Родственников красноголовой шпанки — жуков милябрисов легко узнать. Черноватые, с синим отливом голова, грудь и брюшко, красные или оранжевые надкрылья, испещренные черными полосами и пятнами, придают жукам характерную яркость. Надкрылья у милябрисов мягкие, так же, как и у всех остальных представителей семейства нарывников[3].

Жуки вялы, медлительны, часами сидят на верхушках трав, объедая нежные лепестки полевых цветков. Зачем им быстрота и проворство? Заметная внешность, ядовитая кровь делают их неуязвимыми. Разве неопытный птенец, впервые вылетевший из гнезда, клюнет такого жука и потом долго с ожесточением будет чистить о землю клюв, запачканный едкой и ядовитой кровью. Да иногда паук нападет второпях на жука, случайна попавшего в тенета, но быстро почует ошибку и, откусив паутинные нити, в которых запутался нарывник, брезгливо сбросит нежелательного пленника на землю. Никому не нужна такая добыча, даже голодному.

Впрочем, не обходится без исключений. Предполагают, что милябрисов уничтожают быстрые прожорливые фаланги, не прочь ими полакомиться и стойкий ко всем ядам ушастый пустынный ежик. Может быть, поэтому и собираются вечером милябрисы кучкой на самых вершинках трав или кустарников. Здесь ночью безопасно, а утром, после прохладной ночи, можно скорее обогреться на солнце.

Если личинки красноголовых шпанок развиваются только в кубышках саранчовых, то нарывники-милябрисы уничтожают и личинок диких пчел.

Много на свете разных жуков-хищников. Жуки-карапузики из мертвоедов питаются главным образом личинками мух, обитающими в почве и в падали. Жук-бронзовка Псевдофилофорус платозус поедает живущих колониями пауков Стегодифус мимозарум в Южной Африке. Жуки-скакуны отлично летают и охотятся за различными насекомыми, настигая их на лету. За ловкость, с которой жуки нападают на насекомых, их еще называют жуками-тиграми.

...За нашей машиной тянется громадный хвост светлой лёссовой пыли. Она садится на машину, стекает по стеклам струйками. Мимо на фоне ослепительно белой солончаковой пустыни мелькают то густые тростники, то заросли темно-зеленого в розовых цветах тамариска, то редкие кустики солянок.

Все ближе красно-фиолетовые горы Чулак. Наконец дорога делает крутой поворот, на ровном горизонте появляется темная точка, она колышется, увеличивается с каждой минутой, и вот перед нами домик егеря, а за ним зеленое, как изумруд, в белых барашках волн соленое озеро. Сухая опаленная солнцем земля и такое неожиданное изобилие воды!

На пологом и мокром песчаном берегу тихо плещутся волны, с обрывистого берега, изрешеченного норками, беспрестанно вылетают ласточки, медленно размахивая крыльями, плывут в воздухе белые чайки.

На берегах царит оживление. Муравьи-жнецы собирают урожай зерен. Черная с фиолетово-синими крыльями и красными пятнами на брюшке оса Аноплиа волочит убитого ею тарантула, собираясь отложить на него яичко. На кустике терескена зеленый богомол с жадностью поедает стрекозу. Добыча съедается в строгой последовательности: вначале брюшко, затем грудь, в последнюю очередь голова. Бедная стрекоза уже без брюшка, беспомощно размахивает ногами, вертит большой головой и хотя ее движения доставляют неудобства богомолу, зато еда до последнего момента свежа.

По мокрому песчаному берегу разгуливает множество мушек-береговушек, бродят жуки-скакуны. Они легко взлетают, сбегаются стайками или рассыпаются в стороны. Они отъявленные хищники и неутомимые преследователи летающих насекомых. Серые надкрылья их расцвечены несколькими желтыми пятнышками. Зато брюшко с нижней стороны и ноги с внутренней поверхности, особенно бедра, отливают металлическим фиолетовым цветом и блестят, как зеркальца.

Жуки без устали носятся по мокрому песку, заняты усиленными поисками. Иногда, завидев мушку-береговушку, подскакивают к ней, но не для того, чтобы схватить, а так, на всякий случай, по привычке хищника. Жуки видят береговушек только вблизи. Зато друг друга замечают (уж не по фиолетовым ли зеркальцам?) за один-два метра и бросаются навстречу, чтобы покружиться в воздухе.

