— Я и не собиралась кушать ваш десерт. Радиоактивные изотопы ешьте сами. Но если вы такие умные, то, может, сами закажете мне приемлемую еду.

— Разумеется! — Ответил самый большой транс-плутоновик. — Мы оплатим любое меню, а выбор предоставим даме. Хотя у нас и немного разные представления о красоте, но я впервые вижу столь красивую представительницу белковой расы. Помимо воли реактор в моей груди все сильнее разгоняет атомы.

Его друг перебил.

— Будь осторожен, а то может случиться инфаркт и тогда долбанет атомной бомбой.

— И пускай, что может быть прекрасней, чем сгореть в ядерном вихре! Гораздо хуже медленно угасать, теряя изотопы.

— И все-таки будь осторожен, друг, ведь рванув, ты можешь погубить нас и подругу своего сердца.

— Я постараюсь не взорваться. Кстати, мы не представились. Нашу расу зовут Оболосо. Мы занимаемся торговлей, и лишь немногие представители нашей нации нанимаются в иные армии для войны. Вот вы, земляне, все мутузите и мутузите друг друга — хотя внутривидовая война это признак дикарства.

Люциферо поморщилась. Вот и эти изотопы начинают читать ей мораль. Но в голосе оболоса было столько искреннего участия, что она простила ему.

— Война — естественное состояние не только человека, но и любого разумного существа. Без нее жизнь становится пресной. Вот что, например, развлекает вас, скрашивая скучные, похожие на серый туман, дни?

— Пираты! Только космические пираты! — Захохотал транс-плутоновик. — Без них наше плавание было бы совсем скучным. А так мы дрейфуем по звездному океану, а нам навстречу вылетают космические бригантины. И вот на всех фотоновых струях они несутся на абордаж. И берут приступом корабли. Вот это романтика, я пониманию.

Оболос вытер уголки широкого рта, его зубы засветились еще ярче, стало больно глазам.

Люциферо сверкнула глазами. Многие женщины человеческой расы используют реактивы и всякие подсветки, чтобы пленять мужчин ослепительным блеском, а у нее это все от природы.

Более мелкий оболос присоединился к беседе.

— Мой трехатомный брат был космическим флибустьером. Он был грозен и страшен, но однажды наткнулся на Российский патрульный крейсер. Бедный мой родич, его разнесло на фотоны. Сгинув в пучине, он не оставил о себе доброй памяти. Вывод, милочка: пиратство опасно.

Люциферо испустила ядовитый смешок.

— Россияне будут полностью уничтожены, но ими мы займемся чуть позже. От ваших разговоров я сильно проголодалась. Для начала закажем саламандровую гидру в манговом сиропе, и гребешки космического дракончика в соусе из гигантских плотоядных томатов.

А сверху — очень дорогое вино из крови гиперплазменного дракона. Такой напиток стоит целое состояние, и легко можно нарваться на подделку. Роза Люциферо знала толк в еде, а за все платят оболосы.

Робот довольно быстро выполнил заказ. Лишь за кровь гиперплазменного дракона он потребовал предоплаты. Так было принято из-за их высокой цены. До сих пор никто не видел трупа гиперплазменного чудовища, лишь иногда они роняли капельки крови. И хотя каждая капля размером с бочонок — желающих обрести жидкость, омолаживавшую организм, слишком много. Кроме того, плавая в пространстве, порой эти капли действуют подобно бомбам, рвутся не хуже атомных зарядов.

Поедая вкусную пищу и запивая ее дурманящим вином, Люциферо расслабилась.

Новое задание на планете Самсон ее не пугало. Глупые сектанты будут окручены вокруг пальца с такой легкостью, с какой ломают шеи канарейкам.

Смущало другое. А именно — ритуал соблазнения гуру. Если их пророк и впрямь святой, то это может стать рискованным. Ну а пока Люциферо потренируется с этими монстрами.

— Что, мальчики, приуныли? Если бы я знала, как к вам подступить, то занялась бы любовью. А так вы недостижимы.

Самый крупный Оболос, склонив сияющую физиономию, прошептал:

— Есть способ! — Глазной стебель скрутился в узелок, что было равносильно подмигиванию.

Могучий кулак Российских звездолетов полностью растворился в облаке комет и астероидов. Косяк гравиотитановых "рыб" уютно чувствовал себя в глухих и вместе с тем подвижных зарослях. Маршал поправлялся быстро, казалось, уже ничто не могло помешать проведению операции "Стальной молот". Пока армия готовилась к гиперпрыжку, маршал, окончивший курс реабилитации, смотрел по плазмо-компу последние новости. Данные о боевых действиях были скупы, но оптимистичны. Хотя развитое чутье и немалый опыт подсказывали, что военная цензура может замалчивать поражения, чтобы не было паники и упадочных настроений. А вот сводки с трудового фронта были обширны, показывались грандиозные картины. Сообщалось о рекордных урожаях, о возросшем военном производстве, а также о многих реальных и мнимых победах. Иногда демонстрировалась новейшая техника, исполинские звездолеты, более совершенные лучеметы. Но это было реже — последние разработки предпочитали держать в секрете. С продовольствием дела обстояли неплохо: высокие аграрные технологии и большое количество подконтрольных планет давали высокие объемы продукции. Кроме того, выручала и развитая индустрия синтетической пищи. А вот с товарами народного потребления, как всегда, напряженка. Но кто в условиях войны будет обращать внимание на такую мелочь? Главное, чтобы рабочие не умерли с голоду, а там уже после победы заживем… Во всяком случае, так утверждала пропаганда — Министерство Правды. И действительно, имеющиеся технологи позволяли обеспечить потребности всего российского населения. Однако, помимо военных расходов, серьезные средства уходили на межпланетный оборот товаров и освоение новых миров. Понятно, что в таких условиях обывателю приходится подтягивать пояса. Даже высокопоставленные военные не жировали, и комната, где жил маршал, отличалась белизной, а отнюдь не роскошью.

— Что ж, остается дождаться прибытия транспорта, и мы ударим по врагу. — обратился маршал к Олегу Гульбе.

— Можно и сейчас. — Ответил Гульба. — Я считаю это более целесообразным. А транспорты не играют существенной роли.

— Вероятно. — Только что регенерированная нога болела, и маршал вытянул ее вдоль кресла. — Как говорил Алмазов — исход современной войны решают доли секунды.

Тон Максима изменился. Стал тверже.

— А эта девочка, которую мы поймали, заговорила?

Гульба улыбнулся.

— Да, разумеется. Она выдала нам резидента — полковника Зенона Пестраки, а вместе с ним — целую шпионскую сеть. Верно, говорят: ласковый следователь быстрее раскалывает.

— Аресты были?

— Пока нет. Враг ничего не подозревает. Вот я и думаю подсунуть дезу. Якобы мы ударим, когда подойдут все силы и со стороны сектора 43-75-48, а сами рубанем сейчас и с противоположного конца. Они это проглотят, а мы выиграем сражение.

— Отличная идея. Я тоже хотел провернуть что-то подобное. Удар нанесем сегодня, в 7 вечера по корабельному времени. Войска к этому времени будут готовы.

— Наша армия всегда готова. А пока давай поедим. Посмотри, какого поросенка приготовили наши повара.

Роботы внесли золотой дымящийся поднос в форме акулы. Маршал раскрыл усыпанную искусственными рубинами пасть.

Весь в серебряной чешуе поросенок и впрямь был хорош. Куски сочного мяса таяли во рту. Хорошенько подкрепившись, маршал продолжил допрос.

— Она не называла резидентов старше полковника?

— Нет. К сожалению или к счастью, ни одного российского генерала.

— Смотри, как бы она не скрыла более крупную рыбешку.

— Не исключено… Но ее проверили на детекторе правды, а обмануть такой аппарат крайне сложно даже опытному шпиону. Во всяком случае, она прошла этот тест.

— Ну, это еще ни о чем не говорит. Надо тщательно ее проверить с помощью медленных тестов. Опытный разведчик всегда найдет способ скрыть лишний козырь в рукаве. А сейчас я лично возглавлю атаку.

Гульба лукаво подмигнул.

— Разберем по косточкам. Ничего не скроет. Мы вырвем самые сокровенные тайны из глубин подсознания.