Что бы то ни было, оно по-прежнему находилось там.

Джено сразу понял, что это крыса. Что же еще? Если эта грязь натекла в результате прорыва сливной трубы, неудивительно, что с ней из канализации сюда попала еще и крыса.

Ему нужно оружие.

Он увидел в углу метлу. Лучше, чем ничего. Черенок толстый и тяжелый — вполне хватит, чтобы разнести голову гребаной крысе. Особенно той, которую принесло из канализации вместе с потоком грязи и выплюнуло под раковиной.

— Джено… нет… — выдавила Айви.

Но к тому моменту он сам уже не обращал на нее внимания, потому что она походила на умалишенную. Дрожала, выпучив глаза от страха, и пускала слюну. Она была безнадежной дурой, поэтому он не то, чтобы удивился этому. Не много же ей нужно, чтобы слететь с катушек. Хотя они и без того уже были стерты донельзя.

Это мужская работа, понимал Джено, и он справится с ней, как справлялся с большинством проблем жены, живущей в почти постоянном состоянии прогрессирующей мании. Когда звонил телефон, она начинала стонать, думая, что кто-то умер. Когда через улицу от них останавливалась незнакомая машина, значит это преступники, готовящие ограбление. Боль в левой руке определенно предвещала обширный инфаркт. Прогуливающиеся мимо дети торговали «наркотой». Пришедшее по почте письмо счастья означало организованный против нее заговор. Боже, она уже редко выходила из дома, потому что боялась: а) подхватить какую-нибудь ужасную инфекционную болезнь вроде птичьего гриппа, и б) быть избитой и изнасилованной на парковке у «Пиггли-Уиггли».

Последнее особенно веселило его. Конечно, дорогая, может, они и попытаются тебя изнасиловать, только вот кончить не смогут. Поверь на слово. Трахать тебя это все равно, что трахать лоток со льдом.

Хотя он никогда не говорил ей таких жестоких, грубых, унижающих достоинство вещей… даже если это было правда.

Вот почему ты дважды в неделю останавливаешься у дома Донны Пеппек.

Но у него не было времени думать ни о чувстве вины, ни об удовольствии самой Донны. Партнеры по сексу, только и всего.

— Джено… не делай это.

— Не беспокойся. Я разобью ей башку.

Она облизнула губы, качая головой. — Это червь.

Червь? Она сказала, червь?

Боже, отлично. Он вооружился до зубов для боя с крысой, а чтобы раздавить червя, хватит одного ботинка. Он подошел к раковине и приоткрыл дверцу черенком метлы.

Оттуда послышалось какое-то клокотание.

Как при несварении желудка. Это сравнение мелькнуло у него в голове и тут… обе дверцы распахнулись, и из-за них пенящимся потоком хлынула черная, густая жидкость, забрызгав ему брюки и обувь. Она походила на смесь дерьма, грязи, черных подземных вод, и расползалась по полу дымящейся лужей. Как будто кухонный шкаф вырвало на него.

— Черт, — ругнулся он себе под нос.

И в тот же момент увидел два желтых глаза, глядящих на него из тьмы под раковиной. Он сделал шаг назад и ткнул черенком метлы в существо, которое было определенно не крысой и уж точно не червем. Удар получился вскользь, потому что оно было словно вымазано жиром.

И тут он увидел, что то, что там было, не имело вообще никаких глаз.

На самом деле, у него не было глаз. То, что он увидел, оказалось отблесками верхнего света. Но это принесло ему совсем мало успокоения, так как тварь бросилась на черенок метлы как разозленная водяная змея… Только это была не водяная змея, а чудовищный, бурого цвета червь, толстый, как его бедро и размером с очень крупного удава.

Джено попятился назад, поскользнулся в грязи и упал на задницу. Тут Айви совсем потеряла голову и завопила, — Джено! Джено! О, боже, убегай, убегай от него!

И в этом был вполне здравый смысл, как он почувствовал на подсознательном уровне.

Дверцы захлопнулись, когда тварь отступила, или, по крайней мере, закрылись, насколько могли в своем состоянии. У Джено появилась сумасшедшая мысль, что червь обустраивает быт под раковиной, и ему необходим небольшой интим. Безумие какое-то. Но именно это промелькнуло у него в голове в те короткие секунды покоя, прежде чем червь появился снова. Он выпрыгнул, как змея из кроличьей норы, снеся одну из дверец с петель, и навис над ним, изготовившись к удару.

Айви завыла в полный голос.

Она упала на колени, причитая как сумасшедшая.

Джено мало чего боялся в своей жизни, но когда червь навис над ним, грязно-бурый, сочащийся черной слизью, покачивающий пулевидной головой из стороны в сторону с каким-то неприличным ритмом, он чуть не обделался от страха.

Спешно пятясь назад, он заскользил задом по полу.

Червь, напротив, не спешил нападать.

Он продолжал раскачивать головой вперед-назад, а Джено продолжал пятиться в чистом первобытном ужасе, пока не уперся спиной в холодильник. Червь позволил ему немного отступить, но Джено всерьез сомневался, что тот даст ему уползти из кухни.

И он не мог бросить Айви.

Не мог? Да она сама уже себя забросила!

Но такое только трус мог сказать в свое оправдание, — подумал Джено, пытаясь доказать себе, что он не баба в конце концов.

Червь двинулся мимо Айви, не обращая на нее внимания, словно это был просто белый дрожащий мешок с неврозами, чем она собственно и являлась. Он нацелился на Джено, потому что увидел в нем источник агрессии. Джено не собирался легко сдаваться и, может быть, червь чувствовал это.

Джено следил за его приближением, прикинувшись мертвым, хотя это давалось нелегко — все его тело, от костей до мышц, от связок до сухожилий, превратилось в пудинг. Червь состоял из множества сегментов, покрытых похожей на пленку, блестящей, красновато-коричневой кожицей, с виду очень мягкой. Казалось, они двигались независимо друг от друга. Пульсировали, словно дышали, источая при этом вязкую слизь. Каждый был оснащен тонкими, жесткими щетинками, цепляющимися за пол и отталкивающимися от него со звуком вилки, скребущей по столу.

Джено ничего не знал о червях.

Он не знал, что перед ним сейчас гигантский, чудовищный кольчатый червь, вроде нереиды или пиявки. И что конвульсивное перекатывание его сегментов обусловлено дитаксическим способом перемещения, вызванным расширением и сужением мышц. Он знал лишь, что перед ним монстр. Когда червь подобрался ближе и приподнял голову над полом, Джено увидел, что передний сегмент растянулся в стороны как губы, явив круглый, розового цвета рот, диаметром с кофейную банку. Он был полон рядами крючковидных зубов, которые у крошечных червей называются спикулы, но у этого зверя больше походили на инъекционные иглы. Они росли из пористых десен, выпирающих изо рта на два-три дюйма.

Джено заметил на зубах нечто похожее на капли яда.

Изо рта свисали нити сероватой слизи.

Джено в жизни не видел ничего ужаснее этого рта, и понял, что через считанные секунды эти зубы сдерут кожу с его черепа.

Поэтому он сделал единственную разумную вещь — он взмахнул метлой. Это была не девичья, вялая попытка, а взмах двумя руками, который послал бы мяч за ограду стадиона.

Бац!

Джено вложил в удар всю свою силу. Он был уверен, что снесет этому гребаному червю голову, но случилось другое. Кольчатые черви состоят большей частью из жидкости, и он принял удар, как шар с водой — когда черенок метлы ударил его по шее (за неимением лучшего слова), из-за отсутствия костной структуры, она просто сплющилась и взорвалась фонтаном смрадной жидкости, забрызгав все кухонные шкафы.

И на глазах у Джено соседние сегменты сомкнулись, закрыв образовавшуюся между ними брешь.

Он не умирает! Неужели не видишь? Ты не сможешь забить его до смерти!

Но будь он проклят, если не повторит попытку. Когда червь пришел в себя, Джено вскочил на ноги и, взмахнув черенком метлы, отбросил его назад. Из раскрытого рта вырвалось шипение, и он почувствовал на лице брызги слизи, похожие на слюну. Какое-то количество попало в левый глаз, и теперь его жгло. Он смахнул ее и снова пошел в атаку, размахивая метлой. Он лупил тварь, что было сил, брызги летели по всей кухне.