Солнце застыло высоко в небе. Берега озера пышут зноем. Забравшись в воду, я рассматриваю жуков-скакунов и никак не могу понять, на кого они охотятся. Прошло столько времени, и никто еще не схватил добычи. Впрочем, загадка как будто раскрывается. Длинные кривые челюсти скакунов все время заняты. Жуки вонзают их в песок, покусывают его поверхность, что-то ими прощупывая. И не попусту. В челюстях то и дело мелькают крохотные личинки насекомых. Иногда, правда очень редко, перепадает добыча покрупнее: тонкая белая извивающаяся личинка. Большую толстую личинку мухи, зачем-то выползшую на песок, жуки бросили, едва прикоснувшись к ней челюстями. Они не привыкли к объемистой добыче. И не способны гоняться за нею в воздухе. Их удел — мелочь, водящаяся в песке. И такой местный обычай завелся на этом соленом озере и укоренился, быть может, за многие тысячелетия навсегда, хотя в других местах этот хищник охотится, как и все жуки-скакуны, на летящую добычу.

Замечательна крупная жужелица Маннергейма, обитающая на юге Средней Азии. У нее крупные серповидно изогнутые и острые челюсти. Эта жужелица настолько сильна и ловка, что охотится за мелкими ящерицами.

Среди гусениц бабочек, как мы знаем, строгих вегетарианцев, тоже оказались хищники. Их не так уж и много; правда, они стали известны недавно и, возможно, по мере изучения этого многочисленного отряда насекомых хищных гусениц откроют немало. Большей частью гусеницы-хищницы мелки. Так, гусеница бабочки Фила Герасимова живет только в колонии червецов и питается их яйцами, не трогая взрослых самок и их личинок. Поедает червецов также гусеница совки Тальпохарес сцитуля; она — полное исключение из семейства совок. Другая близкая ей бабочка из того же рода Тальпохарес коммунимулякумма питается яйцекладками кокцид, предпочитая потомство акациевой и челночнообразной ложнощитовок. Одна гусеничка за свое развитие съедает около полутора тысяч яичек. В Индии лакового червеца уничтожают гусенички бабочек Коккоцера пульвереа и Статмопода теорис. Гусеницы южноевропейской ночной бабочки Эрастриа сцитула, медленно ползая по стволам деревьев, поедают червецов, делая к тому же из оболочек добычи вместе с собственными экскрементами для себя чехлики. Гусеничка бабочки-огневки Экцоекариа вигландулоза вбуравливается в галлы, содержащие тлей, и поедает их.

И наконец, среди самих бабочек нашлась одна хищница. Это тропическая бабочка Дикттакус. Она питается комарами, пауками и другими мелкими насекомыми. Забавно ведет себя самец этой бабочки. Он ловит ночного комара, преподносит его самке и, пока та поедает приношение, спаривается с ней. После этого галантный кавалер отбирает остатки комара, предлагая их поочередно другим готовым к спариванию самкам до тех пор, пока окончательно высосанный подарок не потеряет своей притягательной силы.

Среди ктырей есть узко специализировавшиеся охотники, избравшие себе особенную добычу. На юге Узбекистана ктырь Стенопогон норкус, например, охотится только за саранчовыми и довольно успешно их истребляет. Часто многие из ктырей, очевидно, ради маскировки, стали походить на свою жертву. Личинки комаров рода Мегаринус, обитатели тропических стран (впрочем, один из видов живет и у нас, в Уссурийском крае), предпочитают развиваться в дуплах деревьев, наполненных водой. Там они уничтожают других комаров. Эти комары очень красивые, с металлическим отливом голубой или зеленой окраски. По отношению к млекопитающим ведут себя почтительно и кровью не питаются.

В отряде сетчатокрылых есть семейство оригинальных насекомых — мантиспид. Они настолько похожи на богомолов, что раньше их даже сводили в одну группу. Такая же подвижная голова, длинная узкая грудь, те же передние ловчие ноги. Подобное сходство порождено одинаковым образом жизни. Мантиспиды — все хищники, засадники. Но личинки мантиспид развиваются в коконах пауков.