Джером открыл глаза.

— Твой уик-энд в паршивом домишке на паршивом островке меня не интересует.

— Понятно, — сердито сказала я. — Значит, это в порядке вещей не считаться с моими удобствами, если так удобно тебе?

— Да.

— Нет. За последнее время я достаточно на тебя поработала. Ты мне должен.

— Ничего я тебе не должен, Джорджи. Однако ты весьма непослушный работник, и твое счастье, что я столь терпелив.

В некоторой степени он был прав. Я чувствовала себя виноватой не только из-за Сета. Мне вообще не нравилось спать с милыми парнями. Они не заслуживали такой участи — истаять, после того как из них высосали жизненную энергию. Разумеется, это были ребята именно того сорта, по которым плачет ад, так что мои хозяева весьма досадовали, что я охочусь исключительно за испорченными субъектами. За последнее время я несколько «исправилась» ради карьерных соображений, но в прошлом Джерому действительно приходилось на многое закрывать глаза.

— Это нечестно, — проворчала я.

Фыркнув, Джером принялся лицемерно причитать:

— Ой-ой, Джорджина, как же ты права. Нечестно! Благодарю, что помогла мне понять, как же плохо я себя веду!

Я рассвирепела:

— Джером, ты просто дырка в заднице.

— Вот это, — сказал он серьезно, — первая разумная мысль, которую ты озвучила за то время, что я здесь.

Он бросил конверт на крышку унитаза, и Сет даже подпрыгнул, когда конверт сделался видимым.

— Я не даю тебе права выбора и не прошу. Ты полетишь в Лос-Анджелес сегодня же вечером.

Джером повернулся, и я знала, что он вот-вот исчезнет. Во мне кипели гнев и разочарование, главным образом от того, что я ничего не могла поделать. Но он вдруг остановился и вздохнул. Оглянулся на меня с крайним раздражением. В его руке материализовался прямоугольник белой бумаги. Авиабилет. Он бросил его поверх конверта.

— Возьми человечишку с собой, — сказал Джером и исчез.

Долгая минута тишины, и Сет наконец понял, что гость ушел.

— Ты в порядке? — поинтересовался он.

— Да-а, — протянула я, тряхнув головой, чтобы прийти в себя. — Кажется, да.

Сет указал на бумаги:

— А это что? Что вообще происходит?

Я забрала из его рук полотенце и завернулась в него.

— Наш уик-энд, похоже, пройдет совсем в другом месте.

— Да? И где это?

— Мы летим в Город Ангелов. — Я замолчала, задумавшись. — Или, скорее, Город Демонов.

В Лос-Анджелесе по крайней мере было тепло — хоть за это спасибо. Когда в Сиэтле начало декабря… Что ж, ради солнца и морского прибоя можно совершить маленькую жертву, вдыхая смог и созерцая беспорядочную городскую застройку.

Перелет на юг прошел без происшествий. Сет работал на своем лэптопе, а я просматривала бумаги в конверте, теряясь в догадках — во что же я влипла? После того как мы приземлились и получили свой багаж, я поймала такси и дала водителю адрес. Сет, погруженный с головой в работу над очередным романом, особо не вникал, куда мы едем, поэтому, когда мы вышли из такси, удивился.

— «Марриотт»? — спросил он, задирая голову, чтобы охватить взглядом высившееся перед нами здание.

— Точно.

— Но… — Хмурясь, он взял у водителя чемодан. Немногословность Сета обычно проистекала из привычки тщательно подбирать слова. Я могла поклясться, что данный момент требовал от него особых усилий. — Если не ошибаюсь, у вас тут что-то вроде демонского слета?

— Да.

— В «Марриотте»?!

— Ну да.

— Почему?

Мы вошли в вестибюль. Просторный и круглый, с полами под мрамор и огромной безвкусной люстрой, которая смотрелась потрепанной дешевкой. Я могла поспорить, что ее сверкающие висюльки были изготовлены из пластика, а вовсе не из хрусталя.

— А почему нет? — возразила я. — Надо же демонам где-то собираться.

— Да-а… но почему не возле костра в лесной чаше? Или на худой конец в масонском храме.

