-Следуй за мной.

   Они прошли за ним на склад, он включил свет, закрыл дверь.

   -Короче, есть следующие товары. Солярка, керосин, топлива довольно много, нам поставляют топливо по нескольку десятков тонн в месяц, списать не сложно, потратили танки на учениях. Да и БЭТЭЭРы тратят тоже много топлива. Могу продать дёшево, по пятнадцать рублей за литр. Топливо хорошее, не просто там разбавленное.

   -Ясно, что ещё?

   -Ну, солдатские формы, много солдатских форм, солдат у нас в части много, заставить носить их старьё не сложно. Есть носки, трусы, правда...

   -Сержант, кому сейчас нахрен нужны твои солдатские носки и трусы. Ты что совсем идиот? Нам нужно другое, оружие, хотя бы старое, пистолеты, автоматы, патроны, гранаты, взрывчатка, и особенно нужны патроны. Патроны всех калибров, от автоматов, калашей, до пистолетов. На худой конец, можно армейские бронежилеты, они сойдут для стрелок.

   -Продавать вам оружие я...

   -Что не будешь? А майор сказал, что будешь, и заплатить за оружие мы готовы хорошо, не как за солярку. Солярку, мы и так на бензоколонке купим, и бабки можно из бизнесменов выдоить. А вот оружие, особенно хорошее, армейское, противотанковые гранатомёты, вот это нас интересует. Кстати комплексы ПЗРК тоже могут пригодиться, даже старые, ими вертолёты сбивать хорошо.

   -Но за это можно попасть под ФСБ.

   -Конечно можно, но на этом можно и бабок срубить хорошо. И ты вроде как военный, и оружие, это по твоей части. Неужели ты думаешь, мы приехали бы сюда, ради того чтобы воровать солярку и солдатские трусы с носками? Мы в такую мелочь не играем. Нам нужно оружие, и майор сказал, что ты продашь.

   -Ладно, я понял. Я поищу, может старые автоматы, один или два, найдутся. И патроны тоже списать постараюсь, да и гранаты могу. А вот ПЗРК и РПГ, нет, такое я продавать не рискну.

   -Вот смотри, у тебя тут полный склад оружия.

   Авторитет подошёл к ящику, открыл его, достал из него новенький хорошо промасленный автомат Абакан.

   -И оружие не говно, в чём проблема?

   -За это я под трибунал пойду. - Упёрся сержант, который ещё недавно был рад тому, что сможет подзаработать на продаже солярки и солдатских носков. - Одно дело, солярку списывать, или даже старый калаш, совсем другое ящик новеньких абаканов.

   -Чё ты ссышь? Мы заплатим, заплатим много, по косарю баксов за каждый ствол. А номера мы спилим, там ничего не останется, никто не узнает. А если проверка сверху, тебя майор прикроет, а над майором ещё кто-нибудь, а если не прикроет. Мы сами тебя выгородим, поверь, мы братва серьёзная, своих поставщиков оружия в обиду не дадим. Ты просто пойми, в этой области, никто нам дорогу переходить не будет, и если ты будешь свой, нам свои армейские нужны. Мы тебя прикроем, даже тех, кого ФСБ из Москвы срежет, что бывает редко, их на зоне греют, никогда не бросают своих. Ты с нами не пропадёшь, будешь с нами, всё в порядке будет. Ну что? Давай, я беру этот ящик, и патроны, и за всё тридцать кусков долларов? Подумай, сержант, квартиру себе в центре купишь, жене машину, дети в хорошую школку пойдут. И если даже в друг, мы тебя не бросим, мы своих не бросаем. А вот если кинешь нас, мы всё равно другого найдём, а тебя никто не спасёт.

   -Ладно, берите, только, пока один ящик, надо с майором поговорить. Я не планировал, продавать вам новые, и уж тем более много.

   -Твои солдаты на учениях и из старых автоматов постреляют. Ладно, берём ящик, один, а ты пойди, поговори с майором.

