Крысы угрожают не только благополучию людей, они вредят всей биосфере: чрезмерное размножение любого вида всегда нарушает природное равновесие. (Есть даже предположение, будто в необозримо далекие времена предки нынешних крыс приложили зубы к исчезновению гигантских пресмыкающихся — динозавров: высасывали яйца ящеров, тем самым, сведя на нет продолжение их рода.) В наши дни в Ирландии крысы съели всех болотных лягушек, а на датском острове Дегат из-за крыс исчезли птицы. Подобные печальные сообщения поступают из разных мест. И неизвестно, кто больше виноват — крысы или мы. Грызунов снабжают едой помойки, магазины, склады, жилые дома, сточные трубы. В том, что они слишком расплодились, человек виноват еще и потому, что мешает жить естественным врагам — совам, аистам, цаплям... Конечно, филин или цапля жить в подвале не будут. А вот заменить лисой, лаской или хорьком изнеженную домашнюю кошку ох как стоило бы: практика показала, что лишь три из двадцати городских котов и кошек отваживаются сойтись с крысами нос к носу.

Конечно, на хорьке или сове свет клином не сошелся. На островах Полинезии с крысами весьма удачно сражаются специально завезенные сюда индийские вараны. А в самой Индии решили восстановить экологическое равновесие, запретив экспорт змеиных кож: змеи вновь размножатся и снова начнут противостоять крысам.

Крыса, загнанная в угол, борется до последнего. В критической ситуации она первой бросается даже на фокстерьера, мертвой хваткой вцепляется в собачий нос и мотается на нем, как пиявка. А когда крыс много, они защищают друг друга. В Московском зоопарке они шли в атаку на филина, стараясь вырвать из его когтей подругу. Могучая птица рвала их одну за другой. Но, возбужденные криками жертв, все новые и новые пасюки шли на смертный бой.

И не удивительно ли, что между собой грызуны обычно воюют иначе? Пишут, будто крыса — единственное животное, способное убить собрата на расстоянии, даже не дотронувшись. Вот описание Мориса Кейна.

«По большей части нападающий просто кружит вокруг жертвы, вздыбив шерсть и щелкая зубами. Притомившись, агрессор отправляется по своим делам, а жертва продолжает лежать, прерывисто дыша. Передохнув, нападающий вновь начинает выделывать угрожающие па вокруг лежачего. Смерть жертвы наступает через несколько часов. Наблюдались случаи, когда она отходила за девяносто минут.

Причина летального исхода? Загадка. Все внутренние органы умершей в полном порядке, никаких признаков внешнего или внутреннего ущерба. Крыса умирает, так сказать, пыша здоровьем. Умирает от стресса, иначе говоря, от психологического потрясения».

Ну как тут не вспомнить емкое слово «окрыситься»?

Любопытные факты о стрессе были опубликованы западногерманским научным журналом. Оказывается, крысы с поврежденными усами (вибриссами) — сущие психопатки: они то и дело помирают от стресса. Если же психическое потрясение останавливает сердце особы, усы которой в порядке, то прикосновение человека к этим длинным и жестким волоскам оживляет крысу — ее сердце снова начинает работать. Объяснений этому феномену пока не найдено.

Быт крыс зиждется на иерархии, а иерархия — на страхе перед более сильными особями и перед местным диктатором — самой главной крысой. (По некоторым сведениям, среди самок царит равноправие.) Если диктатор хоть капельку не в духе, подвластные раболепствуют: валятся на бок, полузакрыв глаза, или даже подползают на брюхе под тело его сиятельства.

Несмотря на аракчеевский режим, а может, благодаря ему, в крысином обществе (популяции) бывают элементы взаимопомощи: ясли для малышей и снабжение пищевым довольствием старых слепых крыс. В случае опасности стариков провожают в укромное место. И при всем этом можно без зазрения совести сожрать хворого собрата.

