а жизнь казалась такою длинной, и бесконечной – дорога счастья
возможность выбора: до предела, остановиться или свернуть
мы никогда не стреляли в спину, нас укоряли за безучастье
клаустрофобия совершенства, прыжок, падение, Млечный Путь
глубоководные рыбы в толще чернильной бездны безликих страхов
что оживают с приходом ночи, стальною цепью сжимая грудь
а шарик жизни катился к лузе, устав от взлетов, застоев, крахов
морские звезды мечтали тоже увидеть небо и Млечный Путь
и кто-то счастлив, а кто-то болен – смертельно, страшно, неизлечимо
он балансирует на пределе: закрыть глаза и перешагнуть
черту... взрыв газа в квартире снизу... как жаль, что время необратимо
для всех ступивших босой ногою на уплывающий Млечный Путь
август 2010
агония ангелов
а кто победил здесь и кто проиграл, и чье знамя сорвали с флагштока?
но мысли о вечном привычно разбились на правые/левые фланги
их доски почета встречали пославших разметку и скорость потока
лишь где-то, хватаясь за горло, под сдавленный хрип умирал чей-то ангел
а вроде бы было все так же, как раньше – ты искренне рвался к воротам
и так же атака опять завершалась прицельным ударом по штанге
но стимул остаться в живых – он бессмертен как подлость и стоек как рвота
лишь где-то, закрывшись один в гараже, задыхался твой маленький ангел
слова узнавались, но не получалось связать их в отдельные фразы
под утро приснилось, как кто-то безликий кромсал твоих пальцев фаланги
и если не хватит на всех кислорода, то хватит угарного газа
чтоб каждый мог видеть, как, слушая песню мотора, умрет его ангел
сентябрь 2010
звездное небо Севера
мертвый серый асфальт и огни городов
постоянства алтарь, ждущий кровную требу
мы уходим искать наш потерянный кров
под усыпанным звездами Северным небом
мир без прошлого... рваные тучи... дожди
не прольются живою иль мертвой водою
мы уходим, не зная, что ждет впереди
но все так же ведомы Полярной Звездою
от стены до стены... то не наше, поверь
то ли мертвая быль, то ль живучая небыль
хватит! сердце откроет последнюю дверь
песнью скальда в безмолвное звездное небо
сентябрь 2010
межсезонье
межсезонье... житейский опыт вести расчет
тормозного пути до белой фигурки мелом
в парке высохших душ, до времени облетелом
новый способ мечтать – молчание до хрипот
межсезонье... искать и тыкаться наугад
в тупики и лелея собственную ничтожность
собирая осколки судеб в нестройный ряд
ты бы спас этот мир... но кто тебе даст возможность?
межсезонье... стекло и пластик, бетон, металл
где-то здесь, среди этих стен застрелилось лето
отправлять сообщенья в вечность и ждать ответа
от пропитанных креозотом молчащих шпал
межсезонье... петлей, свисающей с потолка
в блядстве, в церкви, в стихах, в проверенном добром пьянстве
лишь иллюзия... свет... мы заперты на века
в этом замкнутом и холодном, пустом пространстве
сентябрь 2010
последний выстрел
этой ночью раздастся последний выстрел
в антрацитовом небе погаснут звезды
смыслом жизни, что зрел, но, увы, не вызрел
затерявшись средь штампов житейской прозы
все цвета и оттенки сольются в сером
ровный тон неизбежного увяданья
продлевать ли агонию эфемера
подтолкнуть ли к той самой последней грани
иллюзорная статика отношений
изобары на метеокарте мира
просто выстрел... последнее искушенье
для морально созревшего дезертира
от притянутых за уши "высших" истин
и распятых иллюзий – лишь вкус похмелья
этой ночью раздастся последний выстрел
а к утру все следы заметет метелью
сентябрь 2010
продукты распада
траектории жизнетрасс схожи с броуновским движеньем
вектор мортидо как экстаз, счастье самоуничтоженья
забирай свое и заткнись, никому ничего не надо
не лишенная смысла жизнь, а продукты ее распада
льется песня, уходит сталь в производство звериных клеток
вера, совесть, любовь, мораль, всех размеров, любых расцветок
что, не нравится эпикриз затянувшейся буффонады?
это жизнь, бэби, просто жизнь, мы – продукты ее распада
вездесущий доменный шлак, брак природы, отрыжка бога
мы из праха идем во прах, снова метя свою дорогу
вечной вонью отхожих мест вперемешку с могильным смрадом
жизнь как винеровский процесс, мы – продукты ее распада
сентябрь 2010
умри молодым
под утро в сортире повесилась божья раба
бухой эскулап констатировал: дело – труба
а в парке жгли листья, ноздрю щекотал сизый дым
Христос нам послужит примером – умри молодым
счастливое детство, колеса, черняшка, снежок
записка убористым почерком, крыша, прыжок
мечты-суррогаты, дороги, ведущие в Рим
меняются вкусы, писк моды – умри молодым
инверсия всех установок летящим на свет
кто грезит о счастье, кто тянет фальшивый билет
не в силах признать, что рожден изначально чужим
боишься крушенья иллюзий – умри молодым
сентябрь 2010
инвайдер
сквозь условность границ, культур и цивилизаций
наугад, не забыв закрыть за собою двери
есть, куда уходить, но некуда возвращаться
есть, с чем можно играть, но не во что больше верить
просто смерть – лишь одна из многих проекций жизни
просто штиль – лишь одна из реализаций шторма
а сознание, преломившись в незримой призме
принимает любые виды, любые формы
только мысли опять сплетаются в инвективы
эфемерность всего казавшегося нетленным
девять уровней, девять робких шажков к обрыву
мы познаем себя, приблизив коллапс вселенной
октябрь 2010
бред
петли дверные маслом, чтоб захлебнулся крик
мы познавали страстно за тупиком тупик
воля впустую крепла вечностью под откос
нам не хватило пепла – пепла сгоревших звезд
трезвому дайте водки, бросьте собаке кость
матом, застрявшим в глотке – бренной землицы горсть
лавка, пузырь, оградка, хлебушек, перегной
те кто прошел обкатку, встали в незримый строй
мертвые тихо пели, в тон им вторил сверчок