— Здесь виден перст Божий!

Действительно, папа получал в лице общества могучего помощника. Но утверждение устава натолкнулось на неожиданные препятствия. Папа не решился все-таки на свой риск и страх утвердить новое общество и отдал проект на просмотр кардиналу Гвидиччиони. Кардинал, однако, не только не одобрил проект, но даже отказался читать его, мотивируя свое отрицательное отношение тем, что постановлениями лютеранского и лионского соборов было воспрещено учреждение новых орденов. Однако оппозиция Гвидиччиони была непродолжительна. Неизвестно, каким путем было оказано давление на кардинала, но, к удивлению многих, он скоро не только прочел проект устава, но и одобрил его. А за ним одобрили проект и другие два кардинала, бывшие в комиссии. 27 сентября 1540 г. была издана булла, которой учреждалось «товарищество Иисуса» или «орден иезуитов». В этой булле говорилось: «Товарищество или общество Иисуса состоит из тех, которые во имя Бога желают быть вооруженными под знаменем креста и служить единому Господу и первосвященнику римскому, его викарию на земле. Принятые в общество должны дать обет целомудрия, бедности, послушания генералу ордена и повиновения правящему церковью папе. Генерал ордена неограничен в своей власти, но он обязан составить конституцию или устав общества с согласия большинства сочленов, в управлении же делами товарищества ему предоставляется полная свобода. Число членов товарищества не должно превышать шестидесяти».

С этого дня орден иезуитов получил официальное признание. Первым генералом ордена был единогласно избран, конечно, Игнатий Лойола. Это было в 1541 году. Путь подготовительных работ был пройден, давно лелеянная в мечтах организация, наконец, создана, теперь оставалось только действовать. Скоро мир стал свидетелем того, что может сделать небольшая, но энергичная, фанатически преданная идее, кучка людей. Разлагавшаяся католическая церковь неожиданно получила в лице иезуитов такую сильную поддержку, что смогла, несмотря на всю тяжесть положения, вынести удары, которыми награждали ее противники. Пятидесятилетний Лойола был неутомимым, его энергия, казалось, не знала предела. Он немедленно каждому из своих товарищей назначил место и круг деятельности. Так, Родигес был послан в Португалию, Ксавье в Индию, Бруэ и другие в Англию, Шотландию и Ирландию; Бобадилия и Лефевра в Германию, Кодюра и пятнадцать других членов во Францию, Лаинес и Сальмерон были отправлены в качестве папских легатов в Тридент на собор. Сам же Лойола остался в Риме, чтобы из центра католического мира руководить своей паствой. Началась энергичная деятельность во всех частях света.

На первых же шагах своей деятельности орден был обласкан папой и получил небывалые привилегии.

Новому ордену были отданы церкви «Делла Страта» и «св. Андрея». Возводились роскошные здания, как-то: «Розовый приют для девиц, целомудрию которых угрожает опасность», «Приют для падших женщин», «Сиротский дом для сирот обоего пола».

Скоро умер папа Павел III, и на престол вступил Юлий III, который так же, как и Павел покровительствовал ордену. Но когда на престол вступил недруг Лойолы, кардинал Караффа под именем Павла IV, то положение ордена сразу изменилось. Новый папа относился к ордену холодно. Эта перемена сильно подействовала на Лойолу, он стал хиреть и, наконец, 31 июля 1556 г. умер на руках своего секретаря, не назначив себе преемника.

Претендентами на звание генерала явились трое: Паланка, Бобадилья и Лайнес. Последний оказался энергичнее и хитрее других и был избран в генералы.

«Личность Лойолы производит странное впечатление на людей нашего времени: он принадлежит миру, идеи и чувства которого мы понимаем лишь с трудом. Мы не можем сочувствовать его узким религиозным верованиям, его дикому фанатизму; его фантастическому мистицизму и болезненной мечтательности, указывающим патологическое состояние его души; но тем не менее, изучая его жизнь и созданное им дело, мы невольно признаем его человеком необыкновенным. Одаренный железной волей, необыкновенным упорством в преследовании намеченной цели и невероятною выносливостью в страданиях, Лойола был смел до дерзости в своих предприятиях. Вера в его собственное призвание никогда не колебалась, душа его была чужда всяких сомнений в том деле, которому он служил. Рядом с пламенным воображением, с сентиментальной набожностью и сильной наклонностью к суеверию, в нем уживался проницательный ум и необыкновенная способность угадывать истинный характер людей». Так характеризует Лойолу один из историков ордена иезуитов Ж. Рубер. К этой характеристике следует только добавить, что несмотря на свой религиозный энтузиазм Лойола до конца остался боевым солдатом, каким он был в молодости, и эту черту характера перенес на свою организацию.

Лойола хотел сделать, из своего братства «духовное войско», сражающееся за славу Божию под знаменем креста Господня. Это войско должно быть связано строгой дисциплиной, и объединено одним общим руководством. Сами иезуиты постоянно указывали на этот воинственный дух своей армии, а Лойолу сравнивали с полководцами. Обозревая первый период деятельности ордена, историк его Орлан-дина с увлечением прославляет «львиную храбрость и высокомерное презрение к смерти», свойственное членам ордена. «Есть легенды, — говорит он, — гласящие, что некоторые дети родятся с каской па голове — таковы члены иезуитского ордена, потому что судьба предназначила их для неустрашимой борьбы с непобедимыми силами и со всеми превратностями судьбы».

Этой характеристике вполне соответствует и организация иезуитов. Это меньше всего монастырь.

Иезуит, как солдат папской армии, должен быть всегда готов идти туда, куда скажут. У него не должно быть никаких привязанностей, даже к месту. «Наши дома, — говорит иезуит Хуарес, — похожи на военные лагеря». Неудивительно, что иезуиты были далеки и от всякого аскетизма, ибо для войны нужно сильное тело, неутомительность, энергия. «Вы должны проникнуться мыслью, — писал по этому поводу Лойола, — что душа и тело созданы одним и тем же Богом; он потребует у нас отчет за обе части нашего существа, а потому мы не должны ослаблять из любви к Богу одну из частей этого существа. Мы должны лелеять тело настолько, насколько оно является слугой души. Покорность тела дает душе возможность служить Богу и прославлять Его. Вместо того, чтобы бичевать себя до крови, вознесите сердце ваше к Вседержителю Вселенной, оплакивайте грехи свои и чужие, созерцайте неисповедимые Тайны Господа Нашего Иисуса Христа в настоящей и будущей жизни, любите три ипостаси Божества; ваши слезы будут тем драгоценнее, чем возвышеннее будут мысли, исторгнувшие их из ваших очей».

Иезуиты — не монашеский орден, они не носят монашеской одежды, не имеют хора, и их общежития не называются монастырями. Соединяя в себе все черты, присущие монашеским орденам, они ставят себе еще одну цель, характерную только для них: защищать светские и духовные притязания римской курии. Эта черта вносит в деятельность ордена наряду с религиозным и чисто политический элемент,

Организация ордена носит монархический и военный характер. В основе лежит строгая дисциплина построенная на последовательно проведенном принципе послушания. Устав ордена не признает за отдельной личностью никаких прав на самостоятельность. Все оригинальное, самостоятельное должно быть стерто, уничтожено. Член ордена должен вполне слушаться своего начальства, он не должен иметь ни своих мыслей, ни желаний.

«Пусть другие религиозные братства, — пишет Лойола, — превосходят нас постом и молитвой, строгостью одежды и пищи; наши братья должны блистать истинным безусловным послушанием, отречением от всякой воли и собственного суждения». Но было бы неправильно думать, что устав ордена требует только простой исполнительности. Идеальный последователь Лойолы должен не только отожествляться с желанием своего начальника: он должен отожествляться с его мыслями и считать истинным и справедливым все, что начальник думает и приказывает. «Если ты откажешься подчинить твой разум и волю, — говорит Альфонс Родригес, — то твое послушание не имеет значения жертвы; оно далеко от совершенства, потому что ты не хочешь принести Богу в жертву самую благородную часть твоего существа — разум».