Тодд с нетерпением ждал нового рабочего дня. Теперь у него есть миссия. Единоличная миссия остановить распространение человечества. Второй день был не столь успешным, как первый.

Вошла черная женщина с двумя детьми, один подросток, другой едва начал ходить. Ее звали Сандра Уотсон. Высокая, красивая, незамужняя и беременная. У нее была кожа цвета светлого кофе и зеленые глаза. Длинные волосы заплетены в косички. Тодд заглянул в ее заявление. Ей 31 год. Первого ребенка она родила, похоже, в пятнадцать.

Сначала мисс Уотсон устроилась на работу в агентство по временному трудоустройству, потом забеременела. Посещая школу медсестер, она рассчитывала получить пособие, талоны на еду и подписаться на программу «ЖМД».

- Здорово, что вы ходите в школу медсестер. Наверно, тяжело, будучи беременной и уже являясь матерью, еще и работать неполный рабочий день.

- Да уж, тяжело. Но Джамал помогает. Днем я работаю в агентстве по временному трудоустройству, а за детьми присматривает сестра. Она работает по ночам. Потом Джамал после учебы сидит с детьми, а я ухожу в школу.

- Тогда я за вас рад.

- Да уж, он сейчас у нас глава семьи.

Тодд посмотрел на застенчивого паренька. У того было карамельного цвета лицо со смесью африканских и кавказских черт. Толстые губы, но тонкий нос. Карие глаза и высокие скулы. Он явно унаследовал внешность матери. Волосы коротко подстрижены, почти под ноль. Одет в мешковатую футболку и висящие на бедрах модные джинсы. И то и другое, похоже, новое. На шее серебряная цепочка, на запястье — явно дорогие часы. Тодду стало интересно, как этому пареньку удается так хорошо одеваться, если его мать почти не работает.

- А Джамал работает?

Тут возникла заминка.

- У Джамала есть работа? В вашем деле вы указали, что единственный доход в семье имеете вы.

Женщина посмотрела на сына и увидела именно то, что увидел Тодд. Лгать она уже не могла.

- Мисс Уотсон?

- Он… Он немножко подрабатывает после школы. Ничего особенного. Просто, чтобы он мог купить себе школьную одежду. — В ее голосе звучало отчаяние.

- Где он работает?

- В «Ю-Пи-Эс».

- Мой отец работал в «Ю-Пи-Эс». Там неплохо платят, верно? Сколько ты зарабатываешь, сынок?

Тодд увидел, что женщина повернулась к сыну и посмотрела на него так, будто хотела, чтобы он солгал.

- Десять долларов в час.

Тодд сделал какие-то пометки в их заявлении.

- Ух, ты. Неплохо. А чем ты там занимаешься?

- Загружаю ящики на грузовики.

- Это нелегкая работа, сынок. Мужская работа. Ты должен гордиться собой. Мой отец работал на погрузчике. Сколько часов в неделю ты работаешь?

Мисс Уотсон выглядела испуганной.

- Двадцать, включая выходные.

- То есть, ты зарабатываешь примерно 200$ в неделю?

Мальчик кивнул.

Тодд посмотрел на женщину, и та покачала головой.

- Извините, но я никак не могу одобрить ваше заявление. Вы оба, работающие неполный рабочий день, зарабатываете слишком много денег. Я могу вас одобрить для программы «ЖМД», и, может быть, дам немного талонов на питание, но чек вы не получите.

- Но это не честно. У меня вот-вот будет ребенок. Вы наказываете меня за то, что я работаю? Значит, если бы я была одной из тех ленивых сучек, вечно паразитирующих на системе и никогда не пытавшихся сделать что-либо самостоятельно, то вы бы одобрили меня без проблем, так? Фигня какая-то!

Она взяла сумочку и собралась уходить.

- Идемте, дети.

Тодд поднял руку и жестом пригласил ее сесть на место.

- Подождите. Возможно, я могу еще кое-что для вас сделать.

Мисс Уотсон повернулась и подозрительно посмотрела на него, потом снова села на стул, сняв сумочку с плеча и положив на колени.

- Послушайте. Вы ходите в школу, пытаетесь сделать карьеру и обеспечить своим детям хорошую жизнь. Я восхищаюсь этим. Здесь редко такое увидишь. Все усложняет только этот ребенок. Если вы дадите согласие на аборт, а потом сделаете перевязку маточных труб, я закрою глаза на работу Джамала и подпишу вас на ежемесячную материальную помощь.

