Ошибка? Уловка? Ее слова летели через воздух как стрелы. Я оценивала ее. Если бы я должна была бороться против нее, я чувствовала, я победила бы, и искушение бросить ее на землю было непреодолимо.

"Как ты смеешь!" Я кипела, хватая ее руки.

Siobhan отступила далеко, избегая меня. "Прими во внимание." Она улыбнулась как кошка, которая упала, но приземлилась на ноги. "Ты не можешь бороться с этими силами. Мы обещаны друг другу нашими родители давно. Это был план объединить Vykrothes и Leapvaughns. И хотя мой Диармунд отклонился с подобными тебе, он всегда возвращается ко мне." Ее бледные серые глаза были полны злости. "Он любит меня. Ты — только мимолетная прихоть."

"Таким образом ты говоришь," сказала я едко, хотя я чувствовала, что моя сила убывала в возрастающем потоке сомнения. Я стояла там, пытаясь бороться с чувствами, которые неслись через меня в знании, что Diarmuid лег с другими, возможно многими другими. О, Богиня! Я хотел упасть на землю и рыдать, но не хотела давать Siobhan удовлетворение от наблюдения моей полностью расцветшей боли.

Он предал бы меня?

Он лгал бы с другим?

Ох, Диармунд.

"Я пришла сюда, не чтобы бороться с тобой, а предупредить тебя," Siobhan продолжала. "Я знаю о твоей глупой магии и твоей тенденции Wodebayne стремится к темным силам." Она залезла в свой карман и вынула маленький объект. Она подняла это к луне, затем бросила это к моим ногам.

Камень розы! Она пришла чтобы отдать его?

"Это ничего не стоит сейчас", сказала она. "Я видела это."

Небольшой камень выглядел тусклым и серым, в дорожной пыли. Я чувствовала себя слишком пораженной, чтобы поднять его или ответить.

"Держись подальше от Диармуида, или ты будешь жалеть об этом всю свою жизнь." При этом, Siobhan отвернулась и зашагала в сторону Lillipool.

Я смотрела на нее в сильном шоке. Держать меня далеко от моей любви? Перечеркивание моего магического очарования! Вызов Богине! Злоба увеличивалась во мне, взбалтывания, разгораясь. Заставляя запустить в нее dealan-de возникший в моей дрожащей руке. Я подняла свою руку.

Но она возвращалась с угрюмым видом.

Я держала огонь в себе, сдерживая от желания, чтобы бросить его ее в лицо. "Это еще не конец!" Я кричала. "Ты не будешь иметь Диармуида, и ты заплатишь за срыв наших планов".

Siobhan засмеялась. Это был жестокий, холодный звук, который, казалось, танцевал в летнем ветерке. Она все еще смеялась, когда отвернулась и зашагала. Даже ее длинная шея и бледная красота были величественна и миловидна. Я хотела, чтобы она обернулась в толстого лебедя и улетела!

Там, в центре дороги, я протянула руки к Богине и подняла лицо к небу. Я была настолько расстроена! Почему я продолжаю терять свою любовь на каждом шагу? Несмотря на слабость Диармуида, я знал, Богиней предназначено чтобы мы были вместе. Я знала, что он был предназначен, чтобы быть отцом ребенка в моем чреве.

Луна была окружена водянистым признаком ореола-a разрушения. Как я видела, это перемещалось как кольцо нефти, ползущее вокруг. Кольцо безумия. Это сделало меня осторожной. Ничто в воздухе сегодня вечером не было надежно. Это была луна иллюзий и прерываний. Я наполовину ожидала, что земля у моих ног скрепит вцепится и уступит дорогу, отбрасывая меня глубоко в земную могилу.

О, что я делала, перенося истерику здесь по середине дороги, где убийцы, воры, и неодобрительные христиане могли прийти в любую секунду? Разбитая, я сошла с дороги, чтобы скрыться позади кустарников, прижала свои пальцы к лицу, и начала плакать. Это была слишком много чтобы терпеть — потерять моя любовь снова! И это повредило тем более теперь, когда он знал о нашем ребенке. Он не просто поворачивался против меня: он отклонял крошечного малыша в моей матке!

Я стояла на коленях, рыдая, когда я ощутила другую кровную ведьму в подлеске позади меня. Я повернулась и посмотрела в темноту, используя мой magesight. Aislinn, молодая ведьма из ковена Силе, приближаясь к кролику. Она прыгнула в участок водянистого лунного света, пытаясь поймать его, но животное убежало в последнюю секунду.

Вероятно, она была на пути домой из круга Lughnassadh, но то, что она делала пытаясь поймать кролика? "Эйслинн?" Я позвала сквозь слезы. "Что ты делаешь?" Может быть она пытается поймать животное чтобы пролить его кровь для темных заклинаний?

"О, я только играла с животным," сказала Эйслинн, сокращая расстояние между нами. Ее рот немного дергался, заставляя меня задаватся вопросом, были ли мои подозрения правильны. "Что тебе сказать Роза? Твоя мама сказала, что ты были больны, но здесь, упала в обморок около дороги?" Она поспешила и помогла мне подняться на ноги. "Ты можешь идти?"

"Я так думаю", я сказала", хотя мне некуда идти, что…" Новая волна истерики нахлынула на меня, и я задохнулась от моих слов.

Эйслинн похлопала меня по спине. "Ну, Роза. Я никогда не видела тебя в таком состоянии. Мы должны присесть. "Она привела меня к бревну, где мы сидели среди светлячков. "Ты пропустила круг сегодня вечером, и я знаю, твоя мама волновалась, хотя она оправдывала тебя, утверждая, что ты снова больна. Я чувствую, что это не болезнь, что заставила тебя уйти, но какие-то другие печальные вопросы".

Пока она говорила, я вытерла глаза подолом моей летней юбки. Когда она отодвинула рыжие волосы, я заметила, что она написала руны растительными красителями на лбу, как часть своей преданности Богу Солнца. Я ахнула. Это был типично для Эйслинн, но преподобный Уинтроп в деревне повесил бы ее за поклонение языческим богам если увидел бы ее татуировки. Казалось, что она рисковала своей жизнью, чтобы выставлять напоказ свою преданность богине. Эйслинн всегда была бунтарем, и я нашла что ее поведение шокирует меня. Я не была уверена, что я могу доверять ей, но она была членом моего ковена, и на данный момент у меня было мало выбора.

"Ты угадала," сказала я ей. "Кажется, я попала в страшный любовный треугольник, и я провела вечер борясь с порочной девушки Vykrothe, которая намеревается украсть мою любовь!"

Ее лицо было наполнено лунным светом и интересом, таким образом я рассказала ей о моих печалях. О моей любви к Диармунду несмотря на различия между нашими кланами. О его намерении убежать со мной. О вмешательстве Сионаб. Мне удалось не упоминать о моем ребенке, не желая дать Айслин еще больше противных деталей. И казалось, что ее страсть была запущена одной только ситуацией.

"Еще один пример других кланов, сговаривающихся против нас!" ругалась она. "О, ты бедная девочка! Стала жертвой их ненависти.

Я чувствовала, что новые слезы текут по моим щекам от ее слов. На данный момент я не так беспокоилась о ненависти между кланами, я просто хотела Диармуида назад.

"Я не виню тебя за слезы," Эйслинн сказала. Ее рыжие волосы падали по одной щеке, как густая завеса, когда она наклонилась ко мне. "Это тяжелое бремя твоих на плечах, и все усугубляется тем, что твоя мама не понимает. Она продолжает говорить Wodebayne людей, чтобы лгать в то время как другие кланы давят нас! "

Я фыркнула, удивляясь, что Эйслинн поняла, как трудно было быть дочь верховной жрицей, особенно если с таким сильным видом. Хотя Wodebaynes перенесли фанатизма на протяжении всей моей жизни, моя мать никогда не колебалась в позиции мира между кланами. Я задавалась вопросом о Ма сейчас. Она будет раздражена за мое исчезновение. Но ее истинная ярость разольется, когда она узнает о моей любви к мальчику из другого клана и моей беременности.

Прижимая руку к своему животу, я поняла, что я должна буду возвратиться к Силе сегодня вечером. Было поздно, и это будет слишком опасно, не говоря уже о безрассудстве, для меня и моего малыша, чтобы попытаться совершить поездку в Lillipool сегодня вечером.