В племени голохвостых возможна и самая беззастенчивая эксплуатация, и бескорыстные поступки. Как это ни странно, даже среди крысиных вождей есть весьма работящие особи, а не только лентяи. Это узнали в Страсбургском университете, когда в клетку к лабораторным крысам вместо обычной кормушки подсунули хитроумную штуковину: надо было нажать на педаль, чтобы высыпалось немного корма. Тут же объявились охотники забавляться с игрушкой, будучи даже с битком набитым брюхом. Играть (или трудиться — как вам больше нравится) любили некоторые высокопоставленные крысы и кое-кто из крыс-стрелочников. Вскоре это заметили не только сотрудники университета, но и хвостатые лентяи высокого ранга. Если на свою беду с педалью начинала забавляться крыса-пария, высокопоставленные лентяи не отпускали ее до тех пор, пока вдоволь не наедятся. Бывало, что эти нахалы попросту подталкивали крысу-стрелочника к педали и заставляли ее работать на себя.

Ну чем не эксплуататоры? И название заметки об этом было не в бровь, а в глаз: «Кто не работает, тот... ест».

Иногда по непонятным причинам (то ли из-за холода, то ли из-за несоблюдения личной гигиены) несколько зверьков прочно склеиваются хвостами. Образуется «крысиный король» — многоголовое, многоногое чудище. Думают, будто такое бывает только у черных крыс. Король раздобыть себе пропитание не может и переходит на полный пансион своих подданных. И подданные добровольно кормили его.

Король до конца дней привязан к месту. А вот крысы с обычными хвостами не прочь и погулять. Не так давно по Нью-Йорку шлялась крысиная толпа под предводительством Чарли — так полицейские окрестили самую матерую крысу. В 1966 году сотни тысяч крыс в Таиланде тоже почувствовали охоту к перемене мест. Они разгуливали по стране, переплывали реки. (Крысы плавать не любят, но при нужде поймают и рыбу.) Конечно, самыми головокружительными путешествиями крысы обязаны людям — корабли и поезда развезли их по всей планете.

Но в общем, крысы — домоседы. Вот факты. В дремучем абхазском лесу А. Д. Берштейн однажды пометила черных крыс. Два месяца слежки показали, что крысы не отваживались удаляться от гнезда и на полсотни метров. Смелее серые крысы в Волгограде, хотя и здесь при достаточном количестве съестного стойко придерживаются обжитого места, например подземных технических коммуникаций тракторного завода или оврагов с бытовыми отбросами. Иначе говоря, поселения крыс в Волгограде, как и в других городах, почти не связаны между собой. Вот научное резюме на этот счет. «Разобщенность поселений крыс... подтверждается тем, что после уничтожения крыс в некоторых дворах они там вновь не появляются, хотя расстояние между освобожденными от крыс и заселенными ими дворами обычно не превышает 100—120 м». В Москве заселенность крысами городской площади чрезвычайно низка — лишь 2%. Однако желания к дальнейшему уменьшению своего ареала крысы не проявляют. И поэтому за ними следят — дважды в год (весной и осенью) в московских подвалах и других злачных для голохвостых пришельцев местах ведут их учет — ставят капканы. Работы у сотрудников Московской городской дезинфекционной станции полным-полно: только за 22 учета было выставлено 283 602 капкана, в которые попало 18 260 крыс...

Обычно хвостатая семья владеет участком радиусом в 150 метров. И здесь они не бегают как попало. В подвалах придерживаются стен, плинтусов или труб. На открытом месте свои постоянные пути сообщения; они усеяны пометом и легко заметны. Если сюда забредет посторонняя крыса, ее ждут большие неприятности. Крысы, как и многие другие животные, больше верят носу, чем глазам. Однажды поставили простой опыт. Несколько грызунов посадили в новое место. Там они приобрели местный аромат. Когда длиннохвостых вернули под родной кров, они пахли но так, как раньше, и дома вместо дружеских рукопожатий их ждала смерть.

Нюх у крыс неплохой. Вот тому еще одно доказательство. Как-то заметили, что крысы ощущают рентгеновские лучи. Даже такие слабые, какие излучает телевизор. Ничто живое вроде не может обонять такое излучение, и все же феномен существовал. Недавно было получено правдоподобное объяснение — крысы вроде бы чувствовали не сами лучи, а молекулы озона, порождаемые лучами.