   Сержант в принципе понимал, что пути назад уже нет. Эта братва серьёзная, а у него жена и дети на гражданке живут, достанут их очень быстро. Он хотел денег, но не таких, и не так, и вместе с тем понимал, что эти, если что, действительно прикроют. И постоянный поставщик хорошего оружия из армии им действительно нужен, и будет нужен всегда, и они его не кинут, и деньгами никогда не обидят. А вот отказать им, этого он позволить себе не может. Потому что такие, и генерала замочат, а он сержант даже не офицер. И деньги у большой братвы большие, и это факт, а он маленький человек, и быть может с ними, он заживёт настоящей роскошной жизнью, сколько они могут ему в месяц давать, пять, десять тысяч долларов? Да он никогда столько не заработает, честно служа родине, так что пошла эта родина и клятва ей в жопу, он взрослый и адекватный человек, умудрённый жизнью, жить надо для себя, а на других плевать. А братва, была, есть и будет, и не так уж и важно чем она вооружена, старыми кривыми автоматами Калашникова, или новыми абаканами. Просто это жизнь, и в ней бывает так. Либо ты в струе, либо ты лох, а быть лохом сержанту уже надоело. И жизнь устроена именно так, что сидит обычно именно лох, и часто за то, чего не делал, а тот, кто в струе, тот и дальше в струе, всегда.

   Долгий и тяжёлый день, сто с лишним часов постоянной работы был позади, я быстро поел в столовой, бегом добежал до своей комнаты, так, как положено, чтобы не терять время. Разделся, и направился в душ, отдал компьютеру голосовой приказ:

   -Температура сорок три градуса.

   Нажал на кнопку, мощная струя воды со всех сторон, окатила меня с ног до головы, я быстро сполоснул голову, и выключил воду. Всего купание заняло у меня сорок три секунды, я только порадовался, в прошлый раз я потратил на него сорок пять секунд, теперь сэкономил две. И вроде бы... Теперь мы были свободны, и никто нас не контролировал, я мог бы позволить себе постоять под душем и три минуты и пять, и даже десять. Но я знал, надо держать себя в узде, и не позволять себе морально разлагаться, никакой лени, никаких лишних удовольствий, во мне это было вбито очень крепко. Потому что от меня зависит слишком многое, и я не должен, и не могу позволить себе расслабиться, такова моя жизнь, таков мой долг, таков долг других. И я понимал, что другие, тоже не позволяют себе расслабиться, и никогда не нарушат заведённого порядка, и мы все сознательно понимаем почему. Не потому что это просто правила, которые мы должны бездумно соблюдать, нет. Это не инстинкт, который нам вбили в головы за долгие годы. По другой причине, это разумное осознание, потому что от нас зависит слишком многое, а значит, наши мелкие человеческие жизни и удовольствия не стоят ничего. Вот выиграем мы войну, спасём человечество, и тогда подумаем, как расслабиться, но тоже, не слишком сильно, чтобы не опускаться морально. Потому что даже после победы, мы всё равно останемся правителями, вся власть будет сосредоточена у нас в руках, и мы не имеем права опускаться. Потому что у нас есть долг и обязанности, и понятия чести, и все эти вещи надо соблюдать, чтобы оставаться человеком, а не превращаться в скотину. Я вышел из душа, одел нижнее бельё и лёг в кровать, укрылся тонкой простынею и микрочип в моей голове, перевёл мой мозг из состояния бодрствования в состояние сна. И во сне мне ничего не снилось, потому что мой мозг спал в особом режиме, и этот режим, режим темноты. Щёлк уснул, щёлк проснулся, никаких снов, ничего лишнего.

   Я проснулся как всегда от того, что микрочип, регулирующий мой сон, переключил мой мозг из режима сна в режим бодрствования, как всегда, я уже очень долго просыпался именно так. В начале, в прошлом, мой мозг усыпляли специальным химическим веществом, будили также химией. Потом наука шла вперёд, и теперь, микрочипы, вживлённые в мозг, делали это электрическим путём. И таких микрочипов у меня в голове было много самых разных, и все они выполняли важные задачи, по ускорению и контролю моего мозга, и без них, я бы, наверное, не смог работать и на пятьдесят процентов своей эффективности.

   Одевание заняло у меня совсем немного времени, я добежал до столовой, быстро съел всё и направился в зал симуляций. Здесь уже все сидели, значит, я немного задержался.

   -Долго ждёте?

   -Вообще-то уже две минуты, ты мог бы и побыстрее.