- Что за херню вы мне только что сказали?

- Знаю, у вас уже второй триместр, но есть врачи, которые смогут сделать это без вреда для вашего здоровья.

- Поверить не могу в эту чушь. Что это такое? Какая-то государственная программа по геноциду? Хотите стерилизовать всех ниггеров, чтобы они не размножались? Стереть нас с лица земли за пару поколений?

- Нет. Боюсь, вы меня не правильно поняли.

- Нет. я прекрасно вас поняла, белый человек! Вы хотите убить моего ребенка! Больной белый ублюдок!

Ее голос становился все громче. Другие люди уже стали заглядывать в кабинку Тодда.

- Пожалуйста, успокойтесь. Говорите тише.

- Почему это? Вы не хотите, чтобы люди знали, что хочет сделать правительство? Предлагают взятку в обмен на аборт! Не хотят, чтобы ниггеры размножались!

- Это не заговор. Вы просто меня не правильно поняли.

- Я все правильно поняла!

Тодд встал и подал знак охране через прозрачную пластиковую перегородку его кабинки. Те уже направлялись в его сторону, а когда увидели Тодда, то бросились блокировать выход из кабинки.

- Пойдемте с нами, мэм. Мы вынуждены вас попросить покинуть здание.

- Не трогайте меня, мать вашу! Лучше не трогайте меня.

- Никто не собирается вас трогать.

- Пошли, Джамал!

Она выбежала из кабинки Тодда, бросив на него последний взгляд через плечо.

Тодд рухнул в свое кресло, потрясенный. У его кабинки стояла очередь заявителей. Он не знал, найдутся ли у него силы смотреть им в лицо.

- Тодд? С тобой все в порядке?

Тодд поднял глаза. Это была его начальница, Элизабет Сантьяго. Ей было за сорок. Привлекательная, хотя и немного пухловатая, с длинными вьющимися черными волосами, большой грудью, бедрами и задницей. Последнее, похоже, ее смущало. Она всегда носила юбки и блейзер, застегнутый на все пуговицы в любую погоду. Она была самой строгой женщиной из тех, которых он когда-либо встречал.

- Да. Я в порядке. Мне нужно всего минуту. И все будет нормально.

- Она напала на тебя?

- Нет. Все нормально.

- Так в чем же дело?

- Я узнал, что у ее сына есть работа, а она не указала это в заявлении. Пришлось отказать ей, и она расстроилась.

- Да уж, точно расстроилась. А что она насчет аборта, который от нее, якобы, требует правительство?

Тодд пожал плечами и опустил глаза.

- Наверно, подумала, что это ее единственная возможность получить пособие.

- Ох уж эти люди. Ни о чем не думают, пока не забеременеют. Есть же противозачаточные средства. — Она покачала головой и, повернувшись к Тодду спиной, вышла из кабинки.

Остаток дня Тодд делал ту же работу, что и последние шесть лет, но будущие мамаши больше не приходили. Он не знал, что скажет следующей беременной женщине. Он все думал над словами Геймлиха, что один человек ответственен за смерть ста животных в год и гибель целого акра деревьев. Он не знал, сможет ли стоять в стороне, ничего не делая. А потов в его кабинку вошел Терренс Мохаммед.

В Терренсе было шесть футов семь дюймов роста и двести шестьдесят фунтов веса. Бывшая звезда школьного баскетбола, исключенный из школы за неуспеваемость и потерявший шанс получить университетское образование или попасть в НБА. Теперь ему было под тридцать, и он имел четверых детей от трех разных женщин. Ни на одной из них он не был женат, но всем трем платил алименты.

- Я хочу заботиться о своих детях. Только не знаю, как помочь им всем, и еще прокормить себя.

Тодд задумался, сколько детей подобный парень может потенциально произвести за свою жизнь? Он представил себе миллионы этих потенциальных детей, сидящих пока еще в его мошонке и готовящихся атаковать ничего не подозревающие яйцеклетки. В голове Тодда стали прокручиваться статистические данные из книги Геймлиха. Среднестатистический взрослый мужчина имеет 2–3 ребенка, но если он не заканчивает колледж, вероятность воспроизведения более пяти детей возрастает на 38 %. У чернокожих вероятность воспроизведения более четырех детей за всю жизнь на 25 % больше, чем у белых. Этот мужчина был ходячей фабрикой по производству детей. Все в нем внушало Тодду отвращение. Он представил себе те старые католические семьи, которые раньше имели 12–13 детей, и заметно поежился.