замке.

И третий человек — Эрих Кох, собственной персоной. Долгие годы после войны, находясь в заключении в Польше, он не желал давать показаний о судьбе Янтарной комнаты. Лишь в 1965 г. он вдруг «вспомнил», что в апреле 1945 г. Янтарную комнату спрятали в бункере на окраине города. В 1967 г. Кох заявил, что существовал документ, в котором он выражал недовольство тем, что Янтарная комната до сих пор еще не эвакуирована.

Польский писатель Бадовский подробно цитировал некое послание Коха то ли Гитлеру лично, то ли в партийную канцелярию, в котором Кох предлагал спрятать бумаги нацистской партии и рейха, а также особо ценные предметы (включая Янтарную комнату) в специально подготовленных бункерах.

По словам Бадовского, в ответ на письмо Коха из Берлина прибыл с личными указаниями Гитлера и Гиммлера оберштурмбаннфюрер СС Рингель.[17]

Разумеется, нельзя полагаться на ссылки без указания источников. Впрочем, это отнюдь не уменьшало вероятности того, что Янтарная комната могла быть спрятана в городе, тем более если учесть особенности Кенигсберга.

Кенигсберг был основан как военный пункт и строился как крепость. В XVII в. город был обнесен крепостной стеной со рвом. Воздвигнуты бастионы. Это, правда, не помешало русской армии взять Кенигсберг в 1757 г., а армии Наполеона — в 1807 г. Город рос, и в середине XIX в. его окружили новым кольцевым укреплением с могучими бастионами. Потом в радиусе 8–11 км от центра города начали возводить еще один оборонительный пояс, включавший крепость Фридрихсбург и 15 фортов. Между фортами соорудили более мелкие, но чрезвычайно мощные боевые укрепления. Каждый форт имел свою казарму, окруженную стеной и рвом. В общей сложности в крепостных сооружениях насчитывалось 1242 помещения. Помимо того, в годы нацизма здесь выстроили (так сказать, для полноты картины!) дополнительные бункеры.

Масса возможностей спрятать все, что угодно! Особенно для такого человека, как Альфред Роде.

Альфред Роде переехал из Гамбурга в Кенигсберг в конце 1920-х гг. и страстно увлекся историей необычного города-крепости. С архивными документами в руках он изучил подземные сооружения замка, церквей и прочих старинных зданий, а также новые военные подземелья и бункеры. В письме доктор Роде писал «об одном бункере вне замка. Это современное сооружение на большой глубине, с отоплением и вентиляцией, в нем я разместил самые дорогие для меня ценности (Франц Хальс и др.)».

О существовании какого-то бункера вне замка знала и фрау Крюгер, управляющая. Она полагала, что именно сюда после воздушных налетов перенесли ящики с Янтарной комнатой. По ее словам, бункер находился в Ботаническом саду. Но, к сожалению, об этом стало известно только в конце 1970-х гг.

Профессор Барсов, который вел поиски вместе с Альфредом Роде с апреля по декабрь 1945 г., рассказывал о каком-то заваленном обломками бункере № 3, где, по словам Роде, были спрятаны ценности (но не картины!). В 1950 г. профессор попытался разыскать этот бункер в центре города, но безуспешно. После публикации о судьбе Янтарной комнаты в журнале «Фрайе вельт» (ГДР) некоторые читатели сообщили о своих предположениях, где следует искать этот бункер, однако обнаружить его не удалось.

Янтарную комнату искали и под руинами замка, и во внутригородских подземельях, использовали все новые и новые технические средства — и все безрезультатно. Надо сказать, что сразу после того, как город заняли советские войска, началась тщательная проверка подземных военных сооружений. Искали взрывчатку, искали оружие, искали и находили всевозможные предметы — только не Янтарную комнату.

