Вся эта бесполезная ерунда кишела у Кита в мозгах, пока он разглядывал агрегат, осматривался вокруг и… И не знал, что делать дальше. Еще немного – и он, пожалуй, почувствовал бы себя тут погребенным заживо… а там и до панической атаки недалеко, хотя он никогда этим не страдал.

Вдруг подал голос Том Эдисон. Американская речь зазвучала в этой Кащеевой пустоте так мощно, гулко и веско, будто на помощь уже прилетел прямо из Голливуда сам Супермен или Бэтмен.

Кит слегка успокоился, княжна переводила, а Том показывал вверх пальцами, как бы проводя одну линию-траекторию между «глазом» в центре «паутины» и выходом из отсека.

- Том говорит про какую-то струну, - объясняла княжна. – Он считает, что должна была быть какая-то струна… Вроде как стальная. Отец тоже написал про струну… - Она чуть помолчала и добавила от себя: – Только мы с братом ее никогда не видели. И это очень странно…

Кит пригляделся… Струны не было, но… Точно! Она была тогда - в только что построенном «Лебеде». Тончайшая струна, наверно, из какого-то особого стального сплава… И она почему-то лопнула при первом же испытании «Лебедя»… распалась… исчезла.

Том – молодец! Достал его, Кита, из могилы… а заодно и всех остальных.

- Класс! – не выдержал Кит и хлопнул Тома по плечу. – Молоток!

Оказалось, что Том лез как раз в свое дело. Пока Кит в глубине души паниковал и терял от этого свой уникальный дар, простая инженерная интуиция не подвела хладнокровного Тома – быть ему, и правда, великим изобретателем… Да почему это «быть», когда он уже есть и почти все, что мог, наизобретал! Только не здесь – а за пределами их мира и времени. Там, за броней «Лебедя».

Том тоже хлопнул Кита от души – да так, что в иное время можно было бы и веселую потасовку затеять… но только не сейчас! Дети они, что ли, чтобы при княжне международный конфликт затевать?

Внезапно Киту стало не до чего. В глазах у него зарябило, замерцало, заискрило… Он зажмурил их и замахал руками, чтобы все помолчали и его не трогали. Наступила гробовая тишина.

Снова тонкие световые стрелы пролетали перед глазами Кита. Вдруг вспомнилась ему цепочка от княжеских очков-пенсне, с помощью которой он починил аэроплан-трансформер… Цепочка ослепительно сияла и плавилась… Хотелось зажмурить глаза еще сильнее – ну куда там! Слепило-то не снаружи, а как будто внутри самих глаз... прямо в мозгу.

Нужно сделать новую струну. Новый проводник энергии. Чуть потолще… и при этом витой. Из чего?

Вдруг появился перед внутренним взором Никиты меч принца Александра. Они касались его руками. Меч. Меч заискрил, засветился… и вдруг разлился в разные стороны ослепительным ручьем расплавленного металла.

- Меч… - невольно прошептал Кит.

- Что?! – испуганным шепотком спросила рядом княжна.

Кит резко раскрыл глаза. Перед глазами поплыли фиолетовые круги… Кит даже отступил на шаг назад, испугавшись, что невзначай проваливается в водоворот времени… Но обошлось.

- Меч у Александра древний? – спросил Кит и посмотрел на княжну.

Темные глаза княжны сверкнули во тьме искрами-бриллиантами.

- Нет, этот меч принцу здесь выковали… - тихо проговорила она, словно уже обо всем догадываясь. – Он из того же сплава, что и броня «Лебедя»… Очень дорогой сплав. Его отец изобрел. Почти треть состояния на него ушло.

- А еще здесь есть предметы из этого сплава? – поинтересовался Кит и уточнил: - Именно выкованные.

- Вряд ли, - повела плечиками княжна. – Деревенского кузнеца Ефрема приглашали. Я бы слышала звон…

Евсеич, державший ее на руках, делал вид, что вообще отсутствует и не слышит никаких великих секретов.

- Он отдаст свой меч? – с большим-пребольшим опасением спросил Кит.

- Кто? Принц? – словно оробела княжна и задумалась… думала-думала и сказала решительно: - Я сама попрошу. Раз вопрос жизни и смерти…. Только сначала с братом переговорим.

