Такой легендой, возможно, была и библейская о «всемирном потопе». Библейская легенда заимствована от шумеров — самого древнего населения южной Месопотамии. При раскопках древнего шумерского города Ниппура на обломке таблицы из необожжённой глины была обнаружена эта легенда, записанная клинописью на шумерском языке в XXI веке до нашей эры.

Весьма вероятно, что началом легенды стал рассказ о грандиозном наводнении, которое было вызвано необычайным ливнем, разливом рек и наступлением моря. Катастрофа могла оставить неизгладимое впечатление в памяти переживших её людей, и, передаваясь из уст в уста, рассказы о ней могли вырасти до размеров легенды о «всемирном потопе».

Пересказывая эту легенду, библия, подобно священным книгам американских индейцев, говорит, что не только во время потопа, но и за несколько лет до него и после него в природе царило большое расстройство.

Как показывают данные раскопок, предание об этом грандиозном наводнении имеет под собой определённую историческую почву. Близ древнего города Ура, между двумя слоями, в которых найдены остатки человеческой культуры начала IV тысячелетия до нашей эры, обнаружен разделявший их слой почвы, который, по всем признакам, находился длительное время под водой. Толщина этого слоя в 2–2,5 метра доказывает разрушительное действие наводнения, прервавшего здесь жизнь на долгое время.

Итак, точные научные данные говорят, что в начале IV тысячелетия до нашей эры было катастрофическое наводнение в южной Месопотамии и что остаток материка в Атлантическом океане мог затонуть в промежуток времени от III до V тысячелетия до нашей эры, то есть возможно также — в IV тысячелетии. Начальная дата календаря майя в Америке тоже относится к IV тысячелетию до нашей эры. Какой же вывод напрашивается здесь сам собой?

На этот вопрос и на многие другие отвечает интересная гипотеза английского учёного Спенса.

Признавая данные геологии, доказывающие не только возможность существования материка в Атлантическом океане, но и подтверждающие дату его гибели, английский учёный Спенс с уверенностью говорит, что на исчезнувшем материке могло развиваться человеческое общество, уровень культуры которого к моменту гибели был веком шлифованного камня (неолит).

Но какой же тип доисторического человека был современником Атлантиды в Европе? Весьма вероятно, предполагает Спенс, что до начала последнего оледенения за 20 тысяч лет до нашей эры в район Бискайского залива откуда-то прибыла раса палеолитических людей, вытеснив неандертальского человека, редко населявшего в те времена европейский материк. Судя по измерениям черепов, у новых пришельцев было широкое лицо, суживающееся книзу, удлинённые черепа, сравнительно прямой нос, низкие продолговатые глазные впадины, выдающийся подбородок. Они отличались высоким ростом и широкими плечами. Это были кроманьонцы, названные так по гроту Кро-Маньон во Франции, где впервые были найдены их скелеты и черепа. Кроманьонцы были жителями пещер. Их орудия, сделанные из кремня, кости и рога, намного превосходили по разнообразию и технике отделки грубые орудия неандертальцев, пользовавшихся сколотыми и тёсаными кремнями. Умелая обработка орудий и изобретательность кроманьонцев были особенно заметны на их рыболовном снаряжении. Раскопанные места их захоронений полны кремней, гальки, просверлённых раковин, зубов и других предметов, служивших, вероятно, амулетами. В некоторых случаях на костях были обнаружены следы красной краски или охры. Краску втирали в тело умершего, чтобы создать видимость продолжающейся жизни и здоровья. Они как бы заменяли кровь — источник жизненной силы и вместилище души. Это был магический обряд, с которым связывалась надежда, что в загробной жизни умершему будет обеспечено здоровье.

Наскальные рисунки.

Многие рисунки на скалах и камнях настолько хорошо выполнены, что несомненно, культура кроманьонцев развивалась до этого в течение тысячелетий в какой-то другой стране. На рисунках изображены медведи, мамонты, лошади, олени и лишь в некоторых случаях — человек. Кроманьонское искусство, — вернее, ориньякское, по названию стоянки в Ориньяке (в Южной Франции) является общим для стоянок вдоль берегов Бискайского залива Франции и Испании.

