На этом церемония была закончена, формальность, фарс, конечно, клятвы сегодня в мире не стоят ничего, не скажу, что мне было приятно, не скажу, что это было важно для меня. Но все политики, и даже сам Скайнет настояли на том, чтобы провести официальную акцию по передаче мне власти. Это было нужно для народа, чтобы оставить в сердцах людей что-то, и акция не заняла у меня много времени, я сразу перешёл к важным делам. Мне следовало как можно быстрее усилить присутствие в солнечной системе и обеспечить переселение огромного по численности населения по всем телам солнечной системы, включая подземные укрепления в ядрах планет.

       Лидер ОПГ Петровских собрался на сходку, на старом судостроительном заводе времён СССР на окраине. Когда-то давно, здесь кипело производство, строились боевые ракетные катера, теперь это было место для сходок людей, контролировавших город. Они держали Архангельск давно, сейчас владели крупным бизнесом, связанным со многими отраслями, строительством, рыболовством, утилизацией металлов, ржавеющих атомных подводных лодок. И прибыли их были велики, и даже теперь почти легальны. И им совсем не нравилось, то, что в их городе, начались какие-то гонения на преступность, и самое главное, национализация их имущества, которое они кровью взяли и кровно защищали много лет от конкурентов. И они бы терпели все выходки правительства, если бы не это последнее дерьмо с роботами и национализацией их имущества. И уж точно их не устраивало то, что они теперь будут пресмыкаться перед чмошниками профессорами, которые очевидно получат высокие категории полезности, а они крутые парни, останутся ни с чем, и станут дворниками, потому что у половины этих крутых парней не было ни образования, ни знаний, ничего.

       -Кастет, надо что-то делать. Мне вчера пришла повестка, правительство просто взяло, и национализировало почти всё, теперь я почти бомж, мне оставили лишь одну квартиру, да и то однокомнатную, и всё. Сказали, иди, работай дворником. И что? Мои ребята тоже в жопе, скоро мы так потеряем всё.

       -Да Кастет, этот передел, он вообще за гранью разумного, у нас отбирают всё, все дома, машины, деньги, вообще всё, и сам бизнес кстати тоже. А я не хочу в пятьдесят идти работать дворником, да и вообще.

       -Вчера Славик, мой браток, поцапался со студентом на авто мойке, ну тот его послал. Так эти твари, роботы, Славика просто на месте застрелили. Это вообще, выше всех границ.

       -Я знаю, - изрёк Кастет, - нас мешают с дерьмом. И да, у нас скоро отнимут всё, но пока, нас хотя бы не убивают направо и налево, пока мы терпим. Если начнём теперь воду мутить, нас всех под нож пустят. Просто сразу безо всякого базара. И им только нужен повод, и они всех под нож пустят.

       -Кастет, ты же был смелым, таким крутым, ты всегда... А тут?

       -Я был смелым, потому что полагался на вас, своих друзей, и я знал, что если что, заткну в Архангельске кого угодно, даже губернатора, это мой город.

       -Кастет, это и сейчас твой город. У нас в бригаде тысячи две человек, мы можем устроить террор. Мы заставим их хотя бы не трогать наш бизнес. А если совсем ничего не делать, нас всех с дерьмом смешают.

       -Раньше, нас покрывало ФСБ, они закрывали на всё глаза, я обеспечивал в городе спокойствие и порядок. Теперь это не ФСБ, воевать с ними нельзя. Тем более, у меня восемь детей от трёх жен, их всех, если что, вместе со мной похоронят в одном овраге, а я не хочу.

       -Кастет, ты что набычился? Да они нас всех с дерьмом так смешают. Думай мозгами Кастет, у нас отбирают всё, пройдёт ещё неделя, и у нас не будет ничего, чем ребят греть? Мы станем бомжами.

       -Гуй, бомжем ты не станешь, они всем оставляют по квартире, маленькой такой, но квартире. И в этой квартире, ты можешь жить.

       -Жить, где? В однокомнатном клоповнике, с женой и двумя сыновьями? Работать на заводе рабочим, пресмыкаться перед каждым очкариком, да я лучше сдохну, чем так жить буду. Да и моя Светка, она выходила за пахана, а не за чмошника.

       -Ребята, сейчас такое время, что надо его просто пережить. Было наше время, мы устанавливали свои порядки, пистолетами, кастетами, доказывали, что город наш. Теперь время роботов, если что, они перебьют нас очень быстро. Их много, и эти камеры, они везде, и видят всё.

       -Да нифига не перебьют. Мы все тайно, устроим подполье, также будем рэкетировать, просто теперь...

