- Достаточно далеко. Садимся, - приказал он Малнору, управлявшему кораблем.

- Так точно.

Два алых десантно-штурмовых корабля, возглавлявших серую стаю, начали спуск. Выбранное Несущими Слово место посадки было недалеко от точки, от которой Гвардия Ворона начала свое изначальное наступление, так что стая величественных гранитно-серых кораблей коснулась земли возле своих угольно-черных близнецов.

Подтверждающие щелчки разнеслись в перегруженной вокс-сети, когда посадочные модули четырех Легионов достигли цели. Ход сражения был переломлен на одиннадцатом часу. Гор и его мятежники начали полномасштабное отступление к своей крепости.

Аргел Тал сошел по аппарели и сделал первый вдох фильтрованного воздуха Истваана-V. Он был холодным, холодным и едким, с насыщенным земляным запахом перемолотой грязи и вездесущего выхлопа двигателей. Быстрый осмотр через линзы показал панораму разворачивающегося сражения, вороноподобные корабли Повелителей Ночи опускались с одного фланга, а боевые машины Альфа-Легиона — с другого. Основные силы Несущих Слово поддерживали братские Легионы на краях низины, и на краткий вдохновляющий миг Аргел Тал заметил блеск серого, слоновой кости и золота, выделявший Лоргара среди избранной Первой роты.

Затем примарх пропал, скрывшись вдали среди дыма и огромного количества десантно-штурмовых кораблей, разделивших два места.

Железные Воины заняли главную возвышенность на месте высадки лоялистов и заметно укрепляли ее, возводя заранее подготовленные пласталевые бункеры. Громоздкие посадочные модули сбрасывали боевые постройки: массивные металлические рамы выпадали из грузовых захватов транспортников на малой высоте, платформы врезались и углублялись в землю, и воины-мастера IV Легиона работали, укрепляли, соединяли их и возводили высокие огневые точки. Турели сотнями поднимались из укрепленных позиций, а из недр войсковых транспортов Железных Воинов выкатывались орды лобомированных сервиторов, единых в стремлении подключиться к системам вооружения.

Все это время Пертурабо, примарх IV Легиона, наблюдал с бесстрастной гордостью. Он был облачен в многослойный керамит, который подошел бы для танковой брони, щелканье и скрежет сервоприводов в суставах сопровождали даже самые малейшие изменения в его позе.

Время от времени он бросал краткие взгляды на представителей других Легионов среди его людей, подтверждающе кивал капитанам Несущих Слово и Повелителей Ночи, находившимся на его оборонительных бастионах. Кивок становился красноречивее в сочетании с жестким выражением глаз примарха: даже не пытаясь изобразить уважение, он подтверждал их присутствие и велел заниматься своими делами. Пусть остаются здесь, как велели примархи, до тех пор, пока ни во что не вмешиваются. Железным Воинам не нужно, чтоб они путались под ногами. Все это время продолжались грохот и скрежет военного строительства, а огневые точки поднимались все выше, возводились стены с амбразурами, защитные орудия жужжали, наводясь на центр равнины.

Аргел Тал и Ксафен вели Гал Ворбак от их «Громовых ястребов» через скопление приземлившихся десантно-штурмовых кораблей в направлении баррикад, возводимых металлическими фигурами Железных Воинов. Земля слабо вздрогнула от поступи Астартес, когда Несущие Слово присоединились к сомкнутым рядам отряда Аргел Тала и последовали за ним. Тысячи воинов ждали его сигнала, поднятые знамена отмечали роты и ордены.

Далее, за нарастающей массой боевых танков Железных Воинов и собирающихся Астартес, Аргел Тал разглядел закутанную в плащ фигуру Первого капитана Севатара и его элитную Первую роту, Атраментаров. Их броню обвивали бронзовые цепи, пристегивавшие оружие к рукам. Повелители Ночи ждали сигнала.

- Мы должны стать наковальней, - обратился Ксафен по воксу к собравшимся Несущим Слово, ожидавшим у баррикад. - Мы- наковальня, а наши братья образуют молот, которому предстоит обрушиться. Враг будет брести к нам, уставший, сжимая опустевшие болтеры и сломанные клинки, веря, что наше присутствие даст им передышку. Железные Руки обрекли себя, оставшись в поле, но уже сейчас вы видите, как к нам приближаются выжившие из двух Легионов. Саламандры. Гвардия Ворона. Мы должны сдержать их достаточно долго, чтобы наши браться уничтожили их ударами с флангов и тыла.

