- Я никуда не пойду! - отрезал Глен и испугался собственного голоса. Это был не его голос. Хриплый и приглушённый.

Затем он обратил внимание на свои руки - дряхлые и сморщенные конечности. Одной из них он провёл по голове и вместо густой гривы обнаружил отполированную лысину. Медленный взгляд вместо привычной джинсовой рубашки и джинсов оценил свисающую по телу мешковатую пижаму.

Все эти действия не вызвали у человека в халате ни грамма удивления. Он наблюдал за Гленом со снисходительностью учителя начальных классов. Не дожидаясь, пока открытия вызовут у пациента инфаркт, доктор начал свою успокоительную речь:

- Несмотря на все наши меры предосторожности, это вновь случилось с вами, Георгий Аркадьевич. Прежде всего - сохраняйте спокойствие, постепенно к вам вернётся ваше истинное сознание. Пока же вы всё ещё ощущаете себя молодым парнем, пытающимся выбраться из фальшивой реальности. Каждый раз вы выдаёте новую историю, но с одними и теми же участниками. Позвольте проводить вас в корпус санатория.

Доктор аккуратно взял Глена под руку и повёл за собой в сторону большого многоэтажного здания белого цвета. Решительная готовность Глена противостоять обстоятельствам временно заморозилась. Он всё ещё находился в нокауте от своего внешнего вида. В просторном холле на глубину нокаута повлияло ещё и зеркало, во весь рост явившее Глену его нынешний облик. Старик с приставкой «далеко за восемьдесят» - вот что он увидел в зеркале. Когда готовность здраво мыслить начала размораживаться, он уже обнаружил себя сидящим в огромной кабине какого-то космического корабля. Впрочем, это всего лишь был кабинет главврача.

- Что происходит, и где я? - стараясь не обращать внимания на свой голос, спросил Глен.

- Я думал, вы, как обычно, начнёте с вопросов «Кто вы такой, и кто я такой?», -усмехнулся доктор. - Они мне кажутся первостепенными...

- Кто я такой я и так знаю, - резко прервал его Глен. - Но я готов к тому, что вы всеми силами начнёте меня в этом переубеждать.

- Это интересно, - главврач поправил очки. Он выглядел слишком молодо для такой должности, что сразу отметил Глен. - И в то же время тревожно. Похоже, мы дошли до первых признаков усложнённой деперсонализации от последствий глубокого сплит-погружения.

- Не надо пытаться напугать меня своими терминами.

- Я не хочу вас пугать. Я просто постараюсь вернуть вас из той жизни. - Доктор открыл верхний ящик своего стола размером с футбольное поле и извлёк оттуда несколько тонких папок. - Последовательно и шаг за шагом. Мне не впервой заниматься подобным. К сожалению, не так редко наши пациенты испытывают деперсонализацию.

Глен молча наблюдал за неспешными и размеренными движениями главврача. Тот продолжил:

- Прежде всего, представлюсь. Доктор Ибрагим Орехов. Рад очередному нашему знакомству. А вы ощущаете себя неким Гленом, не так ли?

- Не ощущаю, а являюсь. И не могу сказать, что рад знакомству.

- Это вполне естественно. Я уже знакомился с агрессивным Гленом, с флегматичным, с обезумевшим, даже с вегетативным Гленом-овощем. - Доктор хрустнул костяшками пальцев. - Упёртый Глен тоже был, по-моему.

Орехов взял непродолжительную паузу, чтобы дать возможность Глену наполниться распирающим любопытством. Но пациент сидел с непроницаемым видом.

- Как я сказал, из раза в раз остаются лишь имена, а истории и характеры меняются. Поэтому не могу утверждать, кем в этот раз были ваши друзья. - Доктор вперил в старика внимательный взгляд и стал медленно перечислять имена: - Карина, Гена... Продолжить?

Наконец, Орехов добился желаемого эффекта - Глена передёрнуло. Откуда врач знает про остальных? Нервно поёрзав в кожаном кресле, Глен рукавом пижамы вытер намокший лоб. Словно читая его мысли, Орехов запустил в скольжении стопку папок на противоположный край стола.

- В подтверждение моих слов предлагаю вам взглянуть на эти досье. Оригиналам скоро исполнится целый век, они вряд ли сохранились, поэтому мы сделали аналоговые копии.

