Чёрные дыры, далёкие планеты, океанские глубины, земные недра… — Сколько ещё загадочных миров предстоит изучить людям. Им нет числа. Но есть ли смысл в их постижении? По-моему, нет. Почему? Потому, что они останутся недоступными для человека до тех пор, пока человек не раскроет тайну самого главного из миров. Самого близкого, самого таинственного и самого непостижимого — мира человеческого естества, человеческой сути. Пока эта загадка не откроется людям, им никогда не постичь величайшие секреты Вселенной.

Носовой шток, похожий на миниатюрную копию старинных бушпритов, с оглушительным треском отломился, не выдержав силы удара о стальной борт незнакомого корабля. Его обломок был подброшен вверх, а затем понёсся по воздуху, болтаясь на тросе, соединявшем его с мачтой. Совершая свой безумный полёт по круговой траектории, и таким образом наматываясь на мачту, отломанный шток, со свистом рассекая воздух, ударил по спине Вовку Геранина, который перед самым столкновением пытался убежать с бака, но так же, как и Лида, не успел, и в результате грохнулся на палубу. При этом ему удалось машинально ухватиться за заграждение борта, в следствие чего он не полностью растянулся на полу, а как бы повис вдоль заграждения, продолжая мёртвой хваткой удерживать в руке тяжёлую сирену.

Шток догнал его в тот момент, когда он, с несвойственной такому грузному телу прытью, опираясь на заграждение, быстро выпрямился, чтобы бежать дальше. Обломок приложился точно промеж лопаток, с пристрастием милицейской дубинки, и окончательно свалил толстяка с ног. Слабо вскрикнув, Вовка выгнулся, позеленев от боли, и выронил сирену, которая тотчас же исчезла за бортом, издав напоследок лишь короткий всплеск. Хозяин яхты уткнулся носом в палубу и, скуля по-собачьи, принялся корчиться, запустив руку за спину, буквально горевшую огнём.

Что может быть сильнее человека? Что может быть слабее человека? Никто не знает, на что может быть в действительности способен человек. Даже Создатель, наверное, не знает этого. Ведь ответа на вопрос «А для чего вообще нужны люди?» так до сих пор никто и не дал.

Настя задыхалась. Что-то душило её. Она захлёбывалась туманом. Глаза ничего не видели, кроме белого полупрозрачного савана. Пугающие звуки и голоса, пронзающие разум, превратились в один сплошной стон. Уши заложило от избыточного давления. Что-то вязкое, солоноватое, похожее на слизь, забило дыхательные пути. Кашель не помогал избавиться от этого мерзкого комка в горле. Спазмы, один за другим, пронзали всё её тело, точно разряды замыканий в неисправной электрической системе. Губы шептали одну и ту же молитву. — «Отче наш. Иже еси на небесех. Да святится имя Твое. Да приидет царствие Твое. Да исполнится воля Твоя…»

Удар! Девушку, стоявшую у борта, сложившую руки в молитевенном жесте, лишённую всяческой опоры, швырнуло в сторону. Ушедшая в себя, она не успела ничего осознать. Не успела даже ухватиться за поручень. Волосы взметнулись в воздухе, подобно вспышке пламени одинокой спички. Худенькая фигурка ударилась о заграждение борта и легко перевалилась через него вниз головой. Её ноги мелькнули над поручнем и Настя целиком скрылась за бортом, сорвавшись в покрытую туманной завесой воду. Неизвестно, каким образом ей посчастливелось воспользоваться последней спасительной зацепкой. По видимому это произошло чисто инстинктивно. Падая за борт, бедной девушке удалось схватиться рукой за край поручня и повиснуть на нём. Большая часть её туловища была уже под водой, но она усиленно продолжала бороться за свою жизнь.

— Помогите! — вскрикнула она из последних сил. — Помогите кто-нибудь!

Пальцы начали слабеть и соскальзывать. Было ясно, что долго ей не продержаться. Сейчас она ослабит хватку и соскользнёт прямо в бездонную пучину, где нет ничего кроме одной лишь смерти.

Сумерки — оптическое явление, вызванное изменением положения Земли относительно Солнца. Как правило — это небольшой отрезок времени, разделяющий день и ночь. Сумерки должны обеспечивать плавный переход от одного времени суток — к другому. Но только ли для этого они нужны? На самом деле их предназначение значительно более глубинно. Но людям это знать не обязательно.

Ольга не сразу решилась подойти к стоящей у борта Насте. Та стояла к ней спиной, обхватив себя руками и низко опустив голову. Даже в пелене тумана, скрывающей её наполовину, было видно, как она дрожит, точно от пронизывающего холода. Оля боялась ещё сильнее напугать подругу, и поспешно раздумывала, каким образом её следует окликнуть, не тревожа и не травмируя.

Крики Геннадия застали её врасплох, когда она собралась с духом и двинулась в сторону Насти. Ольга остановилась и замерла. Она неожиданно осознала, что капитан так громко кричит неслучайно и вот-вот должно что-то произойти. Девушка не успела даже испугаться. Всё произошло очень быстро. Неожиданный удар в одно мгновение свалил её с ног. Она лишь успела выставить вперёд руки, чтобы хоть как-то смягчить своё падение. Отчасти ей это помогло. На её счастье никаких опасных предметов рядом не оказалось, и она ни обо что не ударилась. Благополучное падение позволило ей быстро сгруппироваться и подняться на ноги, как только сотрясение корпуса яхты прекратилось. Первым делом она бросила взгляд в сторону борта. Насти на палубе уже не было. Она исчезла.

— О-нет, — прошептала Ольга.

Девушка ещё не успела понять, что же произошло и что это был за удар, но она уже точно знала, что её подруге нужна срочная помощь. С этой мыслью она метнулась к борту, на поручне которого беспомощно висела человеческая рука.

— Держись! — Оля вовремя успела схватить её за запястье, не дав соскользнуть в море. — Хватайся за поручень второй рукой! Подтягивайся!

Оцепеневшая Настя смотрела на неё из-за борта широко раскрытыми от испуга глазами и не пыталась ничего предпринимать. Собрав все свои силы, Ольга потащила её за руку, упираясь ногой в борт с противоположной стороны. Но её сил явно не хватало. Туман за бортом становился всё чернее и чернее. Страшный скрежет на баке, угрожающе нарастая, приближаясь к ним. Он заглушал крики людей, доносящиеся с кормы, бил по нервам, терзал.

Подняв глаза, Ольга наконец увидела черноту, сгущающуюся за бортом. Она едва не выпустила Настину руку от страха, но вовремя опомнилась. Надвигающийся кошмар придал ей сил. Плотно сомкнув зубы, девушка, что было сил, потащила свою подругу через борт, пытаясь второй рукой ухватить её за подмышку, чтобы захват был надёжнее. Туман почтительно расступался серыми клоками перед чем-то чёрным, выступающим из него сплошной стеной. Всё чётче и чётче становились очертания, всё ярче проступал образ неизвестной преграды. Уже различались кривые контуры ржавых пятен, имеющие сходство с изображениями материков на географической карте. Показались бурые вкрапления металлических заклёпок и относительно ровные швы, расчерчивающие уродливую стену, края которой со всех сторон расплывались в сером тумане. Чуть выше виднелись заросшие грязью и морской плесенью стеклянные глазницы окон-иллюминаторов.

— Это корабль! Мы столкнулись с кораблём! — тяжело дыша, воскликнула Ольга. — Если борта сомкнутся, то тебя раздавит в лепёшку! Ну же, Настя, помоги мне! Одной мне тебя не вытащить! Давай же, карабкайся!!!

Последние слова она выкрикнула прямо ей в лицо. Это помогло. Наконец-то Анастасия очнулась от страшного оцепенения. Её доселе стеклянные глаза вновь ожили и заблестели. Губы дрогнули. По всему телу прошлась какая-то горячая волна. Мышцы напряглись. Одна рука тут же вцепилась в запястье Ольги, другая — ухватилась за поручень.

— Вытащи меня, Оля! — вырвались из её горла первые страдальческие слова.

На секунду их взгляды встретились. Ольга уверенно кивнула, и вновь потащила Настю на себя, казалось, с утроенной силой. Та теперь уже не бездействовала, а усиленно помогала ей, подтягиваясь на поручень и упираясь в борт ногами.