- Благоденствия твоему дому Первый, - учтиво произнес он.

   - И тебе всех благ, - спокойно отозвался Первый, - я хотел тебя видеть. До меня дошли кое-какие слухи. Будто бы ты больше занят какой-то беглой рабыней, чем поимкой заговорщиков. Правда ли это?

   - Твои информаторы ошиблись, - проговорил Третий, стараясь не показать своего удивления. - Я и тому и другому делу уделяю равное внимание.

   Первый рассмеялся, услышав ответ Тэйтана:

   - Ты неподражаем. Другой на твоем месте стал бы оправдываться. Могу поздравить, ты еще раз подтвердил мое хорошее мнение о твоем уме, - отсмеявшись, сразу посерьезнел. - Докладывай. Почему ушли заговорщики? Про рабыню можешь не рассказывать, это твое личное дело. И я очень надеюсь, что ты действительно занимаешься им не в ущерб другим более важным делам.

   - Заговорщики ушли, как ты верно заметил Первый. У меня есть ощущение, что в рядах аллэрнов или их близких слуг есть предатели. Маги должны были наверняка поймать верхушку 'тайной' организации, - насмешливым тоном Третий выделил слово 'тайной', - но те ушли раньше, как если бы их кто-то предупредил.

   - Ты думаешь это действительно так? - прошелся по комнате Первый.

   - По-другому я объяснить это исчезновение не могу, - поджал губы Тэйтан.

   - Сканирование твоих чувств подтверждает твою невиновность. Ты действительно испытываешь негодование при одной мысли о предательстве. Это хорошо, потому как именно тебя мне хотелось бы видеть на месте Тернала. Лэксанелл слишком легкомысленен. Но все будет зависеть от твоего успеха в поимке возмутителей спокойствия. Я хочу, чтобы ты это понимал. Теперь хотелось бы услышать твои догадки о том, кто мог бы быть предателем.

   И Первый с будущим Вторым стали перебирать имена тех, кто мог бы вести двойную игру.

   Тяжело помнить. И надо ли?

Дела минувших дней... Действительно все пролетело мимо и кануло в лету... Или мне это так кажется? Где-то сейчас живут люди, смеются, плачут, любят, ненавидят. А я здесь, все время здесь и все время одна. И остается думать о том, как бы поступила, зная все то, что знаю сейчас. Если бы можно было все поменять. А с другой стороны, глупо стонать о прошедшем. О чем жалеть? О том, что пришлось чем-то пожертвовать ради этого пути? Но так ли велика цена? И ты могла бы ее не платить. Но решение было принято, и выполнено и ты здесь. И что теперь плакать? Лучше рассказывать. Не хочу все время тосковать, пусть у меня есть право на тоску. Надо жить и ждать. Пусть даже неизвестно чего. Где та Ри, что смогла сбежать от Тэйтана? Где та Ри, что смогла отказать Лэксанеллу? Неужели в тебе не осталось ни капли гордости? Неужели? Так что хватит ныть, пора браться за дело. Пора рассказывать о том, что было дальше. Пусть даже эта история интересна только мне, пусть даже ее никто никогда не узнает такой, какой она была на самом деле. Без прикрас, без комка налипших подробностей, появившихся от домыслов тех, кто не знал того что было на самом деле.