Распространение этой культуры очень широкое. Но о том, где она появилась впервые, мнения учёных расходятся. Восточное и северное происхождение этой культуры отвергается, потому что её ранние формы не обнаружены ни в восточной, ни в северной, ни в центральной Европе. И в то же время нет никакого сомнения в том, что ранняя ориньякская культура имеется в Африке. Таким образом, вопрос об её происхождении сводится к выбору между Северной Африкой и Пиренейско-Бискайским районом. Спенс предполагает, что кроманьонцы пришли в Северную Африку из Бискайского района, так как наиболее ранние и чистые формы ориньякской культуры были найдены именно там. Но если даже кроманьонцы пришли из Африки, как полагают некоторые специалисты, то подобное предположение не опровергает прихода кроманьонцев из Атлантиды, так как Спенс уверен, что и Африка и Бискайский район были местами вторичной ориньякской культуры и что родину кроманьонцев надо искать где-то на западе. Французские антропологи Катрфаж, Верно и английский антрополог Осборн считают, что между кроманьонцами и коренными обитателями Канарских островов — гуанчами — имеется определённое расовое сходство. Из этого Спенс делает вывод, что гуанчи-кроманьонцы были потомками атлантов так же, как Канарские острова являются остатками Атлантиды.

Осборн считает, что пиренейские баски говорят на языке, происходящем от языка кроманьонцев. Спенс присоединяется к мнению Осборна: баски могли победить кроманьонцев и позже принять их язык, и добавляет, что язык басков, не имея сходства с каким-либо другим европейским языком, в то же время весьма напоминает своей грамматической структурой туземные языки Америки. Тут же надо заметить, что французский учёный Котвиль-Жироде нашёл большое сходство у индейцев долихоцефалов (с удлинённой формой черепа) Северной Америки с кроманьонцами Европы и что это наиболее ярко выраженное сходство!

Спустя тысячелетия, когда климат в Европе был ещё очень суровым, арктическим, в Северной Африке появились поселения совершенно новой, так называемой капсийской культуры (названа по стоянке Капса в Тунисе), где раньше, чем в других местах, появились стрелы, лук и микролиты — мелкие кремнёвые лезвия, вставлявшиеся в пазы по краям костяных и деревянных орудий.

Эта культура, по мнению Спенса, подобно ориньякской, также пришла из неизвестного источника, — другими словами, из Атлантиды.

И, наконец, приблизительно в IX тысячелетии до нашей эры произошло третье «вторжение» неизвестного народа в Европу. Это были представители азильской культуры, названной по находкам в пещере Мас-д’Азиль в Пиренеях и распространённой в западной и южной частях Восточной Европы. «Следовательно, опять на Бискае и в Пиренеях мы должны искать первые следы народа, появившегося задолго до начала европейской истории», — пишет Спенс.

Техника обработки кости и кремня у азильцев достигла высокого мастерства. Они искусно рисовали геометрические формы, и их рисунки носили символический характер, что доказывает, по мнению некоторых учёных, начало зарождения письменности: в азильских стоянках были найдены раскрашенные гальки с изображением крестов, зигзагов, решёток, звёзд и, по-видимому, солнца. Иногда рисунки напоминали стилизованные фигуры людей и животных.

Мужчины носили короткие штаны и украшали головы перьями, а женщины носили юбки и покрывали себя разными украшениями. Ранние формы азильской культуры были также обнаружены в Северной Африке и на северном побережье Средиземного моря. Некоторые специалисты полагают, что она средиземноморского происхождения. Хотя определённого мнения о её родине до сих пор в науке не существует. Спенс же предполагает, что азильцы, как и кроманьонцы, были пришельцами из Атлантиды, потому что азильцы всегда хоронили лицом, обращённым на запад и были морским народом, а дата их появления в Европе совпадает с датой гибели Атлантиды, приведённой Платоном.