Глен молниеносно открыл первую сверху папку зелёного цвета. На него смотрело худощавое лицо с мелкими усиками и броскими бровями. Усмаков. Справа от фотографии размещались анкетные данные. «Полное имя - Сергей Валентинович Усмаков, дата рождения: 6 февраля 1985 года, дата смерти: 22 июля 2011 года. Причина смерти: утонул». Ниже шёл текст с биографическими фактами, данными об образовании, роде деятельности и так далее. Глен быстро пробежался по тексту, затем открыл следующую папку - Раков. В третьей была Карина Овчаренко. В четвёртой он обнаружил себя. Все данные по представлениям Глена соответствовали действительности, за исключением пункта «дата смерти». Дата и причина были всё теми же - утонул 22 июля 2011 года. Это был день, когда они обнаружили себя на пустом лайнере. Затем был остров с орденом плотоядных, шторм и после всего - пробуждение уже на следующий день. Но ведь он остался жив! Заглянув в пятую папку, он нашёл там файл Хромова. Тот же день и та же участь. Стоп! Почему папок пять? Не хватало досье на Раю. Глен ещё раз заглянул в каждую папку поочерёдно, дабы убедиться, что никакую не пропустил, потом пересчитал их. Действительно, всего пять папок.

Доктор заметил проявленный Гленом количественный интерес и порядком удивился. Если он не лгал насчёт знакомств с разными Гленами, очевидно, такой ему ещё не попадался.

- Что-то не так с данными?

Глен постучал пальцем по стопке:

- Коль уж вы каким-то образом сделали эти досье, должны знать, что здесь не хватает одного.

Орехов сморщил лоб. Он явно не был готов к такому повороту.

- Не хватает? Какого же досье, по-вашему, не хватает?

- На ещё одну девушку, которая была с нами.

Мозг доктора заработал в привычную для него силу - максимальную.

- Вполне возможно, вы вспомнили кого-то ещё, но мне кажется, это всего лишь ваше сознание стало продуцировать несуществующие и периферийные образы с большей яркостью. Потому что во время сплит-погружения в вашем узком кругу перед смертью находилось всего четыре человека, помимо вас. Эти данные точны, именно они отражены в вашей книге.

Глен откинулся в кресле с нервозным недовольством. Ему было очень сложно вести свою игру по чужим правилам.

- Ладно, выкладывайте мне всё. Кто я, по-вашему, такой, и что вообще со мной случилось? Ваша версия?

Доктор Орехов расплылся в довольной улыбке.

- Приятно иметь дело с адекватным Гленом. Как ни парадоксально, чем глупее ваше прошлое воплощение, тем сложнее его переубедить.

- Вы меня ещё ни в чём не переубедили.

- Рано или поздно ваше сознание само очистится. Глен любит брать вас в заложники, но вы всегда благополучно сбегаете от него, иногда, конечно, и c нашей помощью. Сейчас вы ничего не помните, но мы проходили эти игры с вами не один раз.

- Давайте ближе к делу, - раздражённо прохрипел Глен.

- Как скажете, Георгий Аркадьевич. Экран, раздел новостей!, - Орехов командным тоном обратился к стене.

Через секунду стена превратилась в огромный экран, на котором в 3D-формате транслировались новости из каких-то научных лабораторий. Возникло ощущение, что стена просто исчезла, и всё происходиn в соседней комнате. - Прежде всего, обратите внимание на дату. Пусть она вас не пугает. Просто примите её за данность.

Хоть Глен и сидел близко к экрану, ему пришлось прищуриться, чтобы разглядел в верхнем правом углу выпуклую еле заметную надпись: 24 мая 2097 год.

- Ваше восприятие реальности основано на представлениях Глена, а он человек из прошлого. Поэтому для вас сегодняшний день со своими атрибутами кажется далёким будущим. На самом деле, вы - человек современной эпохи, пусть и находитесь в преклонных годах.

Доктор позволил Глену переварить первую дозу информации. Пациент сохранял спокойствие и невозмутимость, поэтому Орехов наплевал на дозировку и приготовился ввести в мозг Глена просто-таки лошадиную дозу новостей:

- На старости лет вас заинтересовали возможности последних достижений науки. Главным образом, сплит-погружение. Это технология, позволяющая человеку по кадрам воспроизводить события его прошлого. В отличие от гипноза или астральной проекции, сплит-погружение всегда гарантирует чёткие образы вплоть до мелких деталей и достоверную последовательность событий. Но поистине революционным достижением стала возможность проникать через сплит-погружения за границы своего рождения. Иначе говоря, в прошлые жизни. Наш санаторий принадлежит научному центру и предоставляет подобные услуги. Однако не всё так просто. Путешествия за границы рождения чреваты трудноизлечимой деперсонализацией, не говоря уже о рядовых искажениях самовосприятия и так называемых подменах сознаний - когда прошлая жизнь продолжает восприниматься истинной и реальной даже после возвращения. Собственно, с этими побочными эффектами мы с вами и боремся последние месяцы, хотя погружение было совершено уже довольно-таки давно.