- Хлеб ем... - сказала собака.

- Что это такое? - удивился барсук.

- Хлеб - это хлеб, - удивилась, в свою очередь, собака. - Разве ты не ешь хлеба?

- Понятия не имею, что это!

- Вполне возможно, что его нет в лесу, - согласилась собака. - Ну, конечно, ведь его делают люди. Ну, а суп...

- И этого я не знаю, - потряс головой барсук.

- Верно, и это делают люди. И кашу тоже... А что же ты ешь здесь, в лесу?

- Червей, - ответил барсук. - Улиток, ящериц, лягушек, ягоды.

Собака вздохнула.

- Я всего этого не ем! Червей! Фу! Мне даже дурно становится, как только об этом подумаю! Или лягушка! Ужас! Но разве у тебя нет здесь хотя бы мышей?

- Мыши есть! - обрадовался барсук. - Даже я их ем. И тебе могу принести. Ты, может быть, и рыбу ешь? Здесь в ручье водится рыба.

- Рыбу ем, - сказала собака. - Если пойдешь ловить рыбу, принеси из ручья длинный, похожий на осоку, омежник. Это для меня лекарство.

- С удовольствием.

Так барсук спас собаку от смерти.

Вскоре собака выздоровела, и барсук рассказал ей о своей беде, о том, что лиса выгнала его из норы и теперь он должен скитаться, не имея ни крова, ни пристанища.

Собака пообещала в благодарность помочь барсуку.

- Правда, я еще не совсем здорова, - сказала она, - но с лисой как-нибудь справлюсь. Покажи мне, где она живет, и я ее так проучу, что она побоится и близко подходить к твоей норе.

- А достанешь ли ты ее, - усмехнулся барсук, - у тебя ноги длинные, и тебе не влезть в нору. Хотя ты, конечно, сильнее лисы: ты ведь гораздо больше. Но это и плохо, потому что, если ты даже и залезешь в нору, все равно не сможешь там передвигаться. А лиса будет тебя кусать - с любой стороны доберется.

- Не беда, - ответила собака. - Я и не полезу туда. Я буду подстерегать лису около норы. А когда она выйдет - тут и схвачу ее.

- Неплохо придумано, - согласился барсук. И они принялись караулить лису.

Но лиса была хитрая. Она заметила, что Ураск подружился в лесу с собакой, и потому стала особенно осторожной. Теперь, выходя из норы, она долго принюхивалась и озиралась по сторонам. Вылезала лиса из какого-нибудь хода тайком и так бесшумно, что собака с барсуком ее не замечали. Лиса уже давно была в лесу, а они продолжали сидеть и ждать ее перед норой. Кумушка наблюдала за ними из-за куста и посмеивалась себе в усы.

Так же возвращалась лиса и обратно. Воровски, тайком проскальзывала в один из ходов и, сидя в норе, хихикала над теми, кто напрасно поджидал ее наверху, ведать не ведая, что умный противник уже дома.

- Так ничего не выйдет, - сказала наконец собака после нескольких дней пустого ожидания. - Она хитра и способна на всякие фокусы. Нужно поступить иначе. Ты, Ураск, садись перед норой, а я пойду в ближний лесок. Если она выйдет из чащи или из норы, то подумает, что ты один, и нападет на тебя. А ты задержи ее до тех пор, пока я не подоспею на помощь. И тогда уж я ей задам трепку!

Так они и сделали.

Но лиса есть лиса, и хитрости в ней куда больше, чем могли предположить ее противники. Когда она вышла из лесу и увидела сидящего перед норой Ураска, то сразу догадалась, что здесь что-то неладно. «Барсук один не отважился бы сидеть тут, значит, собака где-то недалеко», - подумала лиса и опять усмехнулась.

И правда, не будь собаки, барсук, конечно, не сидел бы там. Его бросало в дрожь при одной мысли о лисе, даже когда собака находилась поблизости, но ему стыдно было признаться своему новому другу, что он трусит.

Лиса забралась в нору, даже не обратив внимания на барсука, как будто его и не было. Ведь если бы она не поняла, что собака близко, то тут же набросилась бы на Ураска.

- Ну и мошенница! - рассердилась собака. - Никак ее не ухватить! Ладно, теперь сделаем так: ты зарой все входы, кроме одного, а я стану около него стеречь. Сейчас она в норе, но в конце концов голод должен выгнать ее оттуда. Больше ей деваться некуда. А там посмотрим!

Ураск зарыл семь входов-выходов, а перед восьмым засела собака.

Собака сидела день, сидела два, - время от времени барсук приносил ей поесть, но лиса и носа не показывала.

- Умерла она, что ли? Или боится наружу выйти? - удивлялась собака. - Так трусит, что готова скорее умереть?

И тут она увидела, как у дальнего хода мелькнул лисий хвост.

При осмотре выяснилось, что лиса потихоньку разрыла ход и, выбравшись таким путем, побывала в лесу - возможно, она проделывала это уже не первый раз. Разрыть рыхлый песок совсем нетрудно.

- Теперь, - сказала собака барсуку, - не остается ничего другого, как зарыть все ходы, но как следует! Чтобы она никак не могла выбраться! Пусть умирает с голоду - она это заслужила. Чего она издевается над тобой и меня дурачит! Ее злодеяниям нет границ. Она не только нас с тобой обманывает, - вся ее жизнь - сплошное жульничество.

Барсук согласился с собакой и начал заделывать отверстия - основательно и по возможности плотнее. Однако лиса - у нее на такие вещи тонкий нюх - догадалась, наверное, что творится наверху, и неожиданно, когда собака и барсук возились у одного из ходов, выскочила из норы и помчалась к лесу. Собака - за ней. Но собака после болезни еще не совсем окрепла и не могла нагнать ее. Лиса бросилась в кусты и исчезла. Собака долго бегала по следу, но поймать лису ей так и не удалось.

- Теперь она не скоро вернется, - решила собака. - На всякий случай зароем все отверстия, кроме одного, а сами засядем поблизости. Если она придет, то сможет попасть в нору только через этот вход - и мимо меня уже не проскочит.

Так и поступили. Но лиса не показывалась. Собака сказала барсуку:

- Я давно не была дома. Мне надо повидать хозяина. Иначе он подумает, что я умерла, и возьмет себе новую собаку, а меня больше не впустит во двор. Я схожу домой, побуду там несколько дней, а потом приду тебя навестить.

К тому времени, наверно, лиса явится и заберется в нору через этот незаваленный вход. А ты следи, чтобы все остальные отверстия были закрыты наглухо - тогда уж я изловлю ее.

- Я не смогу этого сделать, если не будет тебя, - печально ответил барсук. - Если я начну действовать один, лиса выйдет из норы, нападет на меня и прогонит... Без тебя я ничего не смогу.

Собаку это очень огорчило, но тем не менее она все же решила сбегать на несколько дней домой. Иначе ее собственные дела пострадают. Она ушла, пообещав вскоре вернуться. Но в тот же вечер возвратилась лиса, показала убегавшему барсуку зубы и снова поселилась в норе.

Наступила осень. Похолодало, зарядили дожди, сердце у барсука ныло. Где и как проведет он зиму? Перелетные птицы кружились в небе, еж строил себе на зиму гнездо, перебрались на зимние квартиры черви и лягушки. А у барсука не было крова.

Он ждал возвращения собаки, но время шло, а собака не появлялась. То ли с ней что-то случилось, то ли ее теперь не отпускали далеко от дома, - этого барсук так и не узнал. Дни становились холоднее, ночью земля нередко покрывалась белым инеем.

Тогда барсук набрался храбрости и решил: будь что будет, чему быть, того не миновать, но я должен сам отстоять свое жилье. Лучше погибнуть, чем такое терпеть: кто-то пользуется плодами твоего труда, а ты помирай на холоде.

Ураску вспомнилось, как он весной сражался с хорьком. Тот тоже, сидя в стогу, нагонял на Ураска страх, но когда они вступили в борьбу, хорек оказался не таким уж и сильным противником, каким мнил себя. Конечно, лиса гораздо крупнее хорька, лиса всегда побеждала барсука, - впрочем, барсук сам слишком робок. А если взять да решиться и не трусить... Или если даже бояться, то не забывать, что иного выхода нет: либо жизнь, либо смерть... либо замерзнуть, либо умереть от зубов лисицы... Будь что будет.

Ураск знал, что в общем-то он сильнее лисы, но он не такой ловкий и зубы у него не такие острые, как у лисы. А если противопоставить изворотливости противника и его острым зубам силу и крепость своих челюстей?