Димы, группировки ипподрома, на которые делилось население Константинополя. Управлялись они димархами, которым помогали девтеревонты (вторые), хартулярии и нотарии, поэты и композиторы приветственных возгласов и песен, предназначенных для церемоний, в которых они участвовали, и гейтониархи (главы пригородных округов). Также в димы входили возничие разных рангов и рядовые члены, называемые, вероятно, димотами.

Охрана дворца обеспечивалась прежде всего этерией (корпус), состоящей из нескольких контингентов, в основном иностранного происхождения, которыми командовал этериарх, манглавитами, телохранителями императора, вооруженными дубинами, а кроме того, саблями и секирами, и императорскими частями, которыми командовал протоспафарий или катепан, а также тагмами.

Тагмы — ударные армейские части, состоящие из профессиональных солдат, которые стояли гарнизонами в столице или в соседних провинциях: схолы, которыми командовал доместик, затем их стало двое (доместик схол Востока и доместик схол Запада), ему подчинялся офицер, называвшийся топотирит, хартулярий, комиты, доместики низших рангов, проексем и унтер-офицеры; экскувиты (Востока и Запада), которыми командовали два доместика, под их руководством находились топотирит, хартулярий, скрибоны (командиры полков), протомандаторы, мандаторы, легатарии, знаменосцы и унтер-офицеры, которые назывались sinatores; «бдение», или арифма, выполнявший специальные задачи: защиту дворца, охрану ипподрома, когда он закрыт, и мест, где проходили суды (командовал этим корпусом друнгарий, а затем великий друнгарий, ему помогали топотирит, хартулярий, аколуф, комиты, командиры полков, кентархи, знаменосцы и унтер-офицеры); иканаты, корпус, созданный Никифором I как личная гвардия для своего сына в 809 г., в него входили дети самых знатных семей. Во главе этого корпуса стоял доместик, которому подчинялся целый штат офицеров и унтер-офицеров, по составу напоминающий арифму; афанатои («бессмертные»), которые имели ту же ступень иерархии, и малоизвестные сатрапы и варвары. Старшие офицеры, которые раньше временно назначались в оперативное командование, начиная со второй половины X в. сохраняют право на эту функцию: стратопедархи Востока и Запада, генералы армий, которыми иногда были евнухи, гоплитархи или архегеты, командиры пехотинцев во время армейской операции или в обширном регионе империи, и их подчиненные, таксиархи, которые командовали подразделениями из тысячи пехотинцев.

Три большие тюрьмы Константинополя — Нумера, Преторий и Халки — были соответственно под унравлением доместика, эпарха и комита (доместик) стен.

Штат императорских конюшен и вспомогательных служб состоял из протостратора, главы императорских конюшен, ему подчинялись страторы, хранители колесниц и другие офицеры. Логофет войск контролировал скотоводческие центры Малой Азии и снабжение армии лошадьми и вьючными животными, когда она находилась в походе, в его подчинении были протонотарий, диойкиты (сборщики налогов), комиты, которые занимались животными и др.: комит стойла надзирал за конюшнями Константинополя и Малагины в Вифинии, во время войны он отвечал за обоз (контролировал запасы ячменя, погонщиков мулов) при помощи двух хартуляриев, одного в Константинополе, а другого в Малагине, эпикта, который заботился о внешнем виде лошадей и мулов, сафраментария, офицера малагинской конюшни, где также находились четыре комита, четыре синтрофа, унтер-офицеры, которые во время похода надзирали за мулами и их погонщиками, и начальник амбаров. Доместику оптиматы, корпуса погонщиков мулов, подчинялись топотирит, хартулярий, кентархи и один протоканкелларий, как в больших тагмах.

Флот Константинополя, или плоймон, возглавлял друнгарий, в его службу входили топотирит, хартулярий, протомандатор и мандатор, комиты, которые командовали эскадрами и могли быть прикреплены к морским базам (Э. Арвейлер), кентархи, командиры отдельных кораблей, и комит этерии, который мог возглавлять охрану друнгария.

Церковь может рассматриваться как одна из самых крунных государственных служб, тесно, как и другие службы, связанная с «хозяином дома» — с императором. Доказательство этого можно найти в письме, написанном между 1394 и 1397 гг. константинопольским патриархом Антонием Василию Дмитриевичу, князю Московскому, запретившему молиться за византийского императора во время русской православной литургии, несмотря на то что московский митрополит всегда назначался константинопольским патриархом: «Благороднейший великий князь Московский и всея Руси, во Святом Духе дорогой сын нашего мерности [титул патриарха] Василий. Наша мерность молит нашего Господа Вседержителя даровать твоему благородству [титул, который носил князь] милости, мира, своего сострадания, здравия души и тела, исполнения твоих чаяний, свое благословение, все блага и твое спасение… Мне донесли некоторые речи, которые были произнесены благородством твоим по поводу моего могущественного и святого василевса и самодержца, эти речи меня опечалили. Ты мешаешь, сказали мне, митрополиту [Московскому] поминать на сугубых ектениях [во время службы] Божественное имя василевса, — это немыслимо, и ты говоришь: „У нас есть Церковь, но у нас нет императора, и не верим, что он когда-нибудь будет“, — что совсем не хорошо: святой василевс занимает более важное место в церкви, чем другие начальники и местные правители, так как во все времена василевс укреплял и усиливал веру в Бога по всей земле, василевсы созывали Вселенские соборы, они обеспечивали выполнение правил, установленных Божественными и священными канонами, касающихся истинных догм и жизни христианина, давая им силу закона, они вели многочисленные войны против ересей, императорские декреты установили вместе с синодами порядок старшинства среди архиереев, разделение их епархий и разграничение их пределов, вот почему они имеют столь важное положение в церкви. Даже если, с позволения Божьего, варварские народы окружили византийские владения, император еще и сегодня получает то же посвящение от церкви, удостаивается того же положения, тех же молитв, помазанием Божьим он стал василевсом и самодержцем ромеев, то есть всех христиан, и повсюду всеми патриархами, митрополитами и епископами поминается имя василевса одновременно со всеми христианами, это недоступно ни одному начальнику, ни какому другому властителю. Могущество василевса настолько велико, что даже латиняне, которые никак не связаны с нашей церковью, дают ему тот же самый титул и показывают то же подчинение, как и тогда, когда они были едины с нами, тем более такую же почтительность должны изъявлять и православные христиане. В самом деле, христиане не должны пренебрегать императором из-за того, что языческие народы окружили территорию византийских владений. Напротив, это должно послужить для христиан источником образования и мудрости: если великий василевс, владыка и глава Вселенной, тот, кто обладает таким могуществом, подвергся подобному бедствию, какими могут быть страдания правителей маленьких территорий или глав слабых народов. Когда твое благородство и твои земли переносили многочисленные несчастья, нападения и завоевания безбожников [имеются в виду монголы], мы не пренебрегли из-за этого твоим благородством, напротив, наша мерность и святой император тебе написали, следуя древнему обычаю, и мы даровали тебе в наших письмах, извещениях, голосом наших послов, титул, который носили великие князья, твои предшественники. Нет ничего хорошего, мой сын, в том, что ты сказал: „У нас есть церковь, но нет императора“, так невозможно для христиан иметь церковь и не иметь императора, так как Империя [то есть государство] и церковь образуют единое сообщество, которое невозможно разбить. Василевсы, отвергнутые христианами, это те, кто впал в ересь, те, кто вели яростную борьбу против церкви, те, кто вводили дурные догматы, чуждые учению апостолов и святых отцов. Мой могущественный и святой самодержец, по воле Божьей, верен православию, он является защитником церкви, воюет за нее и охраняет ее, невозможно, чтобы священник не молился за него во время службы. Послушай же главу апостолов Петра, в первом из апостольских посланий он пишет: „Бога бойтесь, царя чтите“, он не говорит „царей“, для того чтобы было понятно, что речь идет не о тех, кто там и здесь у разных народов называет себя василевсом, а об одном василевсе, что значит: всемирный правитель — один. Я пишу, мой сын, твоему благородству, чтобы посоветовать тебе…» Конец письма отсутствует. Итак, церковное руководство восстанавливает значимость императора, и администрация патриархата, иерархия которого включена в иерархию священного дворца, смешивается с администрацией патриаршей церкви Константинополя, Святой Софии, которая через Августатион соединена с дворцом.