Медленно, в сгущающихся сумерках, я разобрала большую птицу, кружащуюся над нами, спускающуюся в нашу сторону в медленной грациозной спирали. 

– Ухх, – выдохнул Итан, и Шарон поближе подвинулась к нему. Теперь я увидела, что эта птица – большой красно-хвостый ястреб, достаточно большой для того, чтобы захватить в свои когти небольшую собаку. Он падал и взмывал над нами, спускаясь медленнее, чем, если бы он был привязан за нитку.

– Что ты делаешь? – прошептала я.

– Я знаю его истинное имя, – сказал Киллиан. – Он не сможет мне сопротивляться.

Мы все отступили назад, когда большой, мощный хищник, пролетел последние восемь футов, размахивая крыльями, чтобы приземлиться на руке Киллиана. Я не могла дышать. Это была не птичка из зоопарка с настолько малыми крыльями, что даже не могла летать. Перед нами находился дикая часть природы, машина убийства, с глазами цвета жидкого золота и с клювом, созданным для того, чтобы вспарывать животы кроликов, как шёлк. Когти ястреба зацепились за рукав Киллиана, но если его и ранило, то он ни чем это не выдал.

– Как прекрасно! – прошептала Дженна, загипнотизировано глядя на птицу.

Птица определённо была испугана и раздражена, не понимая, почему она здесь, против своей воли, против своей природы. Я могла чувствовать запах страха, исходящий от ястреба, раздражающий аромат накладывался на злость и унижение.

– Это хорошая птица, – с трепетом сказал Итан.

– Невероятно! – сказала Бри.

– Отпусти его, – сказала я сквозь стиснутые зубы. – Отпусти его сейчас же.

Киллиан удивлённо посмотрел на меня – зануда – затем произнёс несколько слов. Мгновенно, как будто освободившись из тюрьмы, ястреб улетел. Его мощные крылья ударяли по воздуху с таким звуком, как у пропеллера вертолёта. Спустя две секунды от него осталась лишь тёмная точка, удаляющаяся от нас.

– Ну, – начал Киллиан.

– Ему было ненавистно здесь находиться, – нетерпеливо сказала я – Ненавистно. Он боялся.

– Как ты узнала это? – Киллиан выглядел заинтригованным.

– Я почувствовала! – сказала я. – Как и ты должен был почувствовать.

–  Как ты сделал это? – Спросила Рейвин, перебивая нас.

Киллиан повернулся к ней, как будто он и позабыл, что здесь есть ещё кто-то.

– Я знал его истинное имя. Песня, которую я пел, была истинным именем, с которым он родился. У всех есть истинные имена, окончательные, индивидуальные и безошибочные. Если ты знаешь чье-то истинное имя, ты можешь властвовать над ним.

– Истинное имя – это как название ковена? – спросил Мэтт.

Покачав головой, Киллиан ответил:

– Нет, никто не может дать кому-либо такое имя. Оно – часть индивида, как цвет глаз, или цвет кожи, или размер рук. Ты рождаешься с ним и с ним же умираешь. 

– А у тебя есть истинное имя? – спросила Рейвин.

Он засмеялся, откидывая голову назад.

– Конечно. Кровные ведьмы узнают своё истинное имя во время посвящения. У каждого есть истинное имя. У каждого человека, каждого камня, каждого дерева, каждой рыбы или птицы или млекопитающего. Кристаллы, металлы – всё, что создано природой. У всего есть такое имя. И если вы знаете его – вы владеете тем, кто его носит.

Я пристально посмотрела на него. Владеть ими? Всё-таки была разница между владением живым существом и кристаллом или растением. Мне стало интересно, какое имя у меня? По спине пробежали мурашки, когда я подумала, что могло бы случиться, если бы кто-нибудь ещё узнал моё истинное имя. Если и было что-то одно, что я выучила за последние несколько месяцев, то это то, что существует множество людей, которые были бы счастливы, завладеть мной и моей силой.

– Кто-нибудь ещё знает твоё истинное имя? – спросил Робби у Киллиана. – Твои родители?

– О, Богиня, нет! – Киллиан выглядел так, как будто эта мысль потрясла его. – Если кто-то узнает твоё имя, то это даст ему власть над тобой.

– Ты не хочешь, чтобы твои родители узнали его? – спросил Робби.

– Дать им власть надо мной? Никогда! Я лучше умру. – Весь его юмор куда-то пропал, лицо стало напряжённым. Он разглядывал пустое, темнеющее небо.  – Уже поздно. Нам лучше идти.

Когда мы возвращались к машинам, я думала о том, что только что совершил Киллиан. Это было прекрасное, но болезненное волшебство. Он заставил живое существо делать что-то против собственной воли, и он сделал это легко, капризно, только чтобы впечатлить нас. Он нарушил около сотни правил совета одним этим упрямством. Если каждая ведьма или колдун будут так себя вести, то произойдёт катастрофа. Я начала осознавать, какую роль играл совет в организации  ведьм.

Я была почти у Das Boot, когда Киллиан нежно взял меня за руку. Он наклонился ближе, чтобы прошептать мне на ухо: «Говоря о родителях… я связался с папой, он приедет повидаться с нами». 

– Ну, я в порядке, – говорила я тете Эйлин на следующий день. Пока. Я вычеркнула её имя из списка телефонных звонков.

– Ты уверена? – спросила она. – Почему ты не хочешь приехать к нам на выходные?

– О, да нет, – сказала я. – Я собираюсь остаться дома и учиться. Я должна подтянуть кое-какие оценки.

- Ты? Подтянуть до какого уровня? Что может быть выше 5?

Я нервно рассмеялась. Я поболтала с ней ещё несколько минут, а потом повесила трубку.

Потом, я позвонила Мери-Кей в дом Джейси. Оказалось, родители Джейси на выходные повезут девочек кататься на лыжах.  Я почувствовала облегчение. Большую часть ночи я провела без сна, опасаясь приезда Кьярана. Я хотела, чтобы Мери-Кей была как можно дальше отсюда – я не хочу связывать её с тем, что случилось между мной и моим кровным отцом. Я просила её быть осторожной, не сломать ногу, спросила, нужны ли ей деньги, но она не нуждалась в них.  Она была постоянной няней и, следовательно, такой же богатой, как Мидас.

– Береги себя, – сказала я ей. – Веди себя хорошо.

Она засмеялась над моим подражанием маме.

Следующим в моём списке стоял Хантер.

– Я ещё не говорила с Киллианом,  – сообщила я. – И не знаю, когда приедет Кьяран.

– Хорошо. Послушай, я только что купил сотовый телефон. Запиши этот номер.

Я записала.

– А сейчас, приезжай ко мне домой. Эойф здесь, и нам нужно с тобой поговорить о наших планах, научить тебя некоторым заклинаниям, которые понадобятся, чтобы победить Кьярана.