— Я был в музее второй мировой войны, там разговаривал с одним немцем. Даже он признал, если бы не внезапное нападение немцы ни за что не дошли бы до Москвы. Война кончилась бы за пару месяцев взятием Берлина.

Светлана кивнула.

— Я тоже так думаю. Но вот если бы можно было отправиться в прошлое и все изменить.

— Куда конкретно?

— В май 1941 года, тогда у нас было достаточно времени, чтобы предупредить Сталина.

— Но ведь это невозможно, мы дети нас не допустят до машины времени. Да я и не знаю где она находиться.

Светлана коснулась рукой браслета защелкнутого на правой руке мальчишки.

— Что это такое?

— Неизвестный иногалакт сказал, что в нем заключена необычная сила, которой могут воспользоваться лишь невинные дети.

Светлана сжала браслет руками и произнесла.

— Хочу, чтобы я и брат по оружию Александр переместились в май 1941 года.

Громыхнуло и казалось в то место где стояли ребята, ударила молния. Затем они исчезли, закружившись в вихре.

Артем понимал, что у противника большой численный перевес, с другой стороны если предположить что нападавшие знали, кто находиться в карете, то жену императора они не убьют, а, скорее всего, попытаются захватить живой. Это давало определенную свободу действия. Артем, словно профессиональный гимнаст, сделал сальто и точным выстрелом уложил двух стрелявших. С верху пальнуло, пуля едва не срезала клок волос.

— Вот вы где на дереве.

Чтобы попасть в мишень, Артему было достаточно своим острым зрением увидеть прижавшиеся к стволу силуэты. Желтая листва уже заметно поредела и, несмотря на темноту и пасмурное небо не могла укрыть неизвестных террористов. Они рухнули в низ как переспелые груши. Где-то громыхнул дробовик, одна из дробинок угодила Артему в голову, срезав мочку уха.

— Ужас кошмар преисподней. Ну, я доберусь до тебя — стреляло. Князь спрятался в кусты, потом подпрыгнул вверх и полез по ветвям. Боевики, сделав еще несколько выстрелов, рванули к карете. Артем перестрелял их легко словно куропаток. Четыре уцелевших бандита побежали в сторону, где их уже ждали кони. Князь, уложив десяток террористов, разрядил всю обойму, и ему требовалось время на перезарядку. Артем метнул кинжал, клинок пролетел по сложной дуге, и пробил боевику ногу, пригвоздив его к дереву.

Вновь полыхнул огнем дробовик, князь инстинктивно уклонился. По звуку выстрела он определил нахождение снайпера.

— Ну, тебе конец. Перезарядив на ходу револьверы, он срезал троих уже успевших вскочить на коней бандитов, лошади заржали от испуга и понеслись галопом. Один из всадников застрял в стремени, два остальных свалились, одного проткнула почти насквозь острая ветвь, кровь оросила пожухлую листву. Артем застрелил еще одну "кукушку", потом с ловкостью обезьяны перепрыгнул на соседнее дерево. Там в удобной ячейке притаились два субъекта. Один на вид интеллигентный в очках, а у другого типичное разбойничье рыло. Неряшливая борода, сплюснутый нос, в кривых руках дробовик, а в устах бормотание с крепким матом.

— Осталось только двое бандитов. Убить или взять живьем? Орел жизнь — решка смерть!

Артем подкинул вверх монету: негодяям повезло — выпал орел. Князь атаковал с верху, бросившись, как немецкая овчарка. Удар коленом в солнечное сплетение вырубил громилу. Очкарик попытался использовать маленький дамский пистолетик. Артем легонько ударил "интеллигента" в характерный крючковатый нос. Тот сразу обмяк, выронил оружие. Схватив его за висок, Артем нажал на точку в основании черепа, приведя допрашиваемого в чувство.

— Ты кто? Спросил он.

— Арон Шенкель.

Артем внимательно посмотрел в глаза, тип был, не особенно внушаем, но хроноразведчик обладал ярко выраженными усиленными биоинженерией и спецподготовкой способностями.

— Какой организации принадлежишь?

— Красный кулак.

— Народоволец?

— Одна из ветвей.

— Кто командовал террористической группой.

— Я! Мой заместитель Мокша Хаар убит тобой, ты просто сатана явленный во плоти.

— Я ангел-хранитель и очищаю Россию от заразы, повстанцев, народовольцев, сионистов, всех кто мешает стать ей великой. Как звать вашего главаря?

— Абрам Дидодеха. Он возглавляет "Красный кулак".

— Где он сейчас находится?

Арон замялся. Артем усилил давление на мозг.

— Говори, это спасет множество жизней невинных людей.

— В кварталах Санкт-Петербурга проживает под именем купца Поликарпова на Петровской улице.

— Дом?

— Двадцать четвертый.

— Хорошо, а теперь назови тех капиталистов, что финансируют твою организацию.

Арон страшно побледнел, нет силы, противостоять дьявольскому обаянию этого человека.

— Это в основном наши братья евреи и сионисты. Фатербах, Кац, Фаберджейн, Цукерман и промышленник Калач.

— Последний русский?

— Да! У нас обширные связи при дворе и среди купцов.

— А кто передал сведения, что по этой дороге проедет экипаж императрицы.

— Эти данные получил я лично от одной фрейлины.

— Имя и фамилия.

— Она еще новенька, ее зовут Светлана Трубецкая.

— Не врешь. Артем впаял свой пылающий взгляд, просверливая допрашиваемому мозг.

— Клянусь Иеговой.

— Тогда забудь имя Светланы Трубецкой. Кроме тебя никто об этом не знает?

— Никто, я лично получил это через записку.

— Достань ее.

Механическим движением деревянной куклы Арон достал бумажку. Артем пробежал глазами. Почерк был, правда, изменен, но по отдельным признакам можно узнать знакомую руку. Князь спрятал записку в карман.

— А теперь я тебе даю установку забыть имя Светланы Трубецкой.

Артем задал еще серию вопросов, выведывая расположение подпольных ячеек этой организации. Затем связал пленных и вызвал полицию. Это дело из-за отсутствия раций было не легким. Александра не казалась испуганной или растерянной, она терпеливо дожидалась своего спасителя в карете. Кучер был ранен, два казака убиты, зато террористы потеряли убитыми человек двадцать и трое пленными.

— Завтра я доложу царю, и тебя будет ждать высокая награда.

— Лучшее вознаграждение для меня, это ваша улыбка. Артем, конечно, слегка слукавил, награда, и новый чин заметно упрочили бы его положение. Что касается Александры то к ней он относился, настороженно считая ее одной из главных виновниц революции. К тому же он испытывал определенный дискомфорт, убив сразу двадцать человек, до этого он убивал только фаццанов. Пусть это были плохи люди все равно неприятное ощущение. В горячке боя он воспринимал их как голографическую проекцию на многочисленных учениях, а теперь ощущение чего-то неприятного почти неосознанного. Перед выполнением задания он прошел серьезную психологическую подготовку, ведь убийство людей было для него, как и для других парней неизбежным. Тем не менее, остался легкий горький осадок. Нет, лучше не думать о том иначе можешь сломать. Зло должно быть безжалостно искоренено. А насилие оно неизбежно для тех, кто вершит историю. Убивая одного негодяя, ты спасаешь тысячи невинных жизней. Это война, которая приближает тот миг, когда люди никогда не будут убивать друг друга.

Так как было уже поздно, а дам нельзя оставлять в одиночестве, Артем сопроводил императрицу до самого дворца в Петергофе. Князь лично заменил полковника-денщика и рьяно хлестал лошадей.

Они прискакали уже в третьем часу ночи. Царица так устала, что уснула на ходу, и ее пришлось передать слугам. Самого князя потчевали как высокого гостя, поместив в соседние покои. Артему кровать показалась слишком большой и мягкой, а многочисленные золоченые зеркала распыляли внимание. Хроноразведчик не нуждался в слишком длительном сне, двух часов было вполне достаточно, чтобы на сутки полностью восстановить все силы. За окном капал дождь и его шум ласкал слух, навивая самые веселые мысли. Все пока идет по плану нужно лишь дождаться назначения премьера с расширенными полномочиями. Необходимо также подчистить ряды олигархов, многие промышленники, особенно евреи, поддерживают террористические группы. Может быть лучше отменить ценз оседлости, богатые евреи все равно подкупают государственных чиновников, живут в столицах как цари, а, используя недовольство бедных, вербуют боевиков. Следует ограничить влияние иностранного капитала, слишком уж большую долю, он взял в Российской экономике. Безработных много, а это рассадник недовольства и преступности. Нужно будет возродить пятилетние планы развития экономики. Ведь при социализме немало преимуществ — не было, например безработицы.