Подойдя к стойке регистратора, я криво усмехнулась:

— Там нет обслуживания в номерах.

Наши апартаменты не представляли собой ничего особенного. Впрочем, для меня это было не главным, я ведь отправлялась на этот уик-энд, чтобы провести время с Сетом, и наконец у меня появилась такая возможность. На самом деле, если этот дурацкий трибунал продлится подольше, у нас будет полно времени, чтобы побыть вдвоем. А если считать, что процесс начнется лишь завтра, у нас с Сетом была вся ночь впереди. Эта мысль наполнила меня счастьем. Я уже была готова забыть, что против воли оказалась в Лос-Анджелесе.

В порыве восторга я хлопнула ладонью по постели:

— Не хочешь проверить на прочность?

Сет приподнял бровь, и я тут же устыдилась собственной глупости. Разумеется, мы не могли проверить кровать на прочность. Шутка сорвалась с моих губ, прежде чем я успела что-то сообразить. Моя радость тут же надулась пузырем и лопнула, а реальность влепила мне пощечину. Какая разница, где я — на холодном островке или на широченной постели под уютным стеганым одеялом? Нам с Сетом никогда не достичь вершины близости, столь вожделенной. Не знаю, почему эта мысль показалась мне столь болезненной именно сейчас, но дело обстояло именно так. Иногда я могла совладать с лозунгом «руки прочь» наших отношений, но временами он меня просто убивал. Однако лучше уж так, чем убивать Сета.

Сет заметил, как переменилось мое настроение, и нежно улыбнулся. Ограничение физической близости огорчало и его, но он справлялся с этим с бесконечным смирением. Я не раз говорила ему, что он вправе искать дешевых сексуальных развлечений где угодно, раз уж я занята исполнением «служебных обязанностей» суккуба. Но он ни разу не воспользовался моим великодушием. Твердил, что хочет быть со мной, и только со мной. Не дрогнул ни разу, и я всегда изумлялась его силе воли.

Заглаживая неловкость, вызванную моей шуткой, он покачал головой:

— Я слишком устал, чтобы ее испытывать. Но ты, Джорджина… Что ж, если хочешь…

На его лице снова блуждала опасная улыбка, и я чувствовала, что начинаю улыбаться в ответ — так же коварно. Пусть нам нельзя касаться друг друга, не заплатив за это высокую цену, — я могу трогать себя сколько угодно.

А Сет… Что ж, Сет обожал наблюдать.

На следующее утро мы с Сетом спустились вниз, чтобы попасть на заседание суда. В лифте, подавив зевок, я опустила голову на плечо Сета. Погладив меня по спине, он рассеянно коснулся губами моих волос.

— День будет долгим, — вздохнула я.

— Ты выяснила, что это за дело?

Заминка в его голосе дала мне понять, насколько странным ему казалось все происходящее. Но разве можно было его винить за это? Я кивнула, и он спросил:

— В чем там суть?

— Убийство, — ответила я, зевая в который раз.

Сет уставился на меня.

— Убийство, — повторил он бесцветным голосом.

— Точно.

Мы шли по направлению к конференц-залам отеля. Прошагав в молчании несколько минут, он заговорил снова:

— Не могу поверить — ты даже зевнула, говоря об убийстве.

— А что тут интересного?

— Это убийство! А мы… ведь мы имеем дело с бессмертными, разве нет?

Миновав длинный коридор, мы внезапно натолкнулись на небольшую толпу перед дверью конференц-зала, в которой затесалась всего пара-тройка обычных смертных, большинство же были бессмертными — демонами, вампирами, бесами. Даже несколько суккубов и инкубов. Мне, однако, редко приходилось видеть такое столпотворение бессмертных, и меня даже зашатало от обилия опознавательных сигналов. А если говорить точнее, от их ауры. Головокружительное, угнетающее ощущение. Как будто окунаешься в густое облако духов. Я огляделась по сторонам.

— Иисусе! Придется стоять в очереди.

Я терпеть не могла очереди.

— Джорджина.

— Да? — Я обернулась к Сету.

— Как можно убить бессмертного?

— Иногда такое случается, знаешь ли.

— Да, но когда это произошло в прошлый раз, ты не была так спокойна.