Называлось множество конкретных адресов, среди них подозрительная пивоварня в городском районе Понарт. Как выяснилось, из погребов этой старой пивоварни шла железнодорожная колея, выходившая напрямую к стационарной железной дороге Кенигсберг — Берлин. Хозяин пивоварни хранил у себя документы и архивные материалы, вывезенные из оккупированных областей СССР, — скромный пивовар выполнял спецзадания Коха…

А в феврале 1967 г. польская печать сообщила, что Кох наконец указал точный адрес, по которому следует искать пропажу: «в Калининграде, в бункере под старой польской римско-католической церковью в районе Понарт». По словам Коха, над бункером были взорваны бомбы, чтобы уничтожить его внешние приметы. Однако в районе Понарт не было такой церкви, здесь находилась церковь евангелическая, непострадавшая ни от бомб, ни от других взрывов. А старая польская римско-католическая церковь действительно существовала в центре города, правда, в другом районе. И ее, по рассказам местных жителей, в начале апреля 1945 г. действительно разрушил какой-то необъяснимый взрыв — она рухнула, когда не было ни артобстрела, ни бомбардировки. Указанное место тщательно проверили и извлекли из засыпанного подвала две примечательные вещицы: мраморную статую Амура и изысканное старинное кресло. На задней поверхности кресла и на цоколе скульптуры были обнаружены металлические пластинки с номерами и надписью кириллицей: «Музей Пушкина»…

Не этот ли бункер в центре города имел в виду директор Роде в беседе с профессором Барсовым? Много замечательных музейных ценностей из Советского Союза было найдено при поисках Янтарной комнаты, однако само янтарное чудо как в воду кануло.

А что, если правы были те, кто утверждал: Янтарную комнату нужно искать на дне Балтийского моря?

На дне морском?

Итак, еще в начале апреля 1945 г. ящики, в которых, по мнению многих свидетелей, находилась Янтарная комната, оставались в Кенигсбергском замке. В последующие недели из замка один за другим отправлялись караваны грузов. Возможно, некоторые двигались в гавань для отправки морем?

Есть очевидцы, наблюдавшие, как в гавани были затоплены какие-то большие ящики. После войны моряки советского Балтийского флота тщательно обыскали дно гавани и нашли запчасти для всевозможного оборудования, ящики с документами, одеждой — что угодно, кроме произведений искусства.

А если Янтарную комнату погрузили на корабль? Ведь рассказывают же о таинственном грузе, прибывшем под усиленной охраной в Данциг в конце января. Большие деревянные ящики, скрепленные металлическими скобами, были до странности легкими. Их погрузили на корабль «Вильгельм Густлофф». Один свидетель утверждал, будто старший боцман судна Эрих Биттнер сказал ему, что в этих ящиках — вещи из дворца русских царей. И еще: эти ящики якобы в море должны были перегрузить на другой корабль.

По рассказу другого очевидца, загадочный груз прибыл не в январе, а гораздо позднее. И погрузили его на судно без названия — оно было закрашено. (По всей вероятности, имеется в виду корабль «Роберт Лей», который вскоре попал под обстрел в гамбургской гавани и сгорел.)

С этими таинственными корабельными историями перекликается и рассказ бывшего матроса, опубликованный в еженедельнике «Вохенпост» (ГДР). В начале 1945 г. этот человек готовил к выходу в море парусник. Небольшое грузовое судно было вооружено и полностью оборудовано для дальнего рейса. Матросу стало известно, что судно пойдет под чужим флагом, что оно должно пересечь Атлантику, но перед тем, у острова Борнхольм, оно примет груз с «Вильгельма Густлоффа» — «какие-то старинные вещи, которые называли еще «Золотом Балтики».

Известно, что нацисты действительно использовали для разного рода спецзаданий парусные суда (обычно их на всякий случай снабжали еще и мощными моторами). Бесшумный ход — большое преимущество во время войны. Матросы окрестили эти суда «призраками». На таких кораблях-«призраках» доставляли агентов в Ирландию, Южную Африку, Бразилию и Аргентину. Иные «призраки» везли за океан столь же призрачные деньги-фальшивки: в Южной Америке скупали землю, поместья и дома, готовя будущие прибежища для крупных нацистских функционеров.