— Не будет такого, чтобы Кес Арут прятался, когда вокруг него убивают людей!

Немногим ранее на чердаке, где прятался немногочисленный отряд, состоялся короткий разговор.

— Надо дождаться ночи, забрать людей и уходить из города, — предложил один из фидаинов.

В ответ на эти слова Арут, не проронивший ни одного слова, начал собираться. Он проверил затвор винтовки. Затем набил патронташ патронами. Затем вытащил из ножен саблю и вложил обратно. После этого он поднялся, собираясь выйти.

— Ты куда, Арут? — окликнул его один из фидаинов.

— Пойду в город! — последовал ответ. Тон ответа не допускал возражений. Но, тем не менее, ему возразили:

— Это глупо, Арут. В городе тысячи убийц. Да к тому же… О нас уже знают и наверняка ищут. Только выйдем, и нас убьют!

— А вам никто не говорит, чтобы выходили. Оставайтесь, я один пойду.

— Так не пойдёт, если идти так всем вместе…

Один за другим фидаины начали подниматься. Когда поднялись оба брата, Арут коротко и категорично произнёс одно слово:

— Нет!

— Нет? — возмутился Арсен. — Как это — нет? Ты не можешь нам запретить идти.

— Не могу, — согласился с ним Арут и продолжал:- Но подумай сам, брат Арсен, если мы все умрём, кто выведет этих девочек из города? Кто поможет раненым?

В ответ на эти слова, Арсен опустил голову.

— Вы с братом останетесь. Будете ждать до поздней ночи. Если мы не вернёмся, уйдёте без нас. Хорошо?

Оба брата кивнули в ответ. И когда уже остальные покидали чердак, оба в один голос прошептали: «Храни вас бог!»

Выйдя с чердака, Арут первым делом осмотрелся вокруг. Первое, что бросилось ему в глаза, была гимназия Нерсесяна, вернее то, что от неё осталось.

Крыша гимназии полностью отсутствовала. Начиная от второго этажа и вплоть до четвёртого, ровно посередине была снесена одна секция. Вместо неё зияла пустота. Все двадцать четыре оконные ниши оставались более или менее целыми, хотя ни одного стекла, ни одной оконной рамы не было. Сохранилось и одинокое дерево перед гимназией. Между ним и зданием лежала груда обломков. Кое- где вспыхивал огонь, но он не мог причинить вреда людям, прятавшимся в подвале. Людей в самом уничтоженном здании гимназии не было, но недалеко от здания всё ещё стояло артиллерийское орудие. Возле него была какая-то суета: видимо, его собирались увезти. У Арута на мгновение мелькнула безумная мысль отбить орудие, но он тут же выбросил её из головы. Рядом с ним всё ещё оставалось много военных. Арут посмотрел в противоположную сторону. Там горели сотни домов. Но большая часть домов всё ещё оставалась нетронутой. Он оглянулся на своих людей и показал в направление горящих домов. Те в ответ кивнули головой. Перебегая с крыши на крышу, отряд двигался среди всеобщего хаоса, выискивая тех, кто более всего нуждался в помощи. Где-то справа от них послышались крики. Арут остановился и подошёл к дымоходу, который выступал у самого края крыши. Опёршись на него, он заглянул вниз. Во дворе шла ожесточённая борьба. Горстка людей, среди которых были несколько женщин, изо всех сил отбивались от толпы озверелых убийц. Аруту понадобилось несколько секунд, для того чтобы оценить обстановку. Он махнул рукой, подзывая к себе отряд. Через минуту, расположившись на краю крыши, они открыли прицельный огонь по спинам нападающих. Раздались вопли. Последовал общий залп. Несколько человек осело на землю, остальные бросились на улицу. При этом они едва ли не давили друг друга. Из-за того, что вся масса одновременно пыталась пролезть через узкую арку, которая служила выходом со двора на улицу, отряд успел сделать ещё несколько выстрелов. Сразу после этого они перебежали на другую сторону крыши и стали вести огонь по мечущимся фигурам. Сделав ещё несколько выстрелов, Арут остановил стрельбу. Патроны следовало беречь. Неизвестно, что их ожидало впереди. Он вернулся к дымоходу и, свесившись с края, свистнул. Люди, которые всё ещё не понимали, какому чуду они обязаны своим спасением, одновременно подняли головы.

— Будьте ночью вблизи гимназии Нерсесяна. Мы выведем вас из города, — крикнул им сверху Арут.

— Друг, брат, — одновременно раздались слова на армянском и греческих языках, но Арута и след простыл. Он с остальными двинулся дальше. Едва они это сделали, как внимание отряда привлёк сильный пожар, разгорающийся метрах в ста от них. Пламя выбивалось из под крыши и готово было обрушить дома. Огонь становился непреодолимой преградой. Надо было спускаться вниз. Арут остановил отряд, раздумывая, что делать дальше. На улицу прыгать опасно. Высоко, можно повредить ноги. Следовало найти спуск. Быстро обследовав близлежащую крышу, он пришёл к выводу, что единственное безопасное место — это двор одного из домов. Там, прямо под крышей, находился балкон, который был сооружён по всему внутреннему периметру двора. От крыши до балкона едва ли было более трёх метров. Решение было принято. Помогая друг другу, фидаины один за другим свешивались с крыши и спрыгивали на балкон. Пока они спускались, снова начали раздаваться крики о помощи. Но их было так много, что невозможно было понять, откуда именно они исходят. Отряд прошёл по всему периметру, но так и не нашёл способа как спуститься вниз. Все двери были закрыты. Не было заметно ни одного человека, ни во дворе, ни где бы то ни было. Они остановились в смятении, не зная как поступить. Оставалось взламывать двери и искать выход. Огонь грозил переброситься к ним в ближайшее время. Едва они об этом подумали, как рядом с ними раздался скрип. Они одновременно повернулись на звук и увидели открытую дверь. В дверь высунулась голова преклонной старухи. Она коротко осмотрела их, и уже потом спросила:

— Фидаи?

Все кивнули.

— Вас бог послал. Идите скорей за мной, — старушка исчезла за дверью. Чуть помедлив, туда вошёл Арут, а за ним все остальные. Они оказались в маленькой комнатке. Старуха взяла трость и, опираясь на нее, поспешила к единственной двери из комнаты. Отряд молча последовал за ней. Таким образом они прошли несколько маленьких комнат, следующих друг за другом. Затем вышли в маленький коридор. Из коридора снова вошли в какую-то квартиру с маленькими комнатами. До них начали явственно доноситься крики, молящие о помощи. Старуха снова вывела их в коридор и подвела к одинокой двери. Затем перекрестила всех и ушла. Арут осторожно приоткрыл дверь. Перед ним была пустая комната с выбитыми окнами. Войдя внутрь, он подошёл к одному из окон. Зрелище, представившееся взгляду Арута, заставило его вздрогнуть. Перед ним находился в точности такой же балкон, на который они спрыгнули. В крайнем левом от него углу полыхал сильный огонь. В нескольких метра от огня с обеих сторон балкона толпилось несколько десятков человек. Среди них были женщины и дети. Они были окружены озверелой толпой турок, которые размахивали ножами и саблями, выкрикивая при этом непристойные ругательства в адрес армян. Арут удивлённо поднял взгляд. Ему показалось странным, что турки не нападали и не убивали, а только теснили беззащитных людей. Едва он об этом подумал, как ярость начала застилать ему глаза. Он понял, почему их не убивают. Их просто хотели сбросить в огонь и сжечь живьём.

— Половина на одну сторону, другая на вторую, — отрывисто бросил Арут и первым полез через окно на балкон.

Выстрелы прозвучали неожиданно. Фидаи стреляли так быстро, как только могли. Они отчётливо понимали, что вчетверо превосходящая их толпа убийц хлынет на них. Им некуда было деться. Впереди огонь. Оставалось только пройти через них. Один за другим убийцы валились замертво. Им удалось вызвать панику внезапной атакой, однако ситуация была не из лёгких. Топча мёртвые тела своих товарищей, убийцы бросились на фидаинов. Фидаины стреляли и отступали назад, затем, когда расстояние сократилось до минимума, сделали бросок вперёд, пуская в ход штыки. Натиск был столь сокрушающий, что убийцы уверенные в своей близкой смерти, стали залазить в разбитые окна и спрыгивать с балкона. Паника среди них была столь необузданной, что фидаины без труда добили жалкие остатки этих ничтожеств. Они не стали никого преследовать. В этом не было никакого смысла. Они остановились и оглядели поле битвы. Победа была полной. Из его людей лишь двое были легко ранены ножами. Никто и не думал атаковать их. Оставшиеся в живых убийцы сбегали с поля битвы так быстро, как только могли. Арут дал всем несколько минут отдыха. Он отчётливо понимал: им следует постоянно и быстро передвигаться по городу, иначе они не только никому не помогут, но и сами сложат головы. Пока они переводили дух, к ним начали подходить спасённые люди и со слезами на глазах целовать им руки.