Аргел Тал уже отключился. Он наблюдал, как сражение распадается на части, видел, как упорные Железные Руки окружили своего примарха в сердце битвы. Праведное негодование, из-за которого они остались на месте, будет стоить им жизни раньше всех остальных.,

Лиственно-зеленый керамит Саламандр образовал отступающую массу, взбирающуюся вверх к баррикадам Железных Воинов с восточной стороны, а одетые в потрепанные черные доспехи воины Гвардии Ворона направлялись к объединенным силам Повелителей Ночи и Несущих Слово. Расстроенные боевые порядки лоялистов, направляющиеся вверх по склону, уже начинали восстанавливаться вокруг несущих знамена сержантов.

Аргел Тал сглотнул наполнившее его рот нечто, напоминавшее по вкусу отравленную кровь. Он не мог сдержать слюноотделение.

Раум, - произнес он беззвучно, но ответа не последовало. В какой-то момент он со странной отчетливостью осознал, что ощущает кожей ветер. Не локальное давление от пробоины в доспехе, а всей кожей — слабо обдувающий его плоть ветер, словно в броне выросли нервы, способные передавать внешние ощущения. Руки снова заболели, но в этот раз боль была новой: ощущение разбухания, растягивания, мучение мяса, ставшего податливым, как глина, скрип крошащихся костей, все еще остававшихся внутри.

Круги целеуказателя, который он не включал, завертелись перед глазами, мерцая поверх синих линз в поисках добычи.

Ниже взбирались на холм тысячи воинов Гвардии Ворона. Ни один из их доспехов не избежал следов от битвы. Невзирая на расстояние, зрение Аргел Тала позволило ему разглядеть, что у некоторых воинов висели на ремнях опустевшие болтеры, а свитки с клятвами превратились в обгорелые обрывки пергамента, трепетавшие на ветру.

- Шестьдесят секунд, - прорычал он в вокс.

- Так точно, - хором отозвались три тысячи воинов, стоявшие рядами возле него.

Даготал сидел в седле, глядя поверх баррикад. Репульсорный двигатель, встроенный в раму реактивного мотоцикла, гудел в такт его движениям, взвизгивая громче, когда наездник наклонялся вперед, чтобы посмотреть, как приближается отступающая Гвардия Ворона.

Его задачей было объезжать края битвы, уничтожая всех беглецов, пытающихся уклониться от основной схватки. Хотя всего пятеро из его мотоциклистов пережили переход в Гал Ворбак много лет назад, они были возле него, запуская двигатели и готовясь к тому, что им предстояло сделать.

Он моргнул, смахивая жгучий пот с глаз, тяжело и скрежещуще дыша, пытаясь не обращать внимания на завывающий в сознании голос. Боль в горле нарастала часами до того момента, когда сглатывание стало вызывать неимоверные муки. Сейчас даже дышать было тяжелым испытанием. Из переутомленных слюнных желез выделялся горячий пузырящийся яд, капавший с подбородка. Кислотная отрава стекала с нижней челюсти каждые несколько секунд, и он не мог больше глотать и нейтрализовывать ее.

- Тридцать секунд, - донесся голос Аргел Тала.

Даготал нетвердым голосом забормотал бессмысленные звуки, кислота с шипением закапала из-под решетки шлема.

Торгал нажал руну с шестерней на своем цепном топоре, меняя настройку с мягкой ткани на бронированные пластины. Второй ряд более толстых зубцов выдвинулся параллельно первому. На самом деле, оружием с цепным лезвием всегда было трудно сделать что-то большее, чем ободрать краску с керамита, но оно с легкостью прорежет жгуты псевдомышц в сочленениях доспеха или внешние силовые кабели.

Он уже час плакал кровью, не ощущая ни печали, ни каких-либо других эмоций. Торгал был уверен, что, сумей он снять шлем, на щеках остались бы багровые полосы, окрасившие кожу навечно, словно татуировка. Каждый раз, когда он моргал, слезные протоки выталкивали на его лицо еще больше водянистой кровавой жидкости. Пошевелив языком во рту, он порезал его о зазубренные зубы, на несколько секунд испытав боль, пока маленькие порезы затягивались.