Золотая клетка

   Меня провели в просторную, роскошно обставленную комнату. Выпускать меня из поместья никто и не собирался. Я снова пленница. Но в этот раз клетка золотая. Широкие окна, выходящие в сад, давали много света. Зеркала на стенах, цветы в вазах, широкая кровать, застланная красивым покрывалом. Стол и стулья на резных ножках. Обстановку спартанской не назовешь. И самое главное, что бросалось в глаза, это была женская комната. Какие-то мелочи, такие как духи на туалетном столике, нераспечатанные баночки с разнообразными кремами и еще чем-то непонятным, подтверждали, что комната только ждет, когда в ней появится хозяйка. Значит, ее готовили заранее для меня, или, что гораздо реалистичней, каждый раз меняют только содержимое данной бархатной коробки, а сама она остается все той же. Говоря другими словами, игрушки Третьего меняются, а вот сама комната вряд ли. Очень хотелось верить - я здесь ненадолго и скоро смогу вернуться в гостиницу. Но шли часы, потом дни и меня никто не выпускал. Каждый день я ходила гулять в сад. Каждый день я упражнялась в танцевальном искусстве и пении. Каждый день начинался с надежды, что вот сегодня увижу кого-нибудь кроме немногословной служанки. Но несколько дней так и прошли для меня в одиночестве. За это время у девушки торнчанки, что приносила мне роскошную одежду, вкусную пищу и служила проводником в доступных для прогулок местах поместья, я узнала, что водопад предназначен не только для любования им. Это оказалась своеобразная купальня. Вода в водопаде была теплой. Я долго не могла поверить в это, пока робко не подставила руку под струи воды. Действительно, температура была вполне комфортной. Про себя подивилась расточительности Лэксанелла. Надо же иметь душ в виде водопада. Но в поместье были еще и другие удивительные вещи. Например, синий треугольник в стене. Милле не знала или не хотела говорить, что это такое. Вообще она выдавала информацию по мере необходимости, стараясь больше отмалчиваться. Или ванная комната, стоило прикоснуться к замысловатой закорючке, намалеванной на стене, как сверху обрушивалась мягкая масса теплой воды. И пусть даже ее лилось много, очень много, задохнуться не было никакой возможности. А включающийся от моего присутствия в комнате свет, и выключающийся когда ложусь спать. Но скоро все эти развлечения мне наскучили. И красивые цветы, и птицы в саду. И тенистые аллеи, и даже великолепный водопад. Я начала скучать, и от скуки много думать. Мысли были банальными. Например, такая: 'А знает ли жена Лэксанелла обо мне?'.

   Не удивляйтесь. Просто аллэрны женились рано. Дети у них рождались редко, и ради здорового потомства очень тщательно подбирались пары. Закон следил за тем, чтобы войдя в брачный возраст, аллэрн и аллэрнчанка нашли бы себе подходящую пару. У Тэйтана, наверняка, тоже есть жена. Интересно, какая она? И что сделает жена Лэксанелла, когда узнает обо мне? Аллэрнчанки, тоже были игрушками своих мужей, главное, что от них требовалось это наследники. Но по сравнению с торнчанками им было проще. Да они не могли в одиночестве выходить на улицу. Но в отличие от торнчанок их спутником не обязательно должен был быть мужчина. Это могла быть и женщина, и дети. Главное не выходить на улицу одной. Не знаю, встречались ли браки по любви, но то, что неженатых взрослых аллэрнов практически не встречалось это точно. Правда, это не мешало аллэрнам содержать гаремы для собственного удовольствия. Зачем им было это нужно? Ведь намного проще аллэрнам жилось бы не попирай они гордости торнов. Раса высоких светловолосых людей принесла с собой защиту от войн, от моровых болезней и голода. Пусть законы были жестоки, но люди, нарушающие их, встречались редко. Никто не хотел рисковать собственной шкурой. Поэтому не процветало воровство, подпольная торговля, нищенство и вечером человек мог спокойно пройти по безлюдному кварталу, не боясь, что его ограбят. Если бы аллэрны не унижали торнов, если бы не низводили их женщин до уровня рабынь. Кто знает, как бы тогда повернулась история. Что заставляло аллэрнов так поступать? Распущенность? Врожденная жестокость? Что? Я не понимала. Объективных причин для того чтобы так вести себя по отношению к торнам я не видела. Может быть то, что среди аллэрнов все были магами и сильными магами, а среди торнов мало попадалось тех, кто мог потягаться с ними силами? Может это порождало ощущение безнаказанности для аллэрнов? Сложно было рассуждать, не зная всего. Прошло время и теперь я в курсе этих причин, но они не служат оправданием для аллэрнов. Пусть на кону было много больше, чем судьба какой-нибудь одной торнчанки. Пусть. Наверняка были другие пути, но аллэрны предпочли идти путем страха. Но я в очередной раз отвлеклась.

   Прошло пять дней моего комфортного заточения, когда пришел Лэксанелл. Вежливо постучавшись, он вошел только после моего приглашения. Что говорить ему не знала, хотя и понимала, что раньше или позже он появится. Мужчина же молчал, внимательно рассматривая меня. Первым молчание нарушил аллэрн: