— Слухай, Яре! — крикнул лейтенант в темноту. — Це я, Мальованый. Чи знаеш такого?

— Знаю, пес московськый, — откликнулся Яр. — Бережу для тебе кулю!

— Сообщаю, что народным судом за преступления против Советской власти тебе вынесен смертный приговор. Приговор приведу в исполнение лично. Сегодня! — Сказал, будто вколотил гвоздь в доску.

Был короткий бой, когда пламя от гранатных взрывов вплелось в отблеск зарниц, и глухо стучали автоматы.

— Хлопцы! — крикнул своим Малеванный. — Не трогайте Яра, хочу глянуть тому псу в глаза!

Они встретились на дне балки, лицом к лицу, и Яр бросился бежать из западни.

— Да умри ж хоть по-человечески! — закричал лейтенант. — Повернись лицом к смерти!

Еще долго потом, стоило закрыть глаза, виделась лейтенанту девушка, обнявшая яблоню…

Ненависть к бандитам пластовалась у Малеванного день за днем, она была как завещание той дивчины: если ты мужчина — отомсти. Поэтому и не щадил себя, лез в самое пекло. Как-то сказал Нечаю:

— Понимаешь, Иванку, одна у меня мечта: дожить до того дня, когда выполем всю эту мерзость. Навсегда.

Но эта ненависть со временем не превратилась в злобу. Она не ослепляла, а была осознанной и целенаправленной, помогала бороться.

Лейтенант Малеванный и Нечай вскоре после похорон Леся зашли будто ненароком к Марии. Учительница их не ждала, но встретила приветливо. Она все еще находилась под впечатлением гибели комсомольца и печально повторяла:

— Какой ужас!.. Молодой хлопец, ему бы жить и жить…

Нечаю до боли в сердце хотелось крикнуть этой лицемерке: «Из-за тебя погиб Лесь! К тебе на связь шел бандит!»

С трудом сдержал себя, отвел глаза, чтоб не выдали, подошел к книжной полке. Книг было немного: школьные учебники, Иван Франко, Коцюбинский, Леся Украинка. Ивану показалось, что среди них он узнал ту, с которой ходила учительница к мельнице: томик стихов Тараса Шевченко! Полистал. В глаза бросилось — местами не хватало страниц, были они вырваны, что называется, с мясом. Иван в недоумении уставился на учительницу. Значит, она и вправду рвала тогда страницы из книги? Не записку, не письмо? Мария перехватила его взгляд, не дожидаясь вопроса, дружелюбно спросила:

— Любите Тараса Шевченко? Могу дать почитать. Там, правда, нет нескольких страниц. Дурная привычка, когда задумаюсь, мну и рву все, что ни попадет под руку, — вот и испортила книгу.

Объяснение звучало вполне естественно и правдоподобно.

Малеванный объяснил цель прихода:

— Много слышал о вас от молодежи, а до сих пор не познакомился. Неудобно как-то.

— Очень рада, что зашли на огонек. Значит, будет у меня вечер не такой скучный, как все.

— Да, веселья у нас немного. Я вот с ревизиями во многие села езжу, а в такую глухомань попадаю впервые.

— Не говорите, — согласилась Мария, — одно спасенье — работа, не то закисла бы. Люди, правда, здесь хорошие живут. А сколько песен знают, только диву даешься!

«Ишь ты, заливается, — неприязненно думал Нечай, — голову в заклад даю, вертит хвостом».

Вчера Нечай предложил сделать у Марии обыск. С гибелью связника все ниточки к тайнику были порваны, и только тот, кому предназначалась «почта», мог приоткрыть его тайну. Что таким человеком была Мария, Нечай не сомневался. Иначе б не ходила к мельнице через день — два.

Малеванный не согласился. Он изложил свои доводы. Что даст обыск? Практически ничего. После боя с бандитом те, к кому он шел, насторожены, наверняка уничтожили все улики. Схватить их за руку не удастся. Какие подозрения против учительницы? Прогулки к мельнице? Ну и что? Разве не может она гулять, где вздумается? Если Мария Шевчук действительно связана с бандеровцами, она рано или поздно не только себя — других выдаст. О том, кто на самом деле Малеванный, знают лишь «ястребки». Они предупреждены, болтать не станут. Фининспектор — парень молодой, почему бы ему не заинтересоваться красивой девушкой. Вот и можно для первого знакомства сходить к Марии Григорьевне в гости.

— Ты понимаешь, горячая твоя головушка, — убеждал Василь Нечая, — какой шум произведет обыск у учительницы? Все село о нем узнает — ей после этого здесь не жить. А если она не виновата? Мало ли случайных совпадений бывает! Кстати, мы проверили: в ту ночь, когда вы засаду устроили на кладбище, Марию Григорьевну действительно видели на дальних хуторах.

Нечай вынужден был признать соображения Малеванного существенными. Он вновь и вновь вспоминал встречи и разговоры с учительницей — обычная девушка, может быть, несколько изнеженная для здешних мест. Нечай попытался поставить себя на ее место: чужое село, малознакомые люди, маленькая комнатушка, в которую рано вкрадываются сумерки, одинокие вечера. И наверное, страх — напугана разговорами о зверствах бандеровцев. Недавно приехала, а уже слышала выстрел в Данилу, была на похоронах Леся… «Слишком подозрительным становлюсь, — ругнул себя Нечай. — И правда, плохой это союзник — неверие в людей».

Марию — Зоряну встревожило посещение Малеванного и Нечая. Где, в какой мелочи ошиблась? На хуторе Скибы ее никто не видел — это точно. Не было за нею слежки и в другое время — проверяла. На особенно ответственные встречи ее сопровождал Остап, тот самый, что приходил как-то ночью в эту комнату; кличка — Блакытный. У Остапа была тройная задача: оберегать Марию от своих и от чужих — мало ли в какую оказию она могла попасть на лесных дорожках; тщательно следить за каждым шагом курьера; служить «визитной карточкой» Зоряны во время переговоров с вожаками националистических бандитских группок. Некоторые проводники не очень доверяли паролям, предпочитали старый, проверенный способ опознавания: среди пришедших должен быть человек, которого они или кто-либо из их приближенных знали бы лично. Остап Блакытный, уроженец этих мест, был известен многим.

Обычно он шел в стороне, за сотню шагов от учительницы, редко выходил на тропинки и дороги. Зоряна почти никогда не видела, где он в данную минуту. В одном была уверена: стоит позвать, как бандеровец мгновенно окажется тут как тут. Нет, Остап обязательно заметил бы слежку, если бы прицепился «хвост». Тогда где же ошибка?

Обо всем этом думала учительница, оставаясь радушной хозяйкой, обмениваясь шутками с Малеванным и Нечаем. Мария искренне жаловалась на трудности в школе, рассказывала о забавных сценках во время посещения сел.

Малеванный между тем внимательно осматривал комнату, прикидывая, где бы мог находиться тайник. Но в глаза бросались второстепенные детали: гвозди для одежды, неумело забитые женской рукой, спицы для вязания, резиновые сапоги, забрызганные грязью. Взгляд остановился на неплотно пригнанной половице. Василь прошелся по комнате — половица скрипнула. Мария равнодушно сказала:

— Беда с полом, рассохся, трещит…

— Сейчас посмотрим, что можно сделать.

— Нет, что вы, не надо. Я уже договорилась с плотником, завтра придет, починит… — Мария подошла к лейтенанту, и доска, на которую она ступила, скрипнула опять.

Теперь Василь не мог поднять половицу, для этого пришлось бы просить хозяйку отойти в сторону.

— Кстати, — сказала Мария, — не нашли тех, к кому шел бандит, убивший Леся?

— А ты откуда знаешь, что это был связник? — быстро, вопросом на вопрос, откликнулся Нечай.

— Люди говорят…

— Пусть их ищут те, кому положено.

Мария подошла к столу, переложила стопку тетрадей так, что стала видна фотография в причудливой рамке. Лейтенант внимательно всмотрелся в нее: Средних лет мужчина, жилистая шея, равнодушные глаза.

— Кто это?

— Так, знакомый…

— Видно, хороший мастер снимал — отличная работа. Не знаете, в какой мастерской?

— Посмотрите, там, кажется, написано.

Лейтенант отодвинул крышку. На белом фоне четкая надпись золотой вязью: «Фотоателье Ф. И. Возного». У владельца ателье от частого употребления испортился штамп — буква «Ф» стерлась и едва просматривалась.

— Буду во Львове, обязательно сфотографируюсь у этого Возного.