— Тогда завтра утром. А где?.. Вы знаете кафе-бар «У Пьера» на улице Лизерон, около станции «Лозанна — Уши»?

— Нет, но я найду его. Я знаю, где отель «Чудо-побережье», недалеко от улицы Лизерон, ведь так?

— Да, в двух шагах. Тогда договариваемся — вы сможете быть там в одиннадцать часов?

— Да! — Никола наконец вошла в ворота виллы. И вновь с отчаянием спросила себя: «Что же я наделала?! Что натворила?!»

Вечером Ганс прибыл на виллу слишком рано — Никола еще только переодевалась. Когда она спустилась в гостиную, Курт угощал его каким-то вином.

— Куда вы везете Диану? — спросил Курт.

— Я еще не знаю. — Ганс взглянул на Николу. — Куда она сегодня захочет. Вообще-то, когда мы вчера заговорили об этом, я предложил поехать в Веве. Но окончательное решение за ней.

— Я бы тоже предпочла Веве. Давно там не была, — сказала Никола и повернулась к Курту: — Ты будешь дома, когда мы возвратимся?

— Не знаю… Мне надо еще кое-что сделать по работе… И потом я, вероятно, заеду куда-нибудь после ужина — на коктейль. Надеюсь, вы вернетесь не очень поздно?

Ганс улыбнулся.

— Не волнуйтесь — я позабочусь о ней, мсье Тезиж!

— Да уж пожалуйста — она заслуживает того! — И, обняв Николу за плечи, он прошел в холл, где как бы невзначай спросил Ганса: — Кстати, завтра вечером я организую поездку по озеру в казино в Эвьяне. Вы присоединитесь к нам, мой друг?

— С огромным удовольствием!

— Ну вот и прекрасно! Встречаемся здесь. Я снял катер. Так что о машине не беспокойтесь — подбросим вас прямо к вам на набережную.

…Когда они уже неслись по дороге вдоль озера, Ганс спросил:

— А знаете, почему мне так хочется увидеть Веве? Догадываетесь?

— Нет, — ответила Никола. — Веве — живописное место, но ничем особенным, в том числе ночной жизнью, этот город не славится. Чуть в стороне располагается школьный комплекс — единственное, чем он и знаменит.

— Вот-вот, вы близки к разгадке! — Ганс с улыбкой посмотрел на Николу. — Вы же там учились, да? Вот я и хотел посмотреть на эти места.

— Не могу понять почему.

— Тогда я буду четко представлять, где вы провели школьные годы. Есть несколько вещей, которые я желал бы знать о вас, в том числе и это. Вы покажете вашу школу?

— Бога ради, если хотите…

— А вы разве нет? Вы же не были здесь уже какое-то время. Неужели вы не пожелаете заглянуть вовнутрь — так сказать, нанести визит?

— О нет!

— Но ведь вам же было там хорошо, Диана!

— Конечно! Я была просто счастлива! Но какой смысл возвращаться в прошлое?!

— Пожалуй, вы правы… И все-таки я хотел бы видеть те места, где вы провели свои школьные годы, когда я вас еще не знал!

Ганс принял аргументы Николы. А они ведь были ложными. Просто Никола боялась, что ее узнают в школе, где для всех она была Николой Стерлинг, а не Дианой Тезиж.

В нескольких километрах от Лозанны они свернули на дорогу в Корнич, проехали через виноградники департамента Лаво и перед самым Веве вновь выскочили на главную магистраль. Никола объяснила Гансу, как выехать на один из самых старых проспектов города, и наконец показала ему — к его величайшему удовольствию — величественный особняк с лужайками и парком вокруг, где училась Диана и где сама Никола провела два счастливых года.

За ужином в приятном ресторанчике с видом на озеро Никола рассказала Гансу историю из жизни школы, которая заставила его рассмеяться. Дело в том, что директриса любила прогуливаться по городу со своим огромным восточноевропейским кобелем по кличке Бертран, который всегда бежал далеко впереди хозяйки и тем самым предупреждал заядлых прогульщиков, убегавших с уроков в какое-нибудь кафе полакомиться шоколадным тортом или мороженым. Завидев собаку, они сматывали удочки и возвращались в школу не замеченными матроной.

Позже, когда взошла луна, Ганс предложил проехать за Монтре к Шильонскому замку на острове, чтобы полюбоваться им при лунном свете.