Никто не ожидал, и больше всех не ожидал сам Никита, что Александр Македонский окажется таким покладистым. Будущий завоеватель мира все понял с полслова. Он бесцеремонно прервал едва ли не хоровую речь княжны и ее брата, придумавших витеватую просьбу, обращенную к наследному принцу древней Македонии, и ответил коротко и роскошно. Примерно так звучал в переводе ответ принца, сверкавшего доспехами и давно готового ринуться в битву со Злом:

- Я предвидел. Мой меч превратится в этот великий боевой корабль. Весь корабль сам станет моим разящим мечом.

Предельно ясно, не правда ли? И весьма оправдательно по отношению к собственной царской гордости, а? Согласитесь…

- Похоже, принц принимает тебя за жреца какого-то верховного божества, управляющего далеким будущим, - шепнул князь Никите.

«Вот еще… - вдохнул про себя Кит. – Теперь еще и мифы народов мира придется учить на «пятак».

- Только стесняется спросить напрямую, - добавил как всегда ехидный князь.

И вот произошла торжественная передача личного меча Александра Македонского в фонд восстановления боевого подземного дирижабля «Лебедь».

Действо происходило на парадной лестнице дома, превратившегося во внутреннюю надстройку дирижабля, и напоминало посвящение Никиты Демидова в рыцари непонятного ордена. Наверно, Ордена Сборщиков, который весь и состоял из магистра, сенешаля и рыцарей в одном лице.

Присутствовали все, кроме Насти, особо чувствительной служанки княжны, за которую опасались: как бы при виде всяких фокусов ее не хватил разрыв сердца. Насте, впрочем, было поручено, возможно, самое важное в условиях чрезвычайного положения дело: ее, как не только чувствительную, но и особо богомольную, отослали в домовую часовню усадьбы молиться за успех предприятия и чтобы, как отдельно попросил Кит, «не вышло того, чего не нужно».

Всё устроили юные князья Веледницкие. Высочеств они разместили на ступенях повыше, так что теперь принц Александр временно оказался на голову выше Кита. Сами князья разместились по сторонам от Кита всего на одну ступеньку выше, а, типа, простолюдинов – одного Евсеича с незанятыми руками, служанку будущей императрицы и зятя Артемия с семьей, - поставили на три ступеньки ниже Никиты… Тьфу, противно!.. Но, с другой стороны, наблюдался эффектный порядок, не присущий демократично-хаотичной толпе.

Принц Александр, держа меч правой рукой за середину клинка, величественным жестом протянул его Никите и присовокупил несколько торжественных слов. Мол, «вручаю сие непобедимое оружие великому защитнику вселенной» и все такое «ради сокрушительной победы над всеми злыми духами Аида»… Аид – это у древних греков и македонцев царство мертвых, если кому это важно.

Никита, как проинструктировал его заранее князь, принял у принца меч обеими руками и с легким поклоном, а в ответной речи уже без всякой инструкции выразил всего ничего: типа, «спасибо» и «рад стараться»… Сказать правду, торжественно-упорядоченная толпа Киту уже очень сильно мешала настроиться. И он попросил ее разойтись. Но – очень вежливо попросил:

- Может, отойдете подальше, а? А то как бы не шарахнуло…

Даже перевода не потребовалось, потому как позади Кита лампы на железных колоннах вдруг засияли ярче и едва слышно затрещали, как плохие электрические контакты. Аристократы шустренько двинулись по лестнице вверх, а простой народ на всякий случай не менее шустро укрылся в одном из коридоров первого этажа.

Хотя волосы на голове Кита снова вздыбились по естественным электростатическим причинам, но ему и в самом деле на этот раз стало слегка страшновато. До этого он чинил всякую мелочь, однажды едва по случайности не собрал вертолет, недавно восстановил в воздухе подбитый и падающий аэроплан… но теперь ему предстояло нечто грандиозное – восстановить силовую ось необыкновенного корабля размером… ну, эдак с атомную подводную лодку, не меньше. А вдруг и его сейчас шарахнет какой-нибудь «молыньей»?! И все… кучка пепла вместо Никиты Демидова.

Но отступать было некуда: позади была вражеская Москва 1915 года, куда вообще не сунешься, а впереди… что впереди?