Самым богатым месторождением была Виктория, затем Квинсленд со своей знаменитой «Крокодиловой золотой россыпью» у горы Моргэн. Наименьшее количество золота имеется в Южной Австралии и на острове Тасмания.

Вообще почва Австралии очень золотоносна, она почти повсеместно покрыта россыпями с различным количеством золота, прорезана во всевозможных направлениях кварцевыми золотоносными жилами, и, кроме того, среди песчаников и осадочных пород встречаются пластообразные месторождения.

Опять началась золотая лихорадка, и каждый день появлялись новые толпы искателей счастья. Там, где раньше была пустыня, со сказочной быстротой вырастали города и поселения с роскошными магазинами и гостиницами.

В безводных австралийских местностях особенно трудно было разрабатывать золотые россыпи. Без воды могут разрабатываться только россыпи, содержащие золото в виде крупных кусков, которые можно легко извлечь руками.

Австралия прославилась тем, что здесь больше, чем в других частях света, было найдено крупных золотых самородков. Подробные сведения сохранились только о семи самородках-гигантах, хотя их было гораздо больше. Дело в том, что нигде, кроме СССР, большие самородки не сохранялись и даже нет их подробного описания. В алчной погоне за деньгами все самородки в капиталистических странах немедленно после их извлечения переплавляются.

Бешеная золотая лихорадка, грабежи и убийства, спекуляция и безумная жажда богатства заставляла человека, нашедшего самородок, по возможности скрывать свою находку от других, незаметно измельчить или переплавить кусок золота, чтобы никто этого не заметил, не убил и не ограбил владельца. И всё же в большинстве случаев найденные колоссальные самородки не приносили счастья своему хозяину.

В золотоносных россыпях Виктории часто находили крупные самородки, и самым большим среди них был самородок, названный «Желанным пришельцем». Весил он 70,6 килограмма.

Австралийская газета «Утренний вестник», издаваемая в городе Сидней, писала 4 ноября 1872 года: «На руднике Хилл-Энд, принадлежащем компании Бейерса и Холтермана, был добыт крупнейший и ценнейший самородок из когда-либо найденных в этой колонии. Это действительно прекрасный образец — плита золота весом в двести шестьдесят килограммов. В воскресенье находка была выставлена напоказ, и сотни людей осмотрели её за этот день. Во время моего пребывания мистер Бэллок, заведующий рудником, открыл железный ящик, и там оказалось ещё несколько самородков, правда, не таких крупных, но ещё более красивых. Самородок представляет собой скорее часть залежи, а не кварцевой жилы, так как на нём не заметно следов кварца, а только видны пирит и сланец».

Один из владельцев этого рудника — Холтерман — сфотографировался рядом с самородком, который был назван «Плита Холтермана». Эта плита была чуть ниже человеческого роста.

Холтерман использовал фотографию самородка рядом с собой как рекламу для продажи какого-то запатентованного им лекарства. Он занялся спекуляцией и в конце концов умер нищим. Память об этом выдающемся самородке сохранилась только благодаря фотографии на коробках с лекарством. А было бы интересно исследовать происхождение такого самородка.

Также в австралийской провинции Новый Южный Уэллс на месторождении Харгрейс, всего в тридцати километрах от рудника Хилл-Энд, была сделана интересная находка. Та же газета писала 18 июля 1851 года: «Несколько дней тому назад один туземец, работавший в течение семи лет у доктора Кэрра, сообщил последнему, что во время пастьбы скота он нашёл крупный кусок золота, залегавший в кварце. Он слышал о находках золота и сам попутно с пастьбой скота искал его. Сначала его внимание было привлечено какой-то жёлтой точкой на поверхности глыбы кварца, которую он осмотрел. Своим томагауком (небольшой топорик) он немедленно отбил кусок кварца, и великолепная находка предстала перед его глазами. Доктор Кэрр, разумеется, не стал терять времени и немедленно же направился на место находки, и вскоре три глыбы кварца, в которых заключалось золото, были извлечены из земли. Диаметр самой большой глыбы достигал приблизительно полметра. Она весила тридцать килограммов. Из этой глыбы было извлечено двадцать пять килограммов чистого золота. Перед извлечением золото на фоне кварца выглядело необычайно красиво!»

Две другие глыбы были несколько меньших размеров. «Так как они были слишком тяжелы для перевозки (их вес достигал ста тридцати шести килограммов), то доктор Кэрр разбил их на мелкие куски и тем совершил большую ошибку, так как эти сверкающие глыбы были бы бесценны».

Доктор Кэрр говорил, что самый крупный кусок походил на губку и весь состоял из кристаллов золота. Второй, больших размеров, был легче и имел вид как бы размытого водой. Последний кусок был почти совсем лишён кварца, и доктор Кэрр разбил его на мелкие куски по одному килограмму в каждом. «Будучи разложены на столе, все эти сокровища представляли потрясающее зрелище, и их сверкающий блеск заставлял трепетать зрителя», — писали в местной газете.

Эпидемия золотой лихорадки с новой силой охватила весь мир, когда нашли золото у реки Клондайк на полуострове Аляска.

Этот край северного сияния, где угасающий день незаметно переходит в утреннюю зарю, где повсюду стоят дремучие девственные леса, был местом, где ещё недавно свирепствовала первобытная борьба за существование. Волчьи стаи преследовали оленей. Туземные племена враждовали с соседями, убивали друг друга, пожирали тела своих врагов, почитали вождей и шаманов и не знали ещё употребления железа.

Каменный век здесь только клонился к исходу, а по неведомым тропам, через пустыни, леса и горы, неизвестно откуда приходили уже люди другой расы — с белой кожей; приходили по одному или по два, сражались с туземцами, умирали или уходили неизвестно куда.

Каменные топоры и кремнёвые стрелы сталкивались со сталью и пулями, против которых бессильны были заклинанья шаманов и не помогали лесные боги. Белолицые пришельцы появлялись всё чаще, пробирались сквозь угрюмые леса и горные хребты, на сколоченных на берегу лодках плыли по неведомым рекам, а зимой протаптывали снег для собачьих упряжек.

Ещё до открытия золота на берегах Клондайка эта река славилась местом, где отлично ловилась рыба лосось. И пришельцы ловили рыбу, охотились на пушного зверя и часто погибали от сурового климата, от голода или в стычках с туземцами.

О существовании золота на Аляске было давно известно. Уже в конце XVIII века здесь возникли русские поселения, обитатели которых занимались пушным промыслом и рыболовством. В 1804 году был выстроен город Новоархангельск, который стал хозяйственным и административным центром русских владений на североамериканском материке.

В 1842 году капитан Головнин сообщил, после своего посещения Аляски, что «на Кенайском берегу положительно доказано присутствие золота». Но, видимо, незначительность добычи, отдалённость края, трудность работы и суровость климата отпугивали любителей лёгкой наживы.

В 1851 году Российско-американская торговая компания отправила на корабле «Атха» два пуда золота в Россию. Князь Максутов, управлявший всеми русскими поселениями в Аляске, сообщил в Петербург, что в «русской Америке» у горы святого Ильи найдены золотые самородки. Но русское правительство не обращало должного внимания на эти сообщения. А золотоискатели уже проникали на Аляску из Америки, и в 1867 году США предложили русскому правительству продать им всю территорию, которой владеет Россия на Американском материке. Начались переговоры, и в конце концов царское правительство по дешёвке, всего за одиннадцать миллионов рублей золотом, продало Аляску как раз тогда, когда на её земле были открыты «весьма многообещающие признаки золота».

Кто был первым, нашедшим большое количество золота в песках реки Клондайк, неизвестно. Но рассказывали, что приблизительно за восемь лет до этого одинокий путник, спасшийся от кораблекрушения у берегов Аляски и зашедший далеко в лес в поисках жилья и пищи, набрёл случайно на полуразвалившуюся хижину. Она, видимо, уже давно пустовала. Крыша её провалилась, внутри валялись остатки посуды, но никакого следа людей не было. А за хижиной среди деревьев лежали скелеты восьми лошадей, когда-то привязанных к дереву. Они, видимо, сдохли от голода, и от каждой осталась только кучка костей с черепом и поклажа в кожаных мешках, когда-то привязанных к спине лошади. Мешки были наполнены крупным золотым песком и самородками. Всего золота в мешках оказалось на четверть миллиона долларов. Что сталось с восемью всадниками, куда они исчезли, оставив своих лошадей с драгоценным грузом, и где они нашли золото — так и осталось неизвестным.