Вечер выдался прекрасным. Освободившись от обязанностей, Никола отдыхала. И с Гансом ей было легко. Она еще никогда не встречала людей, которые бы так мало рассказывали о себе. Ганса интересовала только «Диана». Пару раз, когда Никола тайком бросала взгляд на профиль Ганса, сидевшего за рулем машины, она ловила себя на мысли: «Какой же ты хорошенький!» И с ужасом представляла, что он подумает о ней, когда узнает, что Никола обманывала его. И все-таки, почему-то полагала она, Ганс будет в меньшей степени ее осуждать, чем все остальные.

С ним Никола почти забыла про тот переплет, в который попала. Завтра ей предстоит трудная встреча с Антоном Пелерином. Сегодня, накануне их отъезда, Курт с холодной расчетливостью говорил Гансу о том, что она «заслуживает заботы» — делал какие-то намеки. А вот сейчас, с Гансом, Никола лишь ощущает его интерес к ней. Она чувствует, что нравится ему и в нем нет никакого эгоизма.

…Ганс подвез Николу к вилле, но отказался войти в дом. Прощаясь с ней, он какое-то мгновение был в нерешительности, а потом поднес руку Николы к губам и поцеловал ее. Никола испытывала благодарность к нему за то, что он не претендовал на большее. Ибо в противном случае совесть ее была бы нечиста: ведь Курт предостерегал Николу насчет любовных связей.

Внешне бар «У Пьера» смотрелся белым, аккуратным передником на фоне горной террасы; внутри же, за яркой плотной занавеской, укрывавшей от солнца, было темно, как в пещере. Закусочная стойка тянулась от бара до задней стены кафе. Никола, пришедшая на встречу пораньше, заняла столик в глубине зала и стала ждать Антона Пелерина.

Он был точен, как часы. Никола заказала себе кофе с молоком. Пелерин — коньяк. Сев за стол, сказал:

— Как и вы вчера, я сегодня в цейтноте. Я ведь отпросился у мастера всего на сутки и теперь вынужден буду опоздать на то время, что потрачу здесь и в дороге.

— Вы работаете? Где?

— В гараже… В Монтре. Я дипломированный инструктор по вождению машин и высококвалифицированный механик по моторам, мадемуазель.

— Я это знаю. А Диана тоже в Монтре?

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Я доверяю вам. Да, Диана тоже там.

— Но живете вы не вместе — кажется, так вы сказали?

— Да. Мы оба работаем. Я снимаю квартиру, а она живет в пансионе, где служит регистратором. Видимся каждый день, но вместе не живем.

— Но почему?

Пелерин, конечно, понял все, что включал в себя этот вопрос.

— Нашим побегом мы лишь хотели доказать Курту, что серьезно решили пожениться, хотя он и намерен предотвратить этот брак. Вы ведь, наверное, знаете, как он относится к моим ухаживаниям за Дианой?

— Да. Курт вас считает охотником за приданым богатых невест.

Антон кивнул.

— Точно! А Диана, по его мнению, помешалась на простофиле. Но он ошибается. Я не простачок и оглоед. Нечестным путем наживаться не намерен. Да, Курт Тезиж богат, происходит из старинного, почетного рода, у самого золотые руки. Увы, я не в сорочке родился. Мой отец — пекарь в Цюрихе, а мать — медсестра в больнице. Но моя профессия не хуже той, что у Курта. Высококвалифицированный рабочий моей специальности не ходит с шапкой по миру. И нет ничего такого, чего бы я не смог сделать этими руками для Дианы! — И он вытянул вперед бронзовые от загара ручищи мастера. — Ничего!

Никола вздохнула. Тревожили и собственные переживания, и то, что Курт не сумел по каким-то причинам поверить в искренность чувств этой пары.

— А чего вы надеялись достичь своим побегом? И чего достигли теперь? Что выиграли?

Антон на мгновение задумался, потом ответил:

— В основном — время… Впрочем, оно даст нам возможность показать Курту: мы готовы ждать его согласия, но тем не менее полны решимости пожениться. А до тех пор будем сохранить невинность. Вы понимаете, что я имею в виду?

— Да.

— Я рад этому… Мы выиграем время и для того, чтобы чаще видеться, — ведь, в Невшателе это было нам, к несчастью для Дианы, запрещено. И в том, и в другом случае нам нужно еще время. Вот почему я ждал от вас обещания, что Курт не узнает, где мы находимся.