-Почему ты не расскажешь правду?

       -Потому что я рассказал правду.

       -Но ведь они пытались тебя убить.

       -Меня убить они не пытались, и при этом, урок эти отморозки получили серьёзный, да и я сам получил урок.

       -Но ведь в следующий раз, они убьют тебя.

       -Следующего раза не будет, и теперь они не тронут меня, мы с ними уже поговорили, они считают, я нормальный пацан.

       -Да, нам говорили.

       -Всё, я не хочу больше об этом слышать.

       -Как скажите сеньор.

       -Просто, я как бы пережил тяжелейший стресс в моей жизни, меня порезали ножом и несколько раз, я не хочу об этом говорить. Для меня это тяжёлые воспоминания.

       -Это ты победил в том бою, не было никакого кавказца, мы все знаем.

       -Я сказал, как было.

       -Ты у нас теперь тоже крутым будешь? Они сказали, ты крутой, тебя теперь...

       -Я не крутой, я обычный. Я просто обычный, самый обычный школьник, и я не хочу это вспоминать, и я не хочу, чтобы меня трогали в будущем.

       -Тогда в вестибюле, ты вёл себя совсем не так. Ты сам нарывался.

       -Тогда я ошибся, не стоило связываться с ними и больше не буду.

       Я достал из рюкзака учебник, стал читать, уткнулся в него, ребята отошли. Я вздохнул, всё, меня пронесло, хотя теперь, наверное, отношение ко мне резко изменится, ведь большинство считают меня очень сильным, слишком сильным человеком. А мне впредь надо быть осторожнее, меня пронесло, судьба успешно уберегла меня от тюрьмы, учитывая то, что и следствие не проявило настойчивости, в следующий раз могу проколоться, не стоит искать на жопу приключений лишний раз и никогда больше не буду.

       Аня не была красивой, даже я бы сказал, что она совсем некрасива, глупа и совсем мне не нравится. Просто теперь, после известных событий, я стал ей нравиться, и другим тоже. Потому что каждая девочка хочет себе необычного парня, и ещё лучше парня сильного и очень сильного. А ещё лучше, если этого парня боятся и уважают другие, потому что если уважают парня, то будут уважать и его женщину. И Аня не была исключением, только она мне совсем не нравилась. Она села за мою парту, разложила вещи, хотя я предпочитал сидеть один.

       -Что тебе?

       -Я решила, что буду сидеть с тобой.

       -Я сижу один.

       -Да ладно тебе. Давай поправлю воротник.

       -Так, слушай, отвали а. Иди к себе на свою парту.

       -Но ты...

       -Ты мне не нравишься, совсем не нравишься.

       -Я же красивая, или нет?

       -Нет.

       Я взял свои вещи, и пересел на место назад, на самую последнюю парту, она не нравилась мне, мне не хотелось с ней сидеть. К тому же, я считал, что строить отношения в седьмом классе это несколько рановато. По моим представлениям, нужно жениться только после университета, не раньше, и только на той женщине, с которой готов завести детей. А это уж точно не Аня. Слишком глупа, вульгарна, высокомерна, и у неё плохой характер. На дух не переношу таких.

       Была перемена, я просто шёл по коридору, прогуливался, чтобы размять мышцы. В уголке увидел Аню, она целовалась с каким-то высоким брюнетом из параллельного класса, целовались они как взрослые, ничего не стесняясь, парень держал её за жопу. Я только улыбнулся про себя, и прошёл мимо, не обратив внимания. Я знал, многие школьники в наше время хотят быть похожими на взрослых во всём. И не на тех взрослых, что занимаются в НИИ наукой, а на тех, кто держит район. На крутых и на блатных, и эти, они ведут себя так, меняют женщин, ничего не стесняются. Я знал, что так не должно быть, потому что дети не должны вести себя так, так рано. Потому что если уж хочешь иметь с кем-то отношения, нужно как минимум узнать этого человека получше, на это требуется два три года. Так я считаю, и только так. Но не важно... Главное, пример того, какие в моё время живут люди, был у меня перед глазами, и их воспитание и мораль на лицо. И хотя не все такие, я знаю, что многие. И они не видят в этом ничего плохого, потому что то воспитание, что было в прошлом, хотя бы советское. А до советского, это была церковь и религия, всё это втоптали в грязь уже, и сейчас моё поколение подростков, воспитывала улица по уличным законам. А на улице можно всё что хочется.

       Я свернул за угол, направился в туалет. Вошёл в помещение, там стояло человек десять, все курили, многие из них учились классе в восьмом. Нет, учителя в нашей школе не поощряли, когда курят в туалетах, и даже ругались. Но все учителя женщины, и заходить на перемене в мужской туалет как-то неприлично. Они потом скажут на родительском собрании: "ваши дети курят, от них пахнет". Да и то не всегда и не всем, тем более, многие курят с умом, и учителя даже не знают что именно этот мальчик, и именно эта девочка курят. И хуже всего, что именно в нашей школе, курили не только мальчики, но и девочки, хотя и не все, но, во всяком случае, больше половины. А больше половины, это большинство, и я знал и видел людей, я знал, что они курят. И сказать им, курить плохо. Зачем? Я кстати ни с кем почти и не дружил, никто меня не послушает. А те немногие приятели, с которыми я общался, все они были, порядочными... И никто из моих друзей не курил. Не знаю, я всегда старался выбирать себе порядочных друзей, не осознанно, нет, подсознательно. Просто у меня хорошо складывались отношения с нормальными людьми, часто эти люди не были самыми сильными и популярными личностями в классе, они просто были нормальными, морально. Не буду перечислять их, да их было и не так много, моих приятелей, всего несколько человек.

       А вот учился я после этого случая, во второй половине седьмого класса всё хуже и хуже, и дело было совсем не в психологической травме. Просто учёбу я начал забрасывать, и мне она стала всё менее и менее интересна. Я перестал делать домашние задания, не стремился более разбираться в задачах, и при всём при этом, мой авторитет в классе сильно вырос, потому что я стал авторитетом и в школе. Все знали, у меня очень крутой характер, я силён и бесстрашен. На меня стали обращать и другие девочки, но почему-то самые распущенные, они меня совсем не устраивали, и я не обращал на них внимания. Хотя с их слов намерения были довольно серьёзны. В том смысле, что они собирались за мной не просто за руку держаться, но это меня не устраивало, потому что они чужие люди. Но у меня были свои чёткие представления о спутнице на всю жизнь, и они разительно отличались от качеств людей, окружавших меня. Прежде всего, спутница жизни, это не секс партнёр на две недели, а человек эквивалентных мне нравов в плане морали.

       Зато всё больше и больше времени я стал уделять компьютерным играм, прежде всего стратегиям, и наиболее сложной из доступных мне стратегий, operation of europe. Стратегии почему-то тянули меня на подсознательном уровне. Мне стало казаться, что я просто рождён, чтобы командовать армиями и государствами. Жаль, что только игр тогда хороших не было, да их и сейчас нет. Но даже те игры, что тогда были, уже резко негативно сказались на моей успеваемости. И да, я стал игроманом, и вскоре это начало сказываться не только на успеваемости, но и на моей обычной жизни. Я играл, и это мне мешало, я перестал посещать дискотеки, мне там было не интересно, я всё меньше общался с классом, лишь с парой человек, таких же игроманов, как я сам. Жизнь моя социальная начала катиться под откос. Но это не значит, что я забросил вообще всё. Я продолжал интересоваться историей и политикой, а также другими предметами, связанными с политикой, но интересовался только тем, что мне было интересно. Но главное, я стал учиться хуже, и полностью потерял интерес к ребятам.

       Я пришёл в класс, прошёл за свою парту, сел, и стал сидеть ждать, в класс стали приходить ребята, ко мне подошёл Максим.