       -Мы не будем рэкетировать, я не буду.

       -Ты что ссышь Кастет, что с тобой? Ты же никогда так не ссал.

       -Я стал главным, и навёл порядок в городе, потому что всегда понимал, когда можно давить, а когда и перед кем лучше быть паинькой, всегда умел выделять нужных людей, оценивать ситуацию. Сейчас не наше время, пора уйти, бороться с роботами даже опаснее, чем со Сталиным. А в своё удовольствие, я уже успел пожить. Хочешь жить, живи и работай, гни спину перед теми, кто важнее тебя, хочешь умереть за свой Мерседес, умри. Я умирать не хочу, а так верю, что пройдут годы, и может, наше время ещё вернётся, но не сейчас. Всё, я ухожу, я больше не главный, я жить хочу, а вы, решайте что хотите, только потом не удивляйтесь, если вас всех тупо и очень быстро перемочат.

       -Эх, Кастет, Кастет, да ты стал стар, не твоё время. Но ничего, мы твои заслуги помним, авторитетом останешься. Ну что парни, давай решать, кто новым паханом будет?

       -Я думаю, ты Гуй и будешь новым паханом, ты самый...

       Кастет развернулся и медленно пошёл к своей машине, сегодня это ещё его машина, у него последний день, потому что уже прислали повестку на национализацию. С завтрашнего дня у него не будет ни денег, ничего, лишь маленькая квартирка на окраине, в клоповнике, где живёт нищета, и он знал, что пойдёт работать на завод за мизерную плату. Также, как когда-то работал в молодости в СССР. И он не так уж сильно расстроился, потеряв всё. У каждого человека есть время пожить, и надо вовремя понять, когда твоё время ушло, и успеть отойти в сторону. Кастет знал, что спецслужбы уже давно мочат всех тех, кого считают деструктивными элементами. И он знал, что его не замочили лишь потому, что он был порядочным паханом, редко убивал, старался не переходить черту. А других убили, и ему когда-то это даже было выгодно, потому что спецслужбы убирали тех, убрать кого, сам Кастет своими руками никогда бы не рискнул, опасаясь мести. А идти теперь против власти, против спецслужб, не стоит, потому что сейчас не 1991ый год, когда страна разваливалась. Сейчас всё наоборот, и эта революция машин, это не развал, а наоборот, теперь гайки закрутят так, что даже стрелять на улице сотовые телефоны станет опасно для жизни, что уж говорить о большом криминале. И никакая крыша не поможет. Потому что эти, совсем без башни, со своей собственной логикой, и если что, они не разбирая законы, просто сразу всех мочат, и только так.

       Он обернулся, потому что что-то упало, упали все его друзья, все пятнадцать человек пришедших на сходку, лежали и не двигались, Кастет осмотрелся, он был единственным живым в этом ржавом корпусе заброшенного завода. Он подбежал к друзьям, присел и осмотрел их. Все были мертвы, у всех из носа и из ушей текла кровь. Почти у всех были открыты глаза, и зрачки были заполнены кровью. И присмотревшись, Кастет увидел, что из зрачков тоже течёт кровь, только медленно. Такое ощущение, как будто у этих была бомба в голове, у каждого. И когда они стали дёргаться, эти бомбы взорвали, убив всех. Не понадобились даже роботы и спецназ. Вот так новая власть расправлялась с теми, кого считала преступниками, не было ни суда, ни следствия. Щёлк, и у человека в голове взрывалась бомба, убивая. И убивали так жестоко и без суда не всех, а лишь тех, кого новая власть считала вредными и опасными элементами.

       Анна выругалась, в дверь стучали, а время было раннее, восемь утра, она не так давно вернулась с ночной работы, где она исполняла обязанности жрицы любви, или самой востребованной во все времена профессии, или... Названий у этой профессии было много. И Анна любила свою работу, потому что эта работа была приятной и креативной, и платили очень здорово. Тем более, стояла она не на улице, а в серьёзной организации, обслуживая вип клиентов. И те нанимали её не только ради дешевого секса, но и для более деликатных тем, потанцевать, провести вечер, ну и в конце конечно... И всё же, это было куда лучше, чем стоять на улице в ожидании дешёвого клиента, и уж точно лучше, чем работать. Всё-таки она элита общества, ей и с олигархами приходилось... И так она жила уже давно, лет восемь или десять, потому что её красоту сразу заметили. Ей не пришлось работать, не пришлось учиться, она еле закончила школу, но жила в роскоши, как и полагается жить настоящей, шикарной женщине.