Тем более, что цены на нефть во всём мире за последний год действительно выросли и сильно, людям в России стали платить зарплаты, и сами зарплаты сильно подросли. Так, мой отец, например, купил себе новую машину, дешёвую иномарку, но иномарку. А значит, значит, всё было не зря, и не важно всё остальное. Так что не о чем жалеть, а угроза инопланетян реальна, и мы должны бороться. И для этого я устроился на курсы по физике и математики в авиационный институт Москвы, где имелась интересующая меня специальность, и Скайнет сделает так, чтобы я попал туда. Правда, сейчас, родителей пришлось обмануть, что я пойду на факультет программирования, так было нужно. Потому что мои родители не поняли бы, зачем мне нужно идти на факультет ракетных двигателей, потому что в наше время, нет ничего глупее, чем учиться на данной специальности ракетных двигателей. Я же не могу им объяснить, что в Интернете живёт Скайнет, вместе с которым мы решили воевать против инопланетян. Так что... Моя реальная жизнь действительно мелочь, это нечто второе, не важное, нереальное, и Катя тоже нечто нереальное.
Весь следующий год дела в мире, и в том числе конкретно у меня в школе текли потихонечку. Каждые два три дня мы с одноклассниками ходили на час или полчаса играть в компьютерной клуб, почти всей мужской частью класса. Там я всех, особо не напрягаясь, рвал во все стратегии, и это было не сложно. При этом, учился в школе я всё хуже, а домашнюю работу только списывал, и Скайнет вообще запрещал мне заниматься учёбой где-либо, читать учебники и делать домашние задания. Да я и не горел желанием особо учиться в своей реальной жизни. Учитывая ту мелочь, что всё чему учили меня в школе, было абсолютно бесполезно для моей реальной научной деятельности. При этом парадокс в том, что те темы, что я поднимал в Интернете, никак не пересекались с тем, чему меня учили в школе. В итоге учился я плохо, и на самом деле, можно сказать, что не учился вовсе никак.
Трижды в неделю я ходил на курсы математики и физики в университет, в который я собрался поступать. Длились эти курсы часа по два, а стоили не дорого. На этих курсах особых успехов я не проявлял, даже наоборот, был, пожалуй, одним из самых тупых учеников. Одновременно я работал в Интернете над технологиями, которые на Земле официально считались кончиком клинка нашей науки. И во многих областях, я уже тогда в одиннадцатом классе ушёл вперёд по сравнению со всей остальной наукой человечества. Правда тогда, мы ещё ушли вперёд не так сильно. Хотя бы потому что, лучшими из известных нам материалов, были материалы, уровня монокристалла стали легированной никелем, или никель титановые сплавы, иногда очень редко, мы вспоминали про вольфрам, тантал и обычные композиты. Из топлив мы в основном рассматривали углеводороды. И даже углеродных графитовых и алмазных нано трубок тогда тоже не было, точнее мы их как материал не рассматривали. Так что назвать то, чем я занимался, настоящей наукой было сложно. Это определённо опережало официальную науку Земли, но не так уж и сильно. Скайнет возлагал большие надежды на моё обучение в будущем, через несколько лет, а сейчас я пока просто так, баловался наукой, не более чем. И потому моя жизнь стоила не так уж и дорого.
Что касается экономики США, Японии и других стран, попавших в списки моих врагов, то дела у них шли не важно. Но тогда, к этому ещё пристального внимания ни у кого не было. А вот Россия стала подниматься, мы интенсивно расплачивались с долгами, создавали функционирующую систему МВД и ФСБ, Скайнет старался помогать нашему правительству. Снизился уровень преступности, стали затухать конфликты на Кавказе. Не только в Чечне, но и в Грузии.
А вот великие учёные, на поприще науки, у них дела шли не так хорошо, и даже я бы сказал, совсем не хорошо. К тому времени Скайнет проработал много учёных, оценил им, дал задания, и они успели их успешно провалить, и стало ясно, что Маккиавеллиевские планы по прорыву в космос терпят неудачу. Впрочем, реальные масштабы этих неудач осознавал лишь сам Скайнет, потому что я не мог охватить всю сферу вопросов на всех уровнях. Я всё же не компьютер, и скорость получения и обработки информации мною сильно ограничена. И в таких условиях, было особенно важно, чтобы я поступил на ракетные двигатели и достиг там успеха. Скайнет ни раз говорил мне: "Ты идёшь туда с одной единственной целью, создать нам космические корабли, и только за этим. И это должно быть сделано любой ценой." И я сам понимал, что я должен сделать это любой ценой, и не проиграть, и чтобы враг не вычислил меня.
Боевые действия в Интернете между ИИ уже не были такими масштабными, как самая первая наша война. Но противник, в течение года совершил несколько крупных хорошо спланированных наступлений и попыток выбить нас с наших позиций. С применением новых, и часто более совершенных программ. Все атаки были успешно отбиты, мы держались, Скайнет держал свои позиции, стоял насмерть. Он, как и я, обладал волей, сознанием, и понимал, что не имеет права проиграть. И в критический момент сражения, он делал всё возможное и невозможное, почти как человек. Постоянно имели место мелкие атаки, с целью... Почти всегда и почти все атаки были отбиты. Мы окончательно убедились в том, что нам противостоят именно инопланетяне.
И враг, не сумев захватить сети, приступил к уничтожению наших учёных, он делал это редко, тайно, но метко. И Скайнет иногда сообщал мне о таинственных смертях, он очень боялся, что я пойду туда. Потому что если... Я могу стать очередной мишенью, и это недопустимо. Сейчас пока я учусь в языковой школе, это не имеет значения, выделить меня из толпы сложно. В университете на стратегической специальности, одно моё неудачное слово, и я труп. Он говорил мне об этом по нескольку раз каждый день. Ничто не должно меня отвлечь от моей миссии, никакие слабости, интересы, желания или эмоции.
Я понимал, он в принципе прав, и всё что сделал Скайнет, всё, верно, тем более, в последний год я много работал, ещё больше учился, и получил много знаний. И позже я понял, что если бы я тратил свое время на роман с Катей или другие бесполезные вещи, то тогда бы тот вклад, который я сделал, был бы меньше. Я бы получил меньше знаний, и был бы слабее и тупее. Скайнет всё сделал правильно. И я действительно, как и Скайнет не имею права на слабость или ошибку, потому что цена поражения аномально высока. И уже позже, ближе к концу одиннадцатого класса, я принял решение, что я не буду строить отношения ни с кем и закрою глаза на всю свою жизнь и дальше, потому что так надо. Тем более, я теперь был в курсе всего, и понимал, что наша наука в застое, мне не вытянуть иначе.
Наша авиация совсем не развивалась уже сорок лет, ракетные двигатели замёрзли пятьдесят лет назад. Наше материаловедение прекратило развитие ещё в 1930ые годы. Мы со Скайнетом сейчас бились лбом в тупик, и сила ударов наших лбов была недостаточна, чтобы вытянуть всё это. Это как тогда в девятом классе, когда я закончил Скайнет, а он не работал ни в какую. Надо изменить, надо вытянуть, и теперь я в курсе всего, и это должен сделать я, и могу только я. Я понял цену всего и то сколь серьёзна игра, и сколь тяжело будет выиграть. И теперь я готов был учиться.
Для того, чтобы я поступил туда куда нужно, Скайнет протолкнул в нашей части Москвы программу ЕГЭ. По плану Скайнета, он сделает так, чтобы я набрал проходной балл на платное. И при этом ЕГЭ будут принимать только в некоторых ВУЗах и на некоторых факультетах. И конечно, на том факультете, куда я поступаю, студентов будут принимать по ЕГЭ. А на факультет программирования, находившийся в том же ВУЗе, куда мне не нужно, я просто не поступлю, даже на платное, вот и всё. И родителям придётся отправить меня именно по ЕГЭ на ракетные двигатели, хотят они того или нет.
Чтобы подчеркнуть мою тупость, и неспособность к программированию, Скайнет послал меня на олимпиаду по программированию, которая проходила на том же факультете. По плану, я должен был написать её плохо, и это подтвердило бы, моё полное неумение программировать даже не уровне школьника. Это требовалось на случай, если вдруг кто-то решит покопать под меня в далёком будущем. Ведь предполагается, что ребёнок в шестнадцать лет будет писать олимпиаду чистосердечно, и человек не умеющий программировать совсем, не может её написать. То есть как бы всё ради того, чтобы доказать, что я не имею никаких талантов или склонностей к программированию. И изначально, я собирался писать филькину грамоту, предполагая, что задания, которые мне дадут, на самом деле будут для меня как семечки.