— Ну что? — спросил Клещ. — Удалось что-нибудь выяснить?

Антон повернулся к нему и улыбнулся:

— Слушай, а почему ты говорил, что они меня пошлют подальше?

— Из личного опыта.

— Не умеешь ты с людьми разговаривать.

Клещ усмехнулся. Кто, как не он, легко находил общий язык с самой разной брайтонской и другой сволочью, с мексиканцами, смотрящими на американцев исключительно как на дойных коров с выменем, набитым десятидолларовыми бумажками, с торговцами наркотиками, да с кем угодно.

— У меня большой опыт общения с уличными хулиганами. Еще по России. Они же во всем мире одинаковые. И подход к ним — либо он есть, либо нет. Так-то вот. — Он помолчал, видно вспоминая свои российские подвиги. — А что до наших дел — эти парни едут с другой стороны. Они попутчиков не брали. А вот еще одна компания, с которой они только что перемахнулись, — те, похоже, наши. Понимаешь, они не могут быть далеко, им сильно досталось от этих, так что они должны где-то остановиться зализывать раны и чиниться.

— Найдем, — сказал Клещ. — Я тоже кое-что могу. Шустрый! — Парень за рулем встрепенулся. — Иди садись назад. На первой же автобусной станции можешь валить в свой Денвер. Дальше я поведу. Я эти места немножко знаю. — Тут Клещ подумал, что так он мог сказать практически о любой части Америки. Конечно, он был не в состоянии физически побывать всюду, во всех уголках огромной страны, но посвятил достаточно большое количество времени изучению топографии наркобизнеса. Вся деятельность преступного мира, которая его интересовала, концентрировалась, разумеется, вокруг больших городов, одним из которых и являлся Денвер.

С рокерами он никогда вплотную дел не имел. Большей частью они являлись, так сказать, пассивными потребителями наркотиков, предпочитая легкие удовольствия вроде марихуаны. Клещ закрывал глаза на легкие наркотики. Будь это в его власти, он давно бы легализовал марихуану, которая, на взгляд Клеща, приносила вреда гораздо меньше, чем алкоголь. Лишняя суета для полиции. По меньшей мере половина подростков курили травку. Люди постарше вообще считали ее невинной детской забавой. Некоторые при аресте искренне удивлялись: «За что?! Это всего лишь травка…» Рокеры не занимались торговлей и употреблением тяжелых наркотических веществ — ведь помимо всего прочего им еще нужно было иногда ездить на своих долбаных мотоциклах. Героин в сочетании со скоростью приводил к летальному исходу почти мгновенно. Но все же они были потребителями, и к ним тянулись тропинки мелких дилеров, а эти тропинки Клещ знал хорошо. Для каждого города они имели свои небольшие особенности, но протаптывались по одному принципу. Достаточно было изучить схему распространения наркотиков по Нью-Йорку — и можно было свободно выходить на охоту в любом крупном американском городе, делая скидку лишь на местность и климат.

Он мог предположить, где находится временный лагерь рокеров. Такие лагеря имелись вблизи всех больших городов — там можно было сосредоточиться до или после набега. Денвер наверняка не был исключением.

Когда машина спустилась с гор и запетляла между пологими холмами, Клещ высадил Шустрого, который, бросив прощальное «Привет!», бегом бросился к автобусной остановке, и развернул машину — прочь от дорогих особняков, в глушь предгорий, поросших лесом, в котором, как он знал, водились дикие медведи и прочая живность, которую он, надо сказать, не любил, если она не в жареном виде и не на столе. Он вел машину на север — где-то здесь должна находиться «клизма» — поляна с узким подъездным путем, где обычно отдыхали мототуристы, перед тем как спуститься с гор в столицу Колорадо или, наоборот, перед подъемом на перевал. Он поделился своими мыслями с Бароном. Выяснилось, что побитые «Ангелы Ада» тоже произносили слово «клизма». Клещ сбросил скорость, и компаньоны стали присматриваться к дороге.

— Смотри-ка, — вскоре воскликнул Барон. Влево от основного пути уходила просека, изрытая следами мотоциклетных колес.

— Ну вот, приехали, — сказал Клещ. — Теперь моя очередь. Спрячьте машину и ждите меня где-нибудь здесь. Увидите, когда я буду возвращаться. Пойду разведаю, что там эти герои поделывают и нет ли среди них наших друзей.

— Может быть, вместе пойдем? — спросил Барон.

— Оставь мне хоть это. Я тоже не первый день на свете живу.

Рахманинов безмятежно спал, откинувшись на сиденье. Барон отогнал машину немного вперед, но никуда ее прятать не стал, поставив на дороге так, чтобы самому наблюдать за просекой, по которой ушел Клещ.

Его уже не было часа два, и Барон подумывал, не отправиться ли ему вслед за американцем. Рахманинов тихо посапывал. Барон молча злился на напарника, на фиктивного своего начальника, который и пальцем не шевельнул, чтобы дело хоть как-то сдвинулось с мертвой точки. Все сделали они с этим полицейским…

Внезапно он услышал шум автомобильного мотора. Через секунду на шоссе показался черный от пыли и грязи, побитый и помятый «кадиллак» — когда-то дорогой, а теперь больше похожий на рекламу автомобильной свалки. «Мы заберем вашу разбитую машину и заплатим вам еще сто долларов…»

Барон не видел сидевших в «кадиллаке»: просека, откуда выехало «чудо техники», была довольно далеко. Машина быстро набрала скорость и скрылась из виду. Спустя несколько минут из-за деревьев, справа от дороги, выбежал запыхавшийся Клещ.

— Куда они поехали?! — крикнул он издали.

Через опущенное стекло машины Барон махнул рукой вперед.

— Быстро за ними, — плюхнувшись на сиденье, выдохнул полицейский. — Сваливают с деньгами, возьмем тепленькими. С ними какой-то древний старик… Главное, на дороге их подловить, а то опять в какой-нибудь дыре залягут на дно…

Барон нажал на педаль газа, и машина рванулась вперед. Через десять минут они увидели вдалеке «кадиллак» с беглецами.

Биг-Бен вел машину сравнительно медленно.

— Нужно смотреть — нет ли погони, — пояснил он Алексею.

— А если есть, тогда что? Может быть, стоит, наоборот, рвануть как следует?

— Парень, ты что, ничего не понял? Раз они вас нашли здесь, то найдут где бы вы ни были. А так мы хоть посмотрим на них. Может быть, прямо на месте и разберемся…

Алексею, если честно, не хотелось разбираться с теми, кто гнал их, как собаки дичь, от самого Нью-Йорка, ни сейчас, ни потом — никогда. Но старик явно знал, что делает. Лариса молчала, зажав между ног сумку с деньгами.

Они спустились на равнину, когда Биг-Бен сказал с оттенком удовлетворения:

— А вон и они. Наконец-то…

Алексей, обернувшись, увидел на сером фоне гор маленькую машинку, марку которой нельзя было различить на большом расстоянии. Она еще не спустилась на равнину и двигалась как бы наперерез «кадиллаку».

— Почему ты думаешь, что это погоня?.

— Опыт, мальчик, опыт… Смотри, вот сейчас они будут у поворота и свернут за нами.

Старик оказался прав. Машина на секунду исчезла за выступом скалы и тут же появилась, выехав на трассу. Теперь она неслась прямо по их следу.

— Что будем делать?

Биг-Бен не поворачивал головы, не смотрел даже в зеркало.

— Немножко их погоняем, а там посмотрим… — Он увеличил скорость. — Не психуйте, ребята, — нервный всегда проигрывает…

Какое-то время расстояние между машинами не сокращалось. Однако, выехав на равнину, маленькая машина стала медленно, но верно увеличиваться в размерах, понемногу догоняя «кадиллак».

— Дочка, ты хорошо водишь машину? — спросил вдруг Биг-Бен, не отрывая глаз от дороги.

— Ну, вожу, а что? Ты предлагаешь мне повести?

— Слушай внимательно. По трассе миль семь никого и ничего не будет. Увидите лес и…

— Ты решил нас бросить, Биг-Бен? — спросила Лариса.

— Не перебивай старших… Так вот, как увидите лес — сворачивайте. Дальше будет дорожка, почти незаметная тропка. Не пропустите ее. Сразу за лесом — ферма. Скажете, что от меня, — вас примут. А я попозже подъеду.

— Я все-таки хочу спросить…

Лариса не успела ни задать вопрос, ни тем более получить ответ. Старик резко затормозил. Вокруг, насколько хватало взгляда, расстилалась сплошная пустыня. Биг-Бен неторопливо вышел из машины, обошел ее и, открыв багажник, достал оттуда свою любимую «помпу».