Новогоднюю ночь Настя провела в полном одиночестве, если не считать мирно спящего Никиты. Он уже побывал на елках в детском саду и в одном из городских театров и то, что дома особого веселья не устраивали, воспринял совершенно спокойно. Он попрыгал с Настей возле елки, нашел под ней завернутую в красивую шуршащую бумагу полицейскую машинку с мигалкой и остался вполне доволен праздником.

Родители Игоря предлагали Насте «подкинуть» им внука на новогоднюю ночь, чтобы она могла пойти куда-нибудь, но Настя отказалась. Наташка усиленно приглашала ее к себе, но Насте совершенно не хотелось никого видеть, и уж тем более делать вид, что она беззаботно веселится. Наташка, как только узнала о том, что Игорь ушел, тут же начала сватать Насте бесчисленных женихов, и теперь, если идти к ней, она наверняка притащит кого-нибудь из приятелей своего Кости и будет стараться оставить его с Настей наедине.

Она испекла торт и приготовила пару салатов. Теперь, в начале двенадцатого, ставя все это на столик в комнате, Настя поняла, что, не задумываясь, приготовила любимые салаты Игоря, один — с крабами, другой — с тертым сыром, морковью и яблоками. Достала из холодильника бутылку шампанского, поставила на столик один фужер, одну тарелку, положила одну вилку... Посмотрев на это, Настя всхлипнула и отвернулась. «Надо, наверное, переодеться. Странно встречать Новый год в халате». Настя решила, что особенно наряжаться тоже глупо, и ограничилась тем, что надела темно-розовый облегающий джемпер и узкие черные брюки. Подумав, решила остаться в домашних тапках.

В половине двенадцатого Настя устроилась в кресле перед накрытым журнальным столиком и внимательно уставилась в экран телевизора. Где-то в студии люди веселились, шутили, танцевали, весело смеясь и осыпая друг друга дождем конфетти и лентами серпантина. Глядя на это веселье, Настя почему-то подумала, что на самом деле все это происходило еще в начале декабря или даже в ноябре, а сейчас там, где происходил весь этот праздник, темно и пусто. Эта мысль расстроила ее еще больше, и Настя заставила себя внимательно прислушиваться к репликам юмористов. Да, наверное, это действительно смешно...

Она положила себе на тарелку немного салата, вяло поковыряла его вилкой и подпрыгнула от телефонного звонка. Схватив трубку, Настя почти прокричала в нее:

— Да! Я слушаю!

— Катюша, привет! — раздался нестройный хор веселых голосов, перебивающих друг друга. — С Новым годом и тебя, и Сережу. Где он там?

— Вы ошиблись номером, — сухо перебила Настя и положила трубку.

Она почему-то совсем расстроилась после этого звонка. «Странно... Неужели я ждала, что позвонит Игорь? Или даже придет? Ну, собственно, и что? Ну вот если представить, что он сейчас войдет в эту дверь и скажет, что он решил вернуться — смогу ли я жить с ним, как и раньше? Не зная, когда и как он снова вляпается в дерьмо, а самое главное — когда он втянет в это дерьмо меня? Да дело даже не в этом. Из любой ситуации нужно выбираться вместе, если люди действительно друг друга любят, а не сбегать как крыса. Нет, он мне уже не нужен, — раздумывала Настя, глядя, как на экране телевизора появился циферблат кремлевских курантов. — Ой, а что ж я сижу как дура — сейчас уже двенадцать пробьет!»

Настя обернула салфеткой бутылку шампанского и стала неумело раскручивать проволочку на пробке. К двенадцатому удару часов она не успела, и шампанское себе налила минутой позже. Подняв фужер, она вежливо сказала сама себе «Ваше здоровье» и выпила шампанское залпом, немедленно налив еще. «Водки надо было купить, а не шампанского», — промелькнула у нее мысль, удивившая ее саму. Допив второй бокал, Настя приняла твердое решение взять себя в руки. Вместо водки она накапала себе валерьянки, еще немного посмотрела телевизор и отправилась спать. Новый год начался, и Настя искренне надеялась, что он будет лучше предыдущего, — хотя бы потому, что хуже уже некуда.

После праздников расслабляться ей было некогда. Садик работал как обычно, а в спортшколе готовились к областным соревнованиям, и тренировки шли в усиленном режиме, благо наступили зимние школьные каникулы. Теперь Настя занималась с новой группой, у нее были девчонки лет десяти. Эту группу она вела с самого начала, ей было очень интересно обучать своих пигалиц азам обращения со стрелковым оружием, правильной разминке, объяснять, зачем нужны нелегкие и на первый взгляд ненужные упражнения физподготовки. Учить всегда интереснее, чем переучивать, и Настя занималась со своей группой с огромным удовольствием. Правда, девчонки еще с трудом могли удержать в руках оружие, но все равно Насте нравилось показывать им, как это удобнее делать, рассказывать о собственных ошибках и о том, как их избежать.

— Так, так, Лена, почти правильно стоишь. Носочек правый немного разверни. Да, хватит. Теперь расслабь ногу — можешь? Значит, правильно встала. Теперь плечо выдвинь немного вперед, чувствуешь, как нагрузка уменьшилась, легче стало? Вот, молодец!

Много радости доставляла ей и возня с малышами в садике. Их чистые, радостные мордашки, доверчиво смотревшие на нее, казалось, немного облегчали боль в душе. А дома она возилась с Никиткой, начала учить его читать. Сын прекрасно запомнил все буквы и узнавал их безошибочно, но складывать их в слоги у него пока не получалось. Настя не заставляла его, понимая, что все придет со временем, и Никита не терял вкуса к их веселым занятиям.

Настя начала привыкать к своей новой жизни, в которой были лишь забота о Никите и работа. Но недели через две после Нового года ее охватило странное беспокойство. Она не могла понять, в чем дело — ведь никакими звонками ее больше не беспокоили. Но вскоре у нее появилось ощущение, будто за ней кто-то постоянно наблюдает. Во время тихого часа в детском саду, когда они с Наташей могли спокойно попить чайку и поговорить, Настя, двигая по столу чашку с чаем и внимательно глядя на нее, а не на подружку, сказала:

— Наташка, ты знаешь, мне кажется, что за мной кто-то наблюдает.

— Ты что, серьезно, что ли? — засмеялась она.

— Да я и сама не знаю, серьезно или нет. Понимаешь, мне постоянно кажется, что на меня кто-то смотрит.

— Это у тебя на нервной почве. Такое, кстати, от одиночества бывает, — утешила Настю подруга. — И дома тоже смотрят?

— Нет, дома все нормально. И на работе тоже. А вот на улице...

Наташка не долго думая сделала вывод:

— Значит, у тебя завелся тайный поклонник. Только он застенчивый и не решается подойти. Ты никого подходящего не замечала?

Настя только рукой махнула:

— Опять ты за свое! Какие там тайные поклонники! Хватит ерунду говорить.

Но Наташа упорно гнула свою линию:

— Вот для того, чтобы от тайного отделаться, заведи себе явного, и все будет в порядке. Ну давай я тебя с Костиным другом познакомлю. Его Олегом зовут, такой лапочка... Ну, с Костей я и сравнивать никого не хочу, но этот его друг — просто прелесть. Ну что, согласна?

— Нет, — твердо ответила Настя. — Наташка, ну я ж тебя просила не заводить этих дурацких разговоров. Погоди, по-моему, там кто-то с кровати слез, пойду посмотрю.