Но я честно взяла в руки книгу и даже постаралась вникнуть в ее содержание. Лишь с третьего раза мне это удалось. Я постоянно отвлекалась, снова погружаясь в свои мысли, но каждый раз заставляла себя продолжить учебу. Так прошел весь день, звонил Алекс, но по телефону я не стала ничего ему говорить, и он тоже старался не вспоминать о вчерашнем. Мы решили встретиться завтра и поговорить с глазу на глаз. Потом я снова засела за книги, и хмурый день, наконец, подошел к концу. Усталая я выползла из своей комнаты в надежде помириться с мамой и поужинать.

  - Ну, как продвигается твоя подготовка? - спросила она.

  - Нормально, - ответила я, - мне действительно уже лучше. Просто немного хочется спать.

  Мама кивнула на телевизор, который стоял у нас в кухне.

  - Сегодня в новостях целый день только и говорят, что о случившемся.

  - Что-то прояснилось? - без особой надежды спросила я.

  - Пока нет официальной версии. Одни считают, что это было какое-то психотропное оружие, другие - что массовый гипноз. Кто-то называет это терактом, кто-то хулиганством. В общем, пока никто ничего не знает, но ты стала звездой телеэкрана.

  Я удивленно вытаращила на нее глаза.

  - Почему?!

  - Какой-то журналист снял тебя крупным планом, так что твои преподаватели уже в курсе, что ты не приготовишься, как следует, к экзаменам. Хоть какая-то польза от телевидения!

  - Ты, правда, так думаешь? - я была озадачена.

  - Надеюсь... - ответила она.

  В этот момент начался очередной выпуск новостей. Мне не пришлось долго ждать, почти сразу диктор перешел к основной сенсации вчерашнего вечера. На экране появилось изображение набережной Невы с неподвижными статуями бронзовых львов на заднем плане. Я непроизвольно сжала руки в кулаки - теперь они навсегда останутся для меня напоминанием о том ужасе, который мне пришлось пережить. И тут я увидела себя. Кошмар! Я была похожа на приведение - не удивительно, что мама говорила о послаблении со стороны преподавателей. Увидев такое, я бы тоже на их месте не устояла, весь мой облик просто кричал о сострадании. Я не выдержала и отвернулась. Надо же было так неудачно прославиться, но вдруг мне пришла в голову совсем другая мысль:

  - Мама, теперь все узнают, что я была там. Папа будет просто в шоке. Он еще не звонил?

  - Еще нет, я сама ему звонила. Его телефон не доступен, наверно он в командировке. Но думаю, это всего лишь дело времени. Так что, жди звонка!

  Словно в ответ на ее слова в комнате заиграл мой мобильный. Я взяла трубку, но это была Света, оказывается, она тоже посмотрела новости. Полчаса мне пришлось убеждать ее в том, что со мной все нормально и что я обязательно расскажу ей все завтра перед зачетом.

  Папа позвонил чуть позже, когда я уже собиралась спать. Он действительно был в командировке в Москве, но телевизор в гостиничном номере представил ему полный отчет о моих вчерашних похождениях. Мы долго разговаривали, я подробно рассказала ему о случившемся, но в качестве объяснения позаимствовала версию у телерепортеров. Мне больше понравилась теория о массовом гипнозе - она больше соответствовала реальности.

  Потом я отключила свой сотовый, чтобы больше никто меня не доставал своими вопросами. Кто-то еще звонил нам на домашний телефон, наверно мамины подруги, увидевшие вечером новости с моим измученным лицом на первом плане. Я устала за сегодняшний день больше, чем за последние несколько недель. Общее недомогание сказывалось на моем состоянии, и мне хотелось пораньше лечь спать. Те открытия, которые я сегодня сделала относительно своей участи, были слишком серьезным испытанием для моей оптимистической натуры. Сейчас мне казалось, что жизнь кончилась, а надоедливый дождь за окном только способствовал этому упадническому настроению.

  - Глава 7. Дэвид -

   Следующее утро выдалось намного ярче и радостнее, чем предыдущее. За окном светило солнце, и на небе не было ни облачка. Я готовилась идти на зачет, и чтобы как-то поднять себе настроение, мне захотелось уделить своему внешнему виду больше внимания, чем обычно. Вспомнив свое обещание пересмотреть гардероб, я сразу отложила в самый верхний ящик все джинсы и футболки. Кто знает, что со мной случиться дальше, поэтому нужно выглядеть хорошо каждый отведенный мне судьбой день! Эти слова, словно гимн прозвучали в моей голове, и я решила не поддаваться отчаянью. Ведь меня всегда называли оптимисткой! Подумав несколько секунд, я выбрала узкие темно коричневые атласные брюки, которые так подходили к цвету моих волос, и сверху дополнила это наряд трикотажной блузкой со слегка завышенной талией и рукавами в три четверти светло песочного цвета.

  Окинув свое отражение критическим взглядом, я осталась довольна. Расчесала волосы, и они рассыпались по моим плечам. Когда-то я завидовала девушкам, которым природа подарила вьющиеся локоны, но потом поняла, что и мои прямые пряди выглядят не намного хуже. Еще немного туши на глаза и помады на губы, и я была готова покорять мир своей уверенностью, назло всем врагам. Мама, увидев меня, сильно удивилась. За последнее время она привыкла, что я не сильно забочусь о своей внешности. Мне действительно было как-то не до этого. Она восторженно ахнула и демонстративно прикрыла глаза руками, делая вид, что ослеплена. Я рассмеялась и поцеловала ее в ответ.

  - Пока, держи за меня кулаки. Буду давить жалостью на преподавателя, чтобы он поставил мне хорошую отметку.

  - Чтобы давить жалостью, тебе нужно было одеться по-другому. И желательно, нарисовать себе под глазами синяки. Сейчас ты совсем не выглядишь несчастной жертвой, - мама стояла на пороге, провожая меня.

  - Ну и ладно! Значит, придется сдавать зачет самой!

  Хлопнув дверью, я сбежала вниз по лестнице и вышла во двор. Здесь моя уверенность несколько поубавилась. Надо было попросить Алекса проводить меня до университета, но теперь уже поздно об этом думать. Я огляделась по сторонам, но ничего подозрительного не заметила.

  Сегодня знакомый путь до остановки показался мне длинней, чем всегда. Казалось бы, вокруг ничего не изменилось: кто-то торопился по своим делам, кто-то прогуливался, не спеша по набережной, кто-то сидел на лавочке в сквере, читая книгу. Однако с этого момента я стану избегать безлюдных переулков и темных дворов. Ну вот, наконец, и остановка. Моего вчерашнего мучителя нигде не было видно, и я смогла перевести дух. Сегодня мне повезло: первая же маршрутка остановилась по моему требованию. Когда я села в нее, то окончательно успокоилась. Все пассажиры были самыми обычными людьми, однако многие смотрели на меня с интересом. Сначала я подумала, что это результат моих сегодняшних преображений, но потом поняла, что просто стала известной персоной. По крайней мере, теперь, если со мной что-то случиться, любой прохожий сразу меня опознает.

   Я не успела зайти в университете, как меня сразу же окружила толпа однокурсников - всем хотелось знать подробности. Мне пришлось на себе ощутить, как трудно быть знаменитым. Кое-как я отделалась от них, вкратце ответив на их бесконечные вопросы. Светлана была в бешенстве, она уже полчаса не могла даже подойти ко мне. Ей очень хотелось со мной поговорить, но ей было не под силу разогнать толпу студентов, жаждущих подробностей.

  Наконец, поняв, что из меня больше ничего не вытянешь, они разбрелись по своим аудиториям, и я смогла облегченно вздохнуть. Светлана отвела меня в сторону, спрятавшись за колонной, и почти шепотом спросила:

  - Ну что, это было то продолжение, о котором ты говорила?

  Пришлось рассказать ей все от начала до конца. Светлана была потрясена.

  - Да, подруга, с тобой не соскучишься! А ты говорила следователям о том мальчике?

  - Что ты! - воскликнула я. - Хочешь, чтобы меня сдали в психушку!

  - Да, наверно, ты права, - задумчиво ответила Света, - особенно если ты расскажешь о том, что видела его воспоминания. Я сама-то не очень тебе верю, может, это был просто шок? В таком состоянии